Впервые в своей истории Bank of New York (BoNY) стал объектом судебного преследования в России. Его бывший вице-президент Наталья Кагаловская надеется, что Савеловский межмуниципальный суд обяжет банк заплатить ей $270 млн. В эту сумму она оценила свою деловую репутацию, которую банк запятнал. И, как ни странно, у BoNY есть все шансы расстаться с этой немалой суммой. А все из-за того, что однажды — лет пять назад — американцы легкомысленно отнеслись к российским законам.
Скандал вокруг Bank of New York и денег русской мафии уже полгода кочует по страницам газет. И как-то забылось, что его первой жертвой была старший вице-президент банка Наталья Кагаловская. Именно ее первой обвинили в причастности к отмыванию денег и отстранили от дел. Именно о ней писала в начале осени американская пресса, как о главной подозреваемой. И тем не менее ей, в отличие от многих участников скандала, никто и никогда не предъявлял ни одного конкретного обвинения. О ней просто забыли. Однако сама Наталья Кагаловская ничего забывать не собиралась.
Самый справедливый суд в мире
Через полтора месяца после начала скандала она уволилась из банка. И тогда же заявила то, из-за чего теперь подала в суд: руководство BoNY даже не подумало вступиться за нее в тот момент, когда ее поливала грязью пресса всего мира. И теперь Наталья Кагаловская подала иск о защите чести, достоинства и деловой репутации. А поскольку ее имя было опорочено не только в Америке, но и в России, она решила сделать это в Савеловском межмуниципальном суде.
Свою репутацию Кагаловская оценила недешево — в $270 млн. При этом собственно с банка она намерена получить $200 млн. $50 млн Кагаловская требует персонально от председателя правления Bank of New York Томаса Рени и еще по $10 млн — с двух его заместителей.
Вообще-то еще ни один российский суд не присуждал по подобному иску столь грандиозные суммы. Однако нанятый Натальей Кагаловской в качестве защитника председатель Московской городской коллегии адвокатов Генри Резник уверен в неплохих перспективах дела. "В развитых странах такими суммами никого не удивишь,— заявил он.— К тому же у нас нигде в законе не прописано, что возмещение морального вреда имеет конечные, выраженные в цифрах пределы".
Само же дело Кагаловской против BoNY, как заявил журналу "Деньги" Резник, "достаточно лобовое", то есть выигрышное. Действительно, обстоятельства его выглядят просто.
После начала скандала руководство банка заявило об отстранении Кагаловской от работы на период расследования. Как сообщали в банке, это было сделано потому, что она имеет отношение к счетам, по которым велось расследование.
Однако "подозрительные" счета фирм Benex и Torfinex обслуживались в другой части банка. Это были небольшие американские компании, а Кагаловская отвечала за Восточную Европу. И о том, что по счетам этих фирм проходят миллиарды, знать не могла.
То есть Кагаловскую отстранили от дел ни за что. По ее словам, ее "уволили только потому, что русская". "Руководству банка надо было показать, что ими принимаются все меры для расследования инцидента",— заявила Наталья Кагаловская корреспонденту "Денег".
Таким образом, для того чтобы выиграть дело, руководству BoNY необходимо представить доказательства, что Наталья Кагаловская отвечала за эти счета. А это будет непросто сделать. Вопрос лишь в том, согласится ли суд с суммой в $270 млн. Генри Резник прямо об этом не говорит, но заявляет, что создавать прецеденты всегда приятно.
Ошибка нерезидента
В принципе это дело могло бы пройти практически незамеченным — Bank of New York мог бы просто не обратить внимание на существование какого-то Савеловского межмуниципального суда. Ведь до сих пор считалось, что у него нет в России серьезных активов. Арестовывать же его активы в других странах по решению российского суда никто не станет.
И тем не менее решение Кагаловской наделало немало шума. С заявлениями о том, что иск против BoNY крайне негативно скажется на российском инвестиционном климате, выступили сразу две крупнейшие нефтяные компании — ЛУКОЙЛ и ЮКОС. Аналогичные комментарии давали и в других российских компаниях и банках. Дело в том, что c середины 90-х годов BoNY предлагает российским компаниям крайне удобную схему привлечения инвестиций с американского фондового рынка. Компания выпускает на свои акции свободно обращающиеся расписки (ADR). Их покупают иностранцы, получая права на эти акции, а деньги приходят в Россию. И именно эти акции и можно теперь арестовать.
Как оказалось, из-за отсутствия лицензии ФКЦБ BoNY не смог выступить в России номинальным держателем акций, представляющим интересы западных инвесторов. Он оформлял акции на себя, а номинальными держателями выступали российские депозитарии. В итоге, с точки зрения российских законов, никаких западных инвесторов, на деле владеющих этими акциями, просто нет — все бумаги принадлежат BoNY.
И отныне над BoNY и компаниями, выпускающими через него ADR, будет висеть дамоклов меч. Любой российский контрагент банка сможет подать на него иск и, не дожидаясь суда, в качестве обеспечения потребовать ареста этих акций. "Кагаловская просто первой разобралась, где находится кнопка, которая включит бомбу,— заявил нам один из крупных российских банкиров.— И это очень изощренная месть".
АЛЕКСАНДР СЕМЕНОВ
-------------------------------------------------------
ИМЯ НАТАЛЬИ КАГАЛОВСКОЙ БЫЛО ОПОРОЧЕНО НЕ ТОЛЬКО В АМЕРИКЕ, НО И В РОССИИ. ПОЭТОМУ ИСК ОНА РЕШИЛА ПОДАТЬ В САВЕЛОВСКИЙ СУД
-------------------------------------------------------
АМЕРИКАНСКАЯ МЕЧТА
Госпожа финансист
Наталья Топлер (девичья фамилия Кагаловской) российским банкирам больше известна по фамилии первого мужа — Гурфинкель. Родилась она в Ленинграде (там до сих пор живет ее отец), окончила Ленинградский университет (училась на кафедре востоковедения). В 1979 году вместе с матерью, сестрой и мужем эмигрировала в глухую американскую провинцию — город Луисвилл, штат Кентукки. Тогда никто и подумать не мог, что Наталья сделает в Америке карьеру "бизнес-вумен". "Она была обычной еврейской девочкой, разве что невероятно красивой",— рассказывал один крупный банкир, знавший ее еще в студенческие годы.
В Штатах Наталья Гурфинкель окончила Принстонский университет и в 1986 году устроилась на работу в банк Irving Trust. Там ей поручили курировать отношения с советскими банками, главным образом с Внешэкономбанком СССР. А в конце восьмидесятых Irving Trust слился с Bank of New York. Так Гурфинкель оказалась в BoNY.
Ее начальником стал князь Владимир Голицин, который до объединения BoNY с Irving Trust курировал отношения с советскими банками. Однако Гурфинкель довольно быстро оттеснила своего шефа. Во многом это было связано с ее профессиональными качествами. Однако нельзя не отметить и того, что ей фантастически везло на полезные знакомства: Петр Авен, Владимир Виноградов, Анатолий Малкин, Михаил Прохоров, Владимир Потанин, Владимир Рыскин, Михаил Ходорковский, Михаил Фридман. Это далеко не полный перечень людей, хорошо с ней знакомых. Большинство знакомств она завела, участвуя в переговорах с ВЭБом и другими банками. На нее всегда обращали внимание: красивая женщина и к тому же говорит по-русски. Но ей и просто везло.
Был случай, когда ее чемодан подносил Борис Ельцин. В период борьбы с Горбачевым Ельцин возвращался из США в одном самолете с группой иностранных банкиров, среди которых была и Кагаловская. Банкиры напросились на разговор, а владела русским лишь Кагаловская, и ей пришлось переводить будущему президенту. Ельцин в качестве ответной любезности донес ее сумку до пограничного поста.
Профессиональный костяк большинства первых российских банков составили выходцы из Внешэкономбанка СССР — люди, знавшие Кагаловскую. И когда они получили возможность открывать счета в США, большинство обратилось в BoNY — русские знали, что там есть свои. Это было немаловажно. В Bunkers Trust — банке, который тогда был основным конкурентом BoNY, им приходилось объясняться по нескольку часов, а Кагаловская понимала их сразу. В итоге к 1994 году большинство основных российских операторов доллара работало с BoNY, а князь Голицин больше не руководил Кагаловской. Она создала восточноевропейский департамент банка и стала старшим вице-президентом Bank of New York.