О перспективах сборной России по хоккею на Олимпиаде в Сочи специальный корреспондент "Коммерсантъ FM" в Сочи Аэлита Курмукова побеседовала с хоккеистом, двукратным олимпийским чемпионом, обладателем Кубка Стэнли Игорем Ларионовым.
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
— Сейчас вы презентуете российский Зал хоккейной славы, так получилось, что это событие совпало с Олимпиадой в Сочи. Насколько это важно? Почему российский Зал хоккейной славы появляется только сейчас?
— Такое массивное мероприятие как Олимпийские игры — наверное, самый лучший способ обратить внимание прессы всего мира на то, что происходит в нашей стране. Помимо Олимпиады, еще есть возможность показать миру, что у нас открывается Музей хоккейной славы, который давно уже должен был открыться, отдать дань нашему российскому, советскому хоккею, игрокам, всем, кто вложил свой талант, свое здоровье в это дело, и тренеры делали эту игру более зрелищной и открыли границы для понимания этой игры во всем мире. Поэтому я считаю, что это потрясающее событие. И надеюсь, что это будет так же интересно, как музей в Торонто, где очень большая посещаемость, просто феноменальная. Я надеюсь, что у нас тоже тут будет то же самое.
— Задам вопрос как девушка, может быть, не совсем профессионал в спорте: что происходит в нашей сборной? Я была на игре нашей команды. Зал, конечно, поддерживал, но все-таки зрители ушли немного грустные — не хватало игры.
— Я бы не сказал. Дело в том, что каждая игра разная, у всех свои задачи стоят, поэтому здесь очень сложно показать яркий хоккей, потому что это короткий турнир, и у каждого свои задачи. Безусловно, когда играешь от обороны, очень сложно получить тот excitement, то возбуждение в игре, которые мы хотим видеть в атаке, которые могут вести порой к ошибкам. Надеюсь, что в дальнейших матчах это будет, как говорится, меньше заметно, будет больше, скажем, энтузиазма, больше огонька, больше движения и больше импровизации. Мы только это ожидаем, мы можем вместе переживать и поддерживать ребят, а дальше уже все зависит от них.
— Два матча закончились буллитами. Чего вы ожидаете от матча со сборной Норвегии?
— Это будет, наверное, не самый простой матч, потому что норвежцы тоже играют от обороны. Будет плотная оборона, которую нужно будет преодолевать, нужно будет терпеть, потому что они ребята жесткие, любят потолкаться, здесь нужна будет дисциплина. Просто так сегодня никого не обыграешь. Дается три периода для того, чтобы терпеливо искать, как говорится, свое счастье у ворот. Надеюсь, что завтра это получится.
— Что нужно нашей команде, чтобы показать хорошую игру? Может, мешает слишком высокое давление со стороны болельщиков, ответственность? Или наша команда просто не может расслабиться и показать хорошую игру?
— Я думаю, что все, что вы сказали, — и давление, и то, что играют дома, и то, что большая ответственность, — это, конечно, все сказывается, безусловно, как бы ты ни хотел. Играя дома, когда ты читаешь прессу, смотришь телевизор, когда у тебя идут сигналы по телефону, в Twitter или по SMS, или в Instagram, находясь в такой атмосфере давления, это очень сложно.
— Как это перебороть?
— Дело в том, что, когда ты выходишь на площадку, все остальное уходит в сторону. Ты можешь это все чувствовать, когда ты находишься вне площадки — за день до игры, в день игры. Но на льду, когда ты выходишь, это все должно уходить в сторону. Это то, к чему эти ребята привыкли, они много лет уже играют, это их работа. Здесь не может быть оправдания, потому что у всех есть давление, более или менее, все находятся в этом состоянии. Как бы там ни было, сейчас именно наступает матч, когда давление на него возрастает, потому что следующая любая ошибка может привести к тому, что мы можем собирать вещи и ехать домой. Здесь уже берет верх разум и хладнокровие игроков, спокойствие тренерского штаба. Они понимают, безусловно, без вопросов. Но здесь важно идти к цели всем вместе, мы не можем сегодня ссылаться на Дацюка или Малкина, которые могут в одиночку обыграть всех. Это уже все в прошлом, здесь команда.
— Есть сейчас команда?
— Команда-то есть, команда играет неплохо, на самом деле. Они стараются, безусловно. Конечно, это не так просто. Сегодня, когда вы играете с любой командой — финнами, шведами, канадцами, американцами, словенцами, словаками — это все команды, которые играют хорошо в хоккей, поэтому команда обычно формируется по ходу. И надеюсь, что сейчас идет по нарастающей. Надеюсь, что на завтрашнем матче мы это увидим — прогресс именно в атаке, который все-таки должен быть материализован не одним, не двумя голами, а хотя бы голов пять-шесть, которые хочется видеть, для того, чтобы немножко это давление ушло. Давление идет от прессы, от болельщиков, давление на самих игроков. Здесь дело в том, что немного здесь все по-другому. Во-первых, в командах, которые формировались у канадцев, американцев, были сделаны именно ставки на то, чтобы чуть менее мастерства, чуть больше работы, чуть больше именно консервативности, потому большая поляна вносит свои коррективы. Я согласен, что это немного не тот хоккей, который хочется видеть. Но за эти десять дней, в которые проходит олимпийский турнир, не то чтобы шансов, а возможностей рисковать слишком мало. Никто не вспомнит, как красиво мы играли, если при этом проиграли, допустим, в финале. Хотя, безусловно, хочется видеть красоту, видеть полностью баланс этой прекрасной игры, когда ты видишь и оборону, и атаку, и шикарнейшие действия нападающих, и возможность импровизации. Но, к сожалению, порой это уходит на второй план, потому что в конце блеск "золота" доминирует над красотой. К сожалению, ничего не сделаешь с этим.
— Вы привыкли к правилам НХЛ, сейчас вы видите, что один и тот же человек бьет шесть буллитов. Вы не считаете, что правила нужно менять?
— Нет, я думаю, не важно, где ты играешь — в Европе или Северной Америке — правила должны быть едиными. Я считаю, что это абсурд. Конечно, площадки, которые, безусловно, европейского размера, убирают эту красоту игры, болельщикам хочется видеть больше движения, больше бросков, больше игры в ворота, а не по углам площадки и в средней зоне.