Выставка дизайн
Фото: Коммерсантъ / Геннадий Гуляев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Геннадий Гуляев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Геннадий Гуляев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Геннадий Гуляев / купить фото
Как и следовало ожидать, Год Голландии в России богат на выставки выдающихся дизайнеров. Самого, пожалуй, необычного, несмотря на почтенный возраст (ван Тоорну за восемьдесят), показывают на ретроспективе в ММСИ. Рассказывает ВАЛЕНТИН ДЬЯКОНОВ.
Ян ван Тоорн — это Бертольт Брехт современной типографики и плаката, интеллектуал, цитирующий новейших философов, убежденный левак с четким пониманием роли дизайна в политике и обществе. Как Брехт в театре, ван Тоорн уже 40 с лишним лет ставит под вопрос саму профессию оформителя. Трудно быть бунтарем на протяжении столь долгого времени, но ван Тоорну удается. Его работы нового тысячелетия вызывают оторопь. Нарушены все правила обработки изображений и сочетания шрифтов, общепринятые конвенции понятности не поддерживаются. Снимок из американского павильона на Венецианской биеннале 2011 года обложен грубо обрезанными фотографиями телеизображений, натюрмортами, серыми интерьерами отелей. Все это сопровождается афористическими надписями: "Страсть к реальности или неизбежность вымысла", например. Это и есть обнажение приема в дизайне — сплошные швы и дыры, ни малейшего желания делать красиво и обманывать человеческий мозг иллюзией порядка, стабильности и красоты. Как гласит другой афоризм ван Тоорна, "гармония изобретена человеческой ленью". Выставка выглядит соответствующе: помятые плакаты держатся чуть ли не на соплях, тут и там расставлены брутальные деревянные столы и стулья, к которым леской прикреплены книги дизайнера.
Истоки столь радикальной позиции находятся в 1970-х, когда ван Тоорн выступил оппонентом известного дизайнера Вима Кроуэла на публичной дискуссии. Кроуэл защищал категории качества и вкуса, то есть башню из слоновой кости, уютную смотровую точку для профессионалов. Он считал, что существуют рецепты идеального дизайна, решения, которые хороши одновременно сами по себе и в любую эпоху. Ван Тоорн тоже выступал за автономию оформителей, но на совершенно иных основаниях. Дизайнер — наемный работник властных структур разной степени влиятельности, и поэтому у него большая ответственность перед зрителем. Он, как Фунтик в советском мультфильме, должен осознать глубину обмана, в котором участвует, и отказаться от слишком гладких ходов, способных вызвать привыкание у потребителя. В общем, столкнулись два взгляда на извечный вопрос "Что может искусство?". В позиции ван Тоорна есть свои существенные минусы: она основана на анализе и критике, а значит, встречается с непониманием у той публики, которой вроде бы служит. Неслучайно одним из самых известных в дизайнерском мире заказов ван Тоорна была серия плакатов для Музея Ван Аббе — организации элитарной, как и все, что связано с современным искусством.
Широкую известность Ян ван Тоорн получил в 1960-е благодаря календарю, сделанному для амстердамской типографии "Март. Спрейт". Вместо успокаивающих картинок из истории искусства или фотографий идиллического слияния пейзажа и красотки ван Тоорн заверстал туда снимки из газет, портреты обычных людей, снятые в дождливую погоду домики. Как ранние фильмы Вима Вендерса, календарь показывает течение времени, отражает скуку повседневности и заставляет ее принять как часть жизни. Сегодня, с распространением практик "медленной жизни", это выглядит очень свежо. Другой шедевр ван Тоорна — книга "Design`s Delight" ("Наслаждения дизайна", 2006), сборник коллажей и статей об изображениях вообще. В разделе "Обезболивающая форма", например, зрителя ждет коллаж из сладколицых подростков, героев немецкого молодежного сериала, и активистки террористической организации "Хамас", отбывающей пожизненное заключение в израильской тюрьме. Подростки беззаботно качаются на качелях, увитых розами в духе рококошных фантазий Фрагонара, девушка в хиджабе тонкой кистью пишет картину — там тоже цветы. В противоположных мирах столкнулись образы, вызывающие мгновенную эйфорию, а значит, сами по себе они никак не связаны с этическим измерением красоты — вот простой, но необходимый урок, который преподает нам ван Тоорн.