«Кавказ недооценен как внутри страны, так и за рубежом…»

В конце декабря прошлого года открылся первый сезон на горнолыжном курорте «Архыз». За первые недели работы на нем успели отдохнуть более 14 тыс. человек. В интервью „Ъ“ генеральный директор государственной компании «Курорты Северного Кавказа» СЕРГЕЙ ВЕРЕЩАГИН рассказал о том, как оценивают мировые эксперты перспективы строящихся курортов, о сложностях, с которыми приходится сталкиваться управляющей компании, и о том, зачем необходимо создавать Кавказскую школу гостеприимства.

«Немцы и французы сказали „супер“»

— В конце декабря горнолыжный курорт в Архызе принял первых туристов. Каких результатов ждет от этого сезона Ваша компания?

— Архыз — это начальный и  очень важный этап создания туристического кластера на Кавказе. Проект такого масштаба реализуется в России впервые. Его преимущество в том, что он создается «с чистого листа», и у нас есть возможность использовать лучший мировой опыт в туристической сфере. Для нас этот сезон — тестовый, мы рассчитываем до мелочей отработать все механизмы управления курортом.

— На кого, в первую очередь, рассчитан Архыз?

— Прежде всего, на российских туристов. Правда, пока процент россиян, которые катаются на горных лыжах, невелик. К примеру, в Европе, в зависимости от страны, на горных лыжах катаются от 10% до 30% населения. Учитывая, что инфраструктура Архыза соответствует всем современным требованиям, я уверен, что Европа — это тоже наш рынок. Но главный акцент, как я уже сказал, — на российских туристах. Надеемся, что с запуском Архыза интерес россиян к горнолыжному спорту будет расти. Основные трассы там несложные, как раз для начинающих лыжников.

— Можно ли проводить в Архызе соревнования по зимним видам спорта?

— Одна из четырех трасс Архыза, так называемая «красная» трасса, самая сложная на сегодняшний момент, получила сертификат на проведение международных соревнований от Международной федерации лыжного спорта (FIS).

Она внесена в соответствующий реестр, и теперь мы можем проводить в Архызе соревнования любого уровня. Например, здесь можно было бы организовать какой-то из этапов Кубка России. Условия позволяют: сама трасса, техника, которая у нас есть, технологии, которые мы в Архызе применили. Немецкие и французские эксперты, осматривавшие площадку, в один голос говорят «супер». В конце февраля мы планируем провести первые соревнования среди студентов вузов СКФО.

— Но горнолыжный сезон — это в лучшем случае шесть месяцев. А как планируется загружать курорт в летний период и в межсезонье?

— Архыз мы будем развивать как всесезонный туристский комплекс. Зимой — ледовые катки, сноуборд, лыжи. Природа здесь сама создала все условия для лыжников. Склоны с точки зрения рельефа — практически идеальные: огромная зона выката, отсутствие леса, комфортные трассы, сложных маршрутов немного, в основном — синие и зеленые, на которых катается большинство людей. Уже в этом году планируем освоить вторую точку в Архызе  — Лунную поляну. Будет даже любительский биатлон.

Летом — рафтинг, пешеходные маршруты, конные прогулки, экотуризм. Также собираемся строить парк развлечений.

— На предстоящий сезон в Архызе уже сформирована ценовая политика?

— КСК взимает плату только за использование горнолыжной инфраструктуры. Цены доступные — у нас ски-пасс стоит от 400 руб., в зависимости от периода катания, количества посещений и т. д. Практически на все услуги действуют скидки для детей.

Что касается коммерческой инфраструктуры — гостиниц, кафе, развлекательных учреждений — то здесь каждый владелец формирует свою ценовую политику самостоятельно. Тем не менее, мы стремимся подбирать инвесторов таким образом, чтобы предлагаемые ими услуги попадали примерно в одинаковую ценовую категорию. Такой подход позволит более точно позиционировать курорт для потенциальной аудитории. Нелогично, если при средней стоимости дня катания в 400–500 руб. туристам придется платить в разы больше за проживание в гостиницах.

— Кого КСК хотела бы видеть в качестве партнеров?

— Мы заинтересованы как в российских, так и в международных партнерах, готовых совместно с нами решать задачи по развитию курорта. Уже есть конкретные договоренности: процедуру отбора официально прошла компания «Архыз-1650», 20  декабря она стала первым резидентом Архыза и всего туркластера. Мы стремимся учитывать все мировые тенденции туристической отрасли, поэтому активно взаимодействуем с компаниями, которые известны как создатели мировых практик в управлении курортами. К нам обращаются иностранцы, предлагают строительство апартотелей, комплексов шале. Несколько известных гостиничных брендов намерены работать с КСК, сейчас ведутся переговоры.

— А льготы для инвесторов предполагаются?

— Да, резидентам ОЭЗ предоставляются налоговые и таможенные льготы. В частности, до 2023 года по налогу на прибыль вводится нулевая ставка в части налога, уплачиваемого в федеральный бюджет. Для части налога, уплачиваемой в бюджеты субъектов РФ, ставка налога ограничена 13,5%. Предусмотрено освобождение от уплаты налога на имущество сроком на 10  лет. Установлены пониженные ставки страховых взносов. Правительство России обеспечивает предоставление государственных гарантий инвесторам.

— Курорты, которые сейчас развивает КСК, находятся рядом с уже известными туристическими брендами. Нет ли опасности, что с вводом в эксплуатацию новых туристско-рекреационных площадок одни курорты людей потеряют, а другие не выйдут на проектную мощность?

— Мы не ставим себе цель переманить на новые площадки туристов, например, из Домбая и Приэльбрусья. Нет смысла создавать внутри округа конкуренцию между территориями. Однако профессиональное управление позволит каждому курорту развиваться более качественно. У КСК уже есть интересные идеи, поддержанные зарубежными партнерами, например, предложение довести канатную дорогу на Эльбрусе до 5 тыс. м. По мнению наших французских коллег, если эту идею осуществить, на Эльбрус поедут туристы из разных стран мира.

Важно, чтобы у каждого туристического продукта была своя изюминка. Так, Архыз — это одна технология, один пакет услуг, Домбай — второй, Эльбрус — третий, Ведучи — четвертый и т. д.

Уровень культуры, сервиса, развития Чечни вызывает уважение»

— Вы упомянули Ведучи — это курорт в Чеченской республике. Но у большинства потенциальных туристов, хотите Вы или не хотите, в этой связи сразу возникают вопросы о безопасности пребывания.

— А как в Египет люди ездят?

— Где-то по привычке, где-то потому, что там реально дешево…

— Проблему обеспечения безопасности на Кавказе можно решить. И туризм — один из существенных факторов, который будет этому способствовать. Можно вспомнить Австрию: когда там только начинали строиться горнолыжные курорты, местное население было категорически против туристов и даже подъемники взрывали. Или возьмем Мексику — тоже неспокойная территория, но благодаря особой экономической зоне на побережье был создан курорт Канкун, который входит в пятерку лучших курортов мира. Во Франции тоже были недовольства, когда стали строить горнолыжные курорты. А у нас, если брать ситуацию в Карачаево-Черкесии или Северной Осетии, то говорить о каких-то проблемах, связанных с безопасностью, наверное, даже будет некорректно.

— А Чечня, давно ли она перестала восприниматься как зона боевых действий?

— Давно или нет — не самый прин­ципиальный вопрос. Важно, что сегодня это спокойная и комфортная территория, это субъект федерации, который совершенно оправданно планирует создать собственный туристический центр. Я там часто бываю, и знаете, уровень порядка, культуры, динамика развития Чечни вызывает уважение. Сужу с позиций менеджера, который должен построить курорт.

Если говорить о проблемах реализации туристических проектов, то они, разумеется, есть. Но я бы не стал их полностью относить к вопросам безопасности. К сожалению, с момента принятия решения о вхождении части территорий в кластер практически нигде не работали с людьми. В результате, у людей сложилось впечатление, что придет КСК, всех выгонит, заберет землю. Сейчас приходится объяснять, что на самом деле если человек владеет землей, он в любом случае останется ее хозяином. Он может отказаться входить в особую экономическую зону, и тогда его участок будет из ее состава исключен. Однако для тех, кто решит остаться в ОЭЗ, мы планируем создать такие условия, которые позволят им зарабатывать значительно больше того, что есть сейчас.

— Но проблемы с оформлением земельных участков, выделенных под строительство курортов, у КСК были не только из-за отсутствия информационной политики?

— Еще один сложный вопрос — выяснение прав собственности на земельные участки. Это общероссийская проблема: у нас кадастр элементарно не содержит всей информации по земельным участкам. Показательна ситуация по прибрежному кластеру в Дагестане, под который было выделено 28,3 тыс. га земли. Когда начали разбираться, выяснилось, что на этих землях находятся взлетно-посадочные полосы, участки по добыче полезных ископаемых с недропользователями, у которых лицензии истекли лет пять назад, но добыча по-прежнему ведется, участки, на которых ничего не делается, хотя по ним прошли аукционы. После исключения всех спорных участков у нас осталось уже около 5 тыс. га. Это те земли, которые находятся в прибрежной полосе, имеют выход к морю и свободны от прав иных лиц, то есть, с которыми впоследствии не будет возникать проблем при размещении объектов инфраструктуры. В Кабардино-Балкарии по Эльбрусскому району тоже начинали с 26 тыс. га. В итоге осталось около 6 тыс. га. С ними и будем работать.

«Перед нами не стоит задача максимально быстро использовать финансовые ресурсы»

— В конце декабря была обнародована информация о проверке ОАО «КСК» Счетной палатой. Отзыв прозвучал как-то не лестно для компании, предъявлялись претензии по вопросам землепользования, заключения соглашений на управление особыми экономическими зонами и расходования бюджетных средств. Как Вы прокомментируете претензии к компании со стороны аудиторов?

— «Курорты Северного Кавказа», согласно уставу, созданы для того, чтобы обеспечивать условия для прихода инвесторов и продвигать проект создания туркластера на внутреннем и внешнем рынках. Что касается соглашений на управление, то на первом, самом главном, этапе они подписывались без нас. Их подписывают Минэкономразвития, правительство региона и глава муниципального образования, после чего регион должен оформить землеустроительную документацию, провести инвентаризацию имущества, и все это передать в управление Минэкономразвития. Только после соблюдения всех этих процедур соглашение передается КСК, и у нас появляется право начать работу на этой территории. Мы имеем статус управляющей компании и этим статусом ограничены. Что касается соглашений на управление, то к  концу 2013 года компанией было подписано пять соглашений. При этом два из них — за последние четыре месяца. Вполне справедливые замечания Счетной палаты мы в настоящее время исправляем. Среди них, к  примеру, — отсутствие резидентов на курортах. Сейчас у  нас уже есть первый резидент — ООО «Архыз-1650», в ближайшее время аналогичный статус должно получить ООО «Ведучи». В  2014 году КСК необходимо привлечь еще семь участников. Это сложная, но, уверен, выполнимая задача.

Что касается замечаний по финансовой части, то передо мной не стоит задача максимально быстро использовать финансовые ресурсы. Понятно, что когда я приступил к обязанностям руководителя КСК, а это было в середине года, бюджет был уже утвержден. Объем инвестиций в  2013  году был запланирован в сумме 14 млрд руб. Мы посчитали, что неправильно будет направлять такой огромный объем средств на проекты, не разрешив ряд вопросов, связанных с экономической эффективностью. Поэтому мы его скорректировали, перенеся большую часть средств на последующие периоды.

— То есть, исходя из вышесказанного, можно понять, что стремительного развития площадок КСК не получится?

— А нам это нужно? Откровенно говоря, я не вижу большого смысла в  том, чтобы побыстрее отчитаться об освоении выделенных государством средств. Нет никакой пользы в ОЭЗ, которая не будет приносить налогов в местный бюджет, а станет дополнительным обременением для территории. Поэтому мы прагматично подходим к каждой площадке. Ее развитие должно быть выгодно всем: региону принести рабочие места и налоги, инвестору — прибыль, нашей компании — возможность управления очень сложным и интересным проектом.

«Кавказ — это радушие, которого больше нигде не найдешь…»

— Развитию горнолыжных курортов во многих странах способствовало принятие соответствующего законодательства. Возможно ли в России принятие закона, аналогичного, к примеру, французскому «Закону о горах»?

— «Закон о горах» — хорошая идея, он регулирует все аспекты развития территории — господдержку, права собственников земли, экологию, нормирование. Однако эту идею трудно реализовать в наших условиях по одной простой причине — ее нужно увязать с 131-м Федеральным законом «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации». Основная сложность в том, что мы реализуем проект на землях нескольких субъектов. В каждой нашей точке развития есть земли лесного фонда, особо охраняемые территории, есть биосферные заповедники, сельхозугодья, паевые земли, земли сельских поселений, федеральные земли, земли из фондов региона. Это сложно свести в одну какую-то конструкцию, которая будет работоспособной. И все же мы не отказываемся от идеи создать российский аналог «Закона о горах». При строительстве объектов АТЭС и Сочинской Олимпиады принимались федеральные законы и постановления, позволяющие сосредоточить все необходимые правительственные решения в одном документе. Напомню, для олимпийского Сочи был принят 310-й Федеральный закон, который регулирует организацию и проведение Игр, развитие города как горноклиматического курорта. Аналогичный закон (ФЗ-93) был разработан для Владивостока, когда также довольно остро встали вопросы выделения земельных участков под объекты саммита АТЭС.

— Индустрия туризма не появляется на пустом месте, главное — квалификация людей, которые будут работать с туристами. Насколько мне известно, Вы уже столкнулись с тем, что необходимых квалифицированных кадров в регионе практически нет.

— По нашим прогнозам, курорты Северного Кавказа будут посещать до 2,5–3 млн туристов ежегодно. Уже в ближайшие годы курортам потребуется 70–80 тыс. специалистов. А где их взять — вопрос. В учебных программах вузов многих необходимых специальностей просто нет. Уже сегодня нужно готовить тех специалистов, которые будут отвечать за техническое состояние канатных дорог, будут уметь правильно эксплуатировать гостиницы, рестораны, тех же официантов, которые смогут предложить высокое качество обслуживания гостей.

— Несколько месяцев назад Вы заключили договор с Северо-Кавказским федеральным университетом на выпуск специалистов, которые в будущем должны быть востребованы в индустрии туризма. Каких именно специалистов будет готовить этот вуз?

— Мы с СКФУ подписали договор 1 сентября, договорились, что создадим совместную рабочую группу, выработаем план действий. У нас была доработана кадровая концепция по туркластеру, и мы дали университету перечень необходимых нам специальностей. Их около 100, среди них и вполне традиционные для гостиничного бизнеса специальности, такие как инженер-технолог, переводчик, отельер, и профессии, которые пока воспринимаются довольно экзотично, но нам они необходимы, — это, например, гидрометеоролог и инструктор по противолавинной защите. СКФУ — наш якорный партнер, но мы планируем сотрудничать и со многими другими вузами на Кавказе.

— А кто будет преподавать, если у нас нет в учебных программах нужных специальностей?

— У нас есть договоренности с  Лондонской и Гаагской школами гостеприимства. Уже приезжал с лекцией член Совета директоров КСК Жан-Пьер Сонуа. Будем приглашать преподавателей читать лекции, а студентов — отправлять на учебу за границу.

— Будет ли продвигаться бренд «Северный Кавказ — территория гостеприимства»?— Пока этот бренд на уровне идеи. Но есть же Гаагская школа гостеприимства — почему не может быть Кавказской школы гостеприимства? Этот бренд вполне может быть узнаваемым. Я считаю, что Кавказ недооценен как внутри страны, так и за рубежом. В последнее время регион воспринимается как территория, где постоянно происходит что-то негативное. Поэтому одна из идеологических задач нашей компании — показать, что Кавказ сегодня — это развитие, традиции, гостеприимство, радушие, которого не найдешь ни в Европе, ни в Америке.

Личное дело / СЕРГЕЙ ВИКТОРОВИЧ ВЕРЕЩАГИН

Родился 23 января 1975 года в г. Красноярск-45. Окончил Красноярский государственный технический университет.

В 1996–2006 годах работал в банковском секторе в г. Красноярск.

С 2006 по 2010 год — в администрации Красноярского края, в том числе на должности министра внешних связей и инвестиционной политики, министра инвестиционной политики, министра экономики и регионального развития края.