Будем резать, будем жить

Надвигающаяся рецессия заставляет компании сокращать издержки. Первыми под пересмотр попадут инвестпрограммы, планы по развитию, а также расходы на оплату труда персонала.

ЕВГЕНИЙ СИГАЛ

Неназванный секвестр

То, что начинающийся год будет самым плохим для России за последнее десятилетие, предрек еще в конце уходящего года бывший министр финансов Алексей Кудрин. И спорить с этим трудно: промышленное производство находится на грани рецессии, продемонстрировав по итогам 2013 года нулевые темпы роста. А экономика — на грани стагнации: ВВП вырос всего на 1,4%, хотя в начале года власти были уверены, что рост в 3% гарантирован, и спорили о том, как вырваться на 5%.

Рост в 1,5% находится в зоне статистической погрешности. Понятно, что экономика входит в стагнацию. Выход из нее пока не виден, так как исчерпан потенциал нынешней модели роста, с чем уже не спорят даже министры экономического блока правительства. Возможно, предприятия и не ждет резкий спад производства, как это случилось в кризис 1998-го и 2008-2009 годов, но стагнация будет носить затяжной характер. России долгие годы придется жить при дефицитном бюджете. Прекратится рост реальных доходов населения, при том что инфляция уже вышла из-под контроля, превысив по итогам минувшего года 6%.

В практическом отношении это означает, что всем придется затянуть пояса — и государству, и бизнесу, и гражданам. Корпорации, приспосабливаясь к новым условиям рынка, уже начали резать бюджеты. Причем старт кампании по сокращению расходов был дан на высшем уровне. Государство еще осенью объявило о секвестре бюджета на 2014-2016 годы. Президент Владимир Путин, правда, просил не называть это сокращение секвестром, но фактически расходы по всем статьям, за исключением социальных, были урезаны на 5%. Принятый в итоге бюджет все равно остался дефицитным. В 2014 году дефицит запланирован на уровне 390 млрд руб., в 2015-м — на уровне 800 млрд.

Вслед за сокращением бюджетных расходов настал черед и госкомпаний. В конце ноября сенаторы внесли на рассмотрение в Госдуму законопроект, запрещающий естественным монополиям финансировать профессиональные спортивные команды, а также ограничивающий другие их непрофильные расходы: на культуру, благотворительность, отдых и развлечения.

Последнее, кстати, оказалось вскоре очень актуальным. В декабре вспыхнул скандал вокруг расходов госкомпаний на новогодние корпоративы и подарки. ТВЭЛ, дочерняя компания "Росатома", собиралась потратить на эти цели 7,5 млн руб. Другие "дочки" "Росатома" — "Техснабэкспорт" и "Атомэнергопром" — 9,3 млн и 9,75 млн соответственно. А "дочка" РЖД "Транстелеком" готова была выложить 14 млн руб.

Реакция последовала незамедлительная: сначала замглавы Минэкономразвития Сергей Беляков заявил, что расходы на новогодние корпоративы будут учтены при "оценке эффективности деятельности компаний", читай: при оценке их руководителей. А затем Путин предложил сотрудникам госкомпаний сбрасываться на праздник из собственных карманов — этой рекомендации госкомпании в большинстве случаев и последовали.

Упущенное время

Одновременно стало известно, что правительство требует от "Газпрома", "Транснефти", РЖД и "Россетей" предоставить планы по сокращению капитальных и операционных расходов до 2017 года не менее чем на 10% ежегодно от нынешнего уровня. Власти при этом надеются сохранить инвестпрограммы компаний, но именно они первыми пошли под нож. В инвестпрограмме РЖД уже записано снижение затрат на 10%, что позволит сэкономить 85 млрд руб. А "Газпром" отменил тендеров на общую сумму 110 млрд руб., что составляет 15% его инвестпрограммы.

Инвестиции в экономику так и остаются несоизмеримыми с ее масштабами. Инвестиции в основной капитал, достигнув пика накануне кризиса 2008 года (21% ВВП), с тех пор неуклонно снижаются (см. график). В декабре на заседании Госсовета Владимир Путин констатировал, что по итогам 2013 года они снова упадут: "У нас еще декабрь не подсчитан, но за январь--ноябрь инвестиции снизились на 0,8% по сравнению с прошлым годом". То есть составят они около 18% ВВП. Что не помешало президенту потребовать, чтобы их объем к 2015 году составил не менее 25% ВВП. Но даже если бы это требование можно было выполнить, этого недостаточно: у активно развивающихся стран БРИКС размеры инвестиций могу составлять и 40% ВВП.

Как свидетельствует осеннее конъюнктурное исследование промышленности, проводимое Институтом экономической политики им. Е. Т. Гайдара, "инвестиционные планы предприятий третий месяц подряд пребывают на минимальных с начала 2010 года уровнях, промышленность все более определенно отказывается вкладывать в производство".

Да и средств для инвестиций у предприятий практически нет. Кредиты недоступны из-за высоких ставок, а прибыль снижается. Причем не только у сырьевых компаний, зависимых от мировой конъюнктуры. По данным Росстата, за январь--ноябрь 2013 года сальдированный финансовый результат предприятий и организаций снизился на 15%, до 5,776 трлн руб. против 6,852 трлн за аналогичный период 2012 года. А доля убыточных организаций выросла до 30%.

Износ же основных фондов в России при этом почти катастрофический — 48,1%. А в некоторых видах деятельности, как, например, транспорт и связь, изношено более половины фондов (см. таблицу). Имеющиеся мощности и средства производства отсталы или используются неэффективно. По данным Росстата, удельный вес организаций, осуществлявших технологические инновации, составляет всего 9,1%. В Германии таких предприятий свыше 60%. В разы отстает Россия и по производительности труда. По данным ОЭСР, она составляет у нас $24 на одного человека в час. Для сравнения: в Мексике — $19, в Норвегии — $86,6. На этом фоне трудно поверить в выполнение президентской программы создания к 2020 году 25 млн высокотехнологичных рабочих мест.

"Созданием кадров для инновационной промышленности надо было заниматься как минимум три-пять лет назад, а не сейчас, когда все модернизационные планы закончились и все инвестиции уже сделаны",— говорит основной акционер Челябинского трубопрокатного завода (ЧТПЗ) Андрей Комаров.

В 2008-2010 годах ЧТПЗ обновлял старые и вводил в строй новые мощности. Как, например, и "E.On Россия", которая в 2011 году ввела в эксплуатацию два новых энергоблока Сургутской ГРЭС-2 общей мощностью 800 МВт. "E.On Россия", кстати, на фоне кризиса в энергетике и убытков ключевых компаний отрасли чувствует себя весьма неплохо: выручка в первой половине 2013-го выросла по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 10%, до 38,4 млрд руб. Компания направила на выплату дивидендов 18,3 млрд руб.— больше, чем все остальные компании энергосектора вместе взятые.

В 2010-2012 годах, сразу после кризиса, был временный зазор, когда компании могли провести модернизацию. Причем малой кровью. Нефтяные цены после недолго падения снова вернулись к среднегодовому уровню $110 за баррель, российская экономика после провального 2009 года (ВВП — минус 7,9%) постепенно поднималась, демонстрируя темпы роста выше 4%. Этот относительно легкий рост объяснялся его восстановительным характером: предприятиями эти объемы производства были уже однажды освоены, требовалось лишь дозагрузить имеющиеся мощности. Любой дальнейший рост будет даваться труднее, так как связан уже с модернизацией старых и строительством новых мощностей. Но время для этого упущено: на повестке сокращение расходов и инвестпрограмм, так что технологический рывок снова откладывается.

Частичное высвобождение

Пока же проблему неэффективных производств будут решать путем закрытия. И это второе направление, помимо инвестпрограмм, по которому идет сокращение расходов компаний. Одним из первых о таких планах объявил Evraz. "Мы понимаем, что, скорее всего, могут быть закрыты малоэффективные производства или снижены объемы выпуска продукции",— рассказал еще в октябре вице-президент компании Марат Атнашев. Evraz уже остановил производство на Ирбинском руднике.

Вслед за ним о сокращении производства заявил и "Русал". Компания в 2013 году сократила мощности на 320 тыс. т, снижение в 2014-м может составить столько же. Таким образом, компания будет выпускать около 3,45 млн т алюминия — меньше, чем в кризисном 2009-м. "Русал" уже полностью приостановил производство на Волгоградском, Волховском и Уральском алюминиевых заводах, а также на части мощностей Новокузнецкого, Богословского и Надвоицкого заводов. На Саяногорском, Иркутском и Хакасском заводах уменьшены объемы производства.

Сокращение производства неминуемо приведет к увольнению части персонала и обострению социальной обстановки, особенно в моногородах. На прошедшей в конце прошлого года пресс-конференции Путину задали вопрос о ситуации на Селенгинском ЦКК, который уже месяц не работает, люди не получают зарплату, а на принадлежащей комбинату местной ТЭЦ угля осталось на три дня. "Люди в отчаянии, они готовы перекрыть федеральную трассу и громить здание администрации",— сказала местная журналистка.

В ответ президент пообещал разобраться с ситуацией. Но когда сокращение производства примет массовый характер, разбираться с каждым случаем в ручном режиме станет уже невозможно. Конъюнктурные исследования ИЭП свидетельствуют, что отток кадров с промпредприятий продолжается уже несколько месяцев подряд: "промышленность не в состоянии переломить эту тенденцию, прогнозы показывают, что подобная ситуация сохранится и в следующие месяцы".

Урезание трат на персонал — третье направление сокращения расходов компаний. Причем статистика уже фиксирует рост числа безработных. По словам замглавы Минэкономразвития Андрея Клепача, по итогам 2013 года безработица составила 5,8%. Хотя по итогам 2012-го она была 5,5%. Министерство также пересмотрело в сторону ухудшения прогноз по безработице на 2014 год.

Пока по ожиданиям ведомства каждый следующий год будет приносить дополнительно 100 тыс. безработных. Но одна только РЖД может увеличить это количество в разы. В декабре о переводе 27% сотрудников на неполную рабочую неделю заявил президент компании Владимир Якунин. Решение коснется персонала, непосредственно не занятого на перевозках. По словам Якунина, он стоял перед выбором: сократить огромное число сотрудников или отправить их в отпуск без содержания. Но в результате решили перевести на неполную рабочую неделю. Решение, как водится, "согласовано с коллективом и профсоюзами".

С учетом того что РЖД — один из крупнейших работодателей в стране, а численность его персонала приближается к миллиону человек, речь идет о частичном высвобождении и снижении доходов сразу 300 тыс. человек. Что возвращает нас к практике сокращений без формальных увольнений 2008-2009 годов, которая позволяет государству сохранять пристойную статистику по безработице, а предприятиям — спокойно резать расходы на персонал.

Как рассказали "Деньгам" несколько топ-менеджеров различных компаний, помимо расходов на инвестпрограммы, содержание неэффективных производств и персонала, компании планируют сокращать расходы на маркетинг, рекламу, транспорт и логистику. Но организационные расходы, в которых зачастую и "зашиты" непрофильные издержки, сокращать пока не собираются. "Расходы на обеспечение деятельности руководства резать точно не будут, не так кризисно все пока",— сказал зампред одной госкорпорации, пожелавший сохранить анонимность. Так что кризис кризисом, а личные самолеты пока никто не отменял.