Кировский суд Уфы, где рассматривается дело по обвинению в мошенничестве бывших топ-менеджеров девелоперского ЗАО «Жилстройреконструкция» (ЖСР) Айдара Рустумханова и Игоря Горбунова, вчера заслушал свидетелей обвинения. Подавляющее большинство из них раньше работали в ЖСР и заявили в суде, что причиной краха компании стали не финансовые злоупотребления менеджмента, а экономический кризис и кабальные условия работы с государством. Свидетели также винят правоохранительные органы: по их мнению, к неисполнению обязательств перед дольщиками комплексов «Седьмое небо» и «Каскад» привел арест счетов компании.
Вчера на процессе по обвинению в крупном мошенничестве (ч. 4 ст. 159 УК РФ) бывшего генерального директора «Жилстройреконструкции» Айдара Рустумханова и бывшего финансового директора компании Игоря Горбунова были допрошены 12 свидетелей обвинения. Показания суду дали бывшие руководители дочерних предприятий фирмы, нескольких ее отделов, а также главный бухгалтер и исполнительный директор ЖСР. Следствие считает, что в 2002–2009 годах Айдар Рустумханов и Игорь Горбунов похитили 315 млн руб., вложенных 198 дольщиками в квартиры в жилых комплексах «Каскад» и «Седьмое небо». Дело слушается в суде больше двух лет, в нем более ста свидетелей и около 200 потерпевших.
Выступившие вчера свидетели были приглашены государственным обвинителем, но дали показания, в основном, в пользу подсудимых. Так, бывший начальник юридического отдела дочернего ООО «Жилстройреконструкция-монтаж» Руслан Ахметов сообщил, что за время работы в компании не получал от ее руководства никаких заданий, связанных с нарушением закона. На вопрос обвинителя, чем была продиктована остановка строительства комплексов в 2008 году, он сослался на «драконские условия» для застройщиков в тот год. Свидетель привел в пример высокий уровень инфляции в кризисный год, рост цен на строительные материалы, а кроме того заметил, что компания вынуждена была делать «большие отчисления городу». Отметим, что в то время мэрия Уфы взимала с застройщиков, которым бесплатно предоставляла участки, плату в пределах 15% стоимости построенного жилья или часть сданных квартир. Господин Ахметов также сослался на сложности, сопряженные со сносом жилья в районе строительства. Жители ряда ветхих домов умудрялись прописать до 20 родственников, которым компания должна была предоставить квартиры на вторичном рынке, сказал он.
Исполнительный директор ЖСР Валерий Рудиков и главный бухгалтер Татьяна Парфенова также назвали заморозку строительства следствием экономического кризиса и действий правоохранительных органов. По словам бывшего главбуха, возбуждение уголовного дела сопровождалось арестом счетов компании, при этом у фирмы было «много активов, по крайней мере, чтобы рассчитаться с дольщиками».
Айдар Рустумханов сослался на «кризис ликвидности». «Чтобы продолжить строительство, необходимо было продать квартиры. Но банки в то время не выдавали ипотечные кредиты населению»,— сказал он „Ъ“.
Топ-менеджеры ЖСР стали фигурантами уголовного дела в 2009 году. Тогда же в компании по иску аффилированного с Игорем Горбуновым ООО «ЧОП „Зевс”» началось банкротство. В реестре кредиторов более 60 юридических и физических лиц, в том числе мэрия Уфы (27 млн руб.), лизинговая компания «Уралсиб» (11,5 млн), Уфаводоканал (11 млн руб.), Сбербанк (20,77 млн руб.) и другие. В ходе банкротства компания перешла под контроль ООО «Перспективный застройщик», учрежденного Lerner Partners ltd (Британские Виргинские острова). Комплекс «Каскад» практически достроен, «Седьмое небо» обещают сдать к осени. Главное следственное управление МВД Башкирии сделало вывод, что руководство ЖСР изначально «не собиралось в полном объеме» исполнять обязательства перед дольщиками, чем нанесло им ущерб в размере 315 млн руб. На что были потрачены эти деньги, следствие не сообщало.
Оба подсудимых находятся под подпиской о невыезде. Своей вины в ходе следствия и в суде не признали, сообщил вчера „Ъ“ адвокат Игоря Горбунова Юрий Семенов. По его словам, обвиняемые «не имели умысла на хищение, и свидетели обвинения лишний раз подтвердили это в суде». Защитник считает показания, данные свидетелями, следствием «слабой и расплывчатой доказательной базы в деле».