Российская политика, как известно, творится в атмосфере нерушимой дружбы народов, безграничной любви к ближнему и всеобщей декларации прав человека. Поэтому даже перебранки, случающиеся время от времени между творцами этой политики, отличаются исключительной корректностью и принципиальным неупотреблением русской ненормативной лексики.
Вот, к примеру, Александр Лебедь. Мог ведь простой русский генерал, общаясь с простыми российскими гражданами через простую московскую радиостанцию "Эхо Москвы", назвать министра юстиции Валентина Ковалева простым русским словом из пяти букв — за то, что эксперты министерства посчитали заключенные секретарем СБ в Хасавюрте соглашения "декларативно-политическими", а не "государственно-правовыми" документами? Мог, но не назвал, предпочтя, будучи поборником международного права, охарактеризовать г-на Ковалева более дипломатично — как "неумного министра".
А что Ковалев? Мог он в ответ заявить по-простому, без экивоков, что Лебедь, мол, ничего не понимает в юриспруденции и потому ему лучше помалкивать в тряпочку вместе с его друзьями-сепаратистами? Конечно, мог. Но, опасаясь, по-видимому, незаслуженно обидеть ближнего своего и движимый искренним желанием наставить на путь истинный заблудшую душу, сочинил аж целое заявление. В котором деликатно разъяснил, что гражданин Лебедь "не в состоянии оценивать адекватно смысл и последствия подписанных им документов" и потому "переходит на личности экспертов", делая это "в доступных ему выражениях". Министр также пообещал, что "втянуть министерство юстиции в систему привычных для Лебедя склочных отношений ему не удастся", ибо "никто, никогда и ни при каких обстоятельствах не заставит Минюст оценивать подписанные Лебедем документы иначе, чем они того заслуживают".
Понятно, что теперь секретарь СБ, как честный офицер, просто не сможет не ответить оппоненту встречной любезностью — например, послав министра вместе со всем его министерством в известном направлении. Хотя можно не сомневаться, что сделано это будет в лучших традициях русской словесности и в полном соответствии со всеми десятью заповедями. Аминь.
ДМИТРИЙ Ъ-КАМЫШЕВ