Генерал Лебедь, рвущийся к верховной власти под лозунгом "Правда и порядок", навестил Александра Лукашенко, два года назад пришедшего к власти под лозунгами аналогичного содержания.
В 1994 году белорусский истеблишмент решил разыграть политическую комбинацию, где "батьке" Лукашенко отводилась роль подручного трибуна-разоблачителя, канализирующего народное недовольство в нужное русло. Орудие стремительно потеряло управляемость, отправило на свалку отцов-комбинаторов и, встав во главе Белоруссии, показало, на что оно способно. Сплотить против себя коммунистов, националистов, аграриев, прагматиков, фанатиков, реформаторов и консерваторов, правых и левых, довести до форменного бунта карманный Верховный совет — причем сделать все это в стране с традиционно конформистскими политическими нравами — способен лишь политик с высочайшим деструктивным потенциалом.
Впрочем, дурацкое дело не хитрое. Сочетание дикой амбиции с диким же невежеством вряд ли могло дать другие результаты. Полное непонимание — как на уровне положительного знания, так и на интуитивном — сути политических и экономических процессов порождает цепь безответственных и взаимопротиворечащих решений, лавинообразно ухудшающих ситуацию. А самосознание народного трибуна, отвергающего политический истеблишмент уже за то, что он истеблишмент, приводит к тому, что противоречивая политика не является хотя бы плодом непоследовательного компромисса с группами влияния — она является плодом последовательного конфликта практически со всеми такими группами. Прискорбные результаты такой политики списываются на бесчисленные козни и заговоры. Именно так на практике выглядит реализация лозунга "Правда и порядок", когда за их осуществление берется человек, не умеющий ни отличить правду от лжи, ни хоть сколько-нибудь приблизиться к пониманию глубинного порядка вещей — впрочем, как раз такие люди более всего склонны выдвигать данный лозунг.
Различие между Лебедем и Лукашенко заключается в основном в том, что Лебедь еще пребывает в эйфорической фазе, когда все вроде бы удается и море по колено, а Лукашенко — в более поздней похмельной, когда все идет вразнос и бушующие волны смыкаются над головой. Казалось бы, политический эгоизм, да и простой инстинкт самосохранения предписывают пока еще успешному популисту всячески избегать встреч со своим воплощенным скверным будущим — тем более что в условиях душащей Лукашенко политической изоляции каждый из его все более редких политических собеседников непроизвольно вызывает вопрос: "Почему его потянуло к прокаженному? Что у них общего?" Но для того чтобы увидеть возможность такого нежелательного интереса, нужно увидеть в Лукашенко свое будущее — а это предполагает слишком высокий уровень трезвого цинизма, тогда как борцы за порядок — кто угодно, только не холодные циники.
Но внезапная и очевидная поддержка, оказанная Лебедем политическому банкроту, смотрится вдвойне странно на фоне его же отношения к другому банкроту — Завгаеву. В качестве должностного лица РФ секретарь СБ обязан признавать Завгаева в качестве сколь угодно плохого, но официального руководителя одного из субъектов РФ, но здесь генерал считает вполне возможным пренебречь элементарными служебными требованиями. "Я остановил войну, я никому не подотчетен!" В Белоруссии, где война усиленно назревает, никто и ничто не заставляет Лебедя именно сейчас оказывать официальную поддержку Лукашенко, который уж точно ничем не лучше Завгаева и к поддержке которого генерала никакая внутригосударственная этика не обязывает — именно с ним он едет демонстративно общаться. Одно из двух: либо предательство обанкротившихся наместников есть составная часть правды и порядка — и тогда в Белоруссии надо искать контактов с объединенной белорусской оппозицией, которая уж во всяком случае более цивилизованна, чем новые чеченские друзья Лебедя, либо до победного конца исповедовать принцип "это сукин сын, но это наш сукин сын" — за что тогда страдает преданный генеральскому остракизму Завгаев?
В итоге первый миротворец РФ сперва сдает в Чечне те позиции, которые еще можно было защищать, а затем с поразительной последовательностью едет в РБ к Лукашенко, чтобы максимально затруднить России в случае вполне вероятного кризиса отход на заранее подготовленные позиции. Никакой логики, хотя бы и порочной, в том усмотреть невозможно — сплошные правда и порядок.
МАКСИМ Ъ-СОКОЛОВ