Как только человечество осознало, что бензин — это кровь войны, без промедления начались поиски замены дорогого продукта более дешевыми аналогами. Перед большинством стран стоял выбор — дизельные моторы или моторы, работающие на выработанном из дров газе. Как бы странно это ни звучало, но СССР к производству газогенераторных автомобилей подтолкнули репрессии.
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: Коммерсантъ / РГАКФД/Росинформ
Фото: clubfile.ru
"На твердое местное топливо"
После Первой мировой войны и в странах-победительницах, и в стане побежденных в одинаковой степени задумались об альтернативе эффективному, но дорогому и не всегда легко получаемому державами, не имеющими запасов нефти, бензину. Судя по всему, первыми за поиск иного топлива для двигателей внутреннего сгорания приступили французы. Они не только принялись к освоению дизелей, но и на рубеже 1920-х попытались использовать для них совершенно новое топливо, получаемое из растительного сырья. В африканских владениях Франции наладили выпуск экспериментального горючего и провели опыт по его использованию на автомобиле с дизельным двигателем.
Первые опыты показались авторам эксперимента вполне удачными. Машина ездила ничуть не хуже, чем на обычном дизельном топливе. И после этого Франция, казалось бы, могла навсегда забыть о проблемах с поиском, добычей или поставками нефти. Вот только цена эксплуатации такого биотоплива с учетом доставки в метрополию была в разы выше дизельного. Поэтому французы обратили внимание на опыты, которые велись в побежденной, разделенной и обездоленной Австрии.
Там в качестве топлива решили использовать собственный, естественный и имеющийся в достаточном количестве ресурс — древесину. Добывание горючего газа из древесного угля надежно отладили в XIX веке, когда этим способом добывался светильный газ для бытовых нужд жителей крупных европейских городов. Возможность использовать газ в качестве топлива для двигателей внутреннего сгорания не было ни для кого новостью. Так что оставалось лишь соединить их воедино.
Однако в ходе решения несложной, казалось бы, технической задачи возникло немало проблем. К примеру, содержавшиеся в древесном газе смолы осаждались в двигателе, приводя его в негодность. Чтобы избежать этого, нужно было ставить на автомобиль газоочиститель, а вместе с самим газогенератором, газоохладителем дополнительное устройство увеличивало и без того немалый вес всей установки.
В 1920-х годах считалось, что австрийцы, первыми начав производство газогенераторов, не смогли справиться с основными проблемами так, как это сделали французы. У них появились первые промышленные образцы автомобильных генераторов, а вслед за тем — грузовики, тракторы и автобусы, ездящие на дровах и древесном угле. Не отставали и германские инженеры. В Советском Союзе тоже появились энтузиасты автомобильных газогенераторов, но до появления "Автодора" (см. "История" N1, 2014 года) они нигде не находили понимания и поддержки.
В 1928 году автор первой советской газогенераторной установки для автомашин профессор В. С. Наумов начал пропагандистскую кампанию в поддержку своего детища. Главный упор в его выступлениях, конечно же, делался на экономию дорогой нефти:
"Мировые запасы нефти,— писал Наумов,— составляют в настоящее время 0,15% от общих запасов энергии, заключенных в каменном угле, дровах, торфе, воде и ветре. Для СССР же запасы нефти исчисляются в 0,6% от общих запасов энергии страны. Расход нефти за последние 50 лет увеличился более чем в 70 раз, достигнув в 1924 году 8,5 млрд пудов. За последние годы расход нефтепродуктов особенно сильно повысился в связи с необычайным ростом легкового и грузового автотранспорта, а также авиации. Это положение с нефтепродуктами еще более обострилось с момента появления трактора. Современные тракторы питаются почти исключительно нефтепродуктами, и они прибавились к основным потребителям нефтепродуктов... Наконец, особенно высокая стоимость нефтепродуктов на окраинах и рост цен на бензин и керосин могут сделать применение тракторов в сельском хозяйстве экономически невыгодным. По нашему мнению, необходимо незамедлительно перевести наш промышленный и сельскохозяйственный грузовой автотранспорт, а также тракторы на твердое местное топливо — на каменный и древесный уголь, дрова, торф и пр.".
"Надо еще много поработать"
На основе французского опыта профессор Наумов доказывал, что газогенераторные автомобили не только имеют право на жизнь, но и могут вытеснить бензиновые:
"Пробег на 120 км., организованный во Франции в 1922 г., показал, что... при пробеге 3-тонного грузовика на 100 км. общий расход угля составит 30 кг., или около 2 пудов. Следующий конкурс газогенераторных грузовиков был устроен в 1923 г. на расстояние 1400 км. Конкурс дал прекрасные результаты, а именно — все грузовики прошли без повреждений, причем расход древесного угля на тонну-километр оказался значительно меньше расхода, полученного при пробеге в 1922 году.
Из пробегов последних лет заслуживает особенного внимания пробег 17-местного газогенераторного автобуса Берлие, который с 2 по 30 августа прошел 5250 км. в 25 этапов с 4 остановками на сутки. Автобус шел на дровах, причем средний расход дров оказался равным 47,8 кг. на 100 км. пробега, что по ценам во Франции дает 10-кратную экономию в расходе на топливо по сравнению с бензином. Кроме дров на весь пробег было израсходовано 12 литр. бензина, главным образом для пуска двигателя в ход, а также на чистку частей его в гаражах".
Наумов обещал, что грузовик с газогенератором его конструкции покажет себя не хуже, поскольку первые испытания с работой на древесном угле дали отличные результаты. А также обещал вскоре создать конструкцию, работающую на обычных дровах.
Однако на практике все оказалось не так просто. Закупленные для работы на строительстве дорог французские грузовики "Берлие" оказались весьма прихотливыми в эксплуатации. Машина плохо переносила сырую погоду. А ее котел нужно было заправлять тонкими, тщательно высушенными чурочками. Итоги первых недель, как говорилось в опубликованном в 1929 году отчете инженера Ф. Кокорина, эксплуатации не могли не радовать:
"Из данных о работе "Берлие" приблизительно за один месяц (32 рабочих дня) видно, что за это время он с общим грузом в 11 912 т затратил 2158 кг дров, 50 л бензина и 13,5 л масла. При стоимости (вместе с резкой) дровяного топлива с просушкой по 6 коп. за 1 кг, остальных материалов; по рыночной цене и оплате шофера и рабочих, стоимость 1 тонно-километра получилась примерно вдвое ниже стоимости лошадиной возки".
Однако шоферу пришлось превратиться в механика, плотника и истопника, что вряд ли могло понравиться представителям этой еще довольно редкой в те времена профессии.
Тем временем словесные баталии между сторонниками различных видов топлива не прекращались. Автодоровцы, отстаивавшие газогенераторы продолжали доказывать, что их конструкция даст ошеломляющую экономию государственных средств. А для подкрепления своих слов начали проводить пробеги машин на твердом топливе. О результатах пробега, проведенного в 1931 году, они докладывали:
"Недавно состоялся пробег автомобиля на угле из Ленинграда в Петрозаводск. Машина прошла больше тысячи километров. Научная экспертиза, проведенная участником пробега проф. М. Фабрикантом, показала блестящие качества газогенераторного автомобиля конструкции проф. В. Наумова. С точки зрения технической экспертизы никогда так блестяще не подтверждалась возможность работы автомобиля на твердом топливе, на угле, как в данном случае. В Карелии, одолевая Олонецкий хребет, машина брала подъемы в 65 градусов, ни разу не переходя на бензин. Шедший одновременно из Ленинграда в Петрозаводск обычный автомобиль на бензине израсходовал 206 литров, в то время как газогенераторный автомобиль использовал 193 кг обыкновенного угля".
Однако, когда в 1935 году прошел автопробег с участием газогенераторных автомобилей различной конструкции и с разными видами топлива, результат выглядел совсем иначе:
"Особенно ярко,— говорилось в опубликованном отчете,— и остро выявилась необходимость особого внимания к топливу автомобильного газогенератора. Первый этап пробега был знаменателен обилием осадков и высоким содержанием влаги топлива, резко снизившей показатели машин. Вода собиралась в очистителях, охладителях, в газопроводе, глушила газогенератор и вынуждала машину к остановке.
Пробег доказал, что автомобиль может работать на древесном угле и дровах, но это топливо должно быть сухим. Для дров влажность должна быть не выше 15-18 проц. и для древесного угля — 25-27 проц. На топливо автомобильного газогенератора надо будет обратить серьезное внимание и организовать его правильную подготовку и культурное хранение.
Второй вывод пробега касается двигателя. В общем наша конструкция отстала от своих бензиновых собратьев, и надо еще много поработать, чтобы приблизить газогенераторную машину к бензиновой. Пробег показал, что газовым мотором мы занимались мало и что этот вопрос должен вместе с топливом встать на повестку завтрашнего дня нашей работы".
"Простаивают длительное время"
Но главное, для такой машины требовался водитель, который мог бы столь же культурно, как хранить дрова, эксплуатировать сложную конструкции, очень часто ее прочищать и в общем делать в разы больше того, что требовалось от обычного шофера. И желающих, понятно, не находилось. Ко всему прочему, двигатель на газе развивал гораздо меньшую мощность, и первые выпускавшиеся газогенераторные грузовики ЗИС-13 на таежных дорогах приходилось в каждом рейсе вытаскивать из грязи. Даже при огромном дефиците машин от газогенераторных грузовиков водители и руководители гаражей отбрыкивались как могли.
Однако апологеты газогенераторов не сдавались. После начала в 1937 году репрессий они начали писать о том, что их детищу не давали хода враги и вредители из Главка автотракторной промышленности:
"Вредители из б. ГУТАП,— писал М. Юнпроф,— тормозили конструирование и развитие производства советских газогенераторных автомобилей, пытались сорвать разрешение проблемы большого государственного значения — дать стране машины, работающие на твердом топливе. Указания правительства, требования общественности и печати к ГУТАП и НАТИ — возглавить конструкторскую работу и широко организовать производство и внедрение газогенераторов — игнорировались.
Конструкторская работа оказалась оторванной от заводов, выпускающих газогенераторные автомобили, что приводило к отсутствию должной ответственности за качество машин. Не было до сих пор и необходимой базы по производству газогенераторов.
Образцы газогенераторных машин и установок недопустимо долго находились в испытаниях. В конструкции безответственно вносилось бесчисленное количество поправок, затягивалась организация серийного производства, ничем не стимулировалось освоение производства газогенераторных машин на заводах".
Стимул появился в те же годы репрессий. Теперь в стране было много людей, имеющих много времени для работы на государство в местах столь и не столь отдаленных. А газогенераторные автомобили и трактора, пусть и требующие огромных трудозатрат, на лесозаготовках и стройках в тайге, где в обилии были дрова, а также в угледобывающих районах могли сэкономить нужный для армии бензин.
Правда, недостатки газогенераторных автомобилей никуда не исчезли. Разжигать генератор из-за опасности пожаров можно было только на открытом месте, ездили они медленно, грузоподъемность оставалась такой же низкой. Массово выпускавшиеся ГАЗ-42 и ЗИС-21 потихоньку пытались переделывать на работу на бензине. Но Совнарком СССР в 1942 году специальным постановлением это запретил.
Эра газогенераторных грузовиков завершилась вместе с эрой ГУЛАГа. Не стало дармовой рабочей силы и большая часть твердотопливного транспорта оказалась на приколе. 10 июня 1954 года заместитель министра внутренних дел СССР Н. П. Стаханов докладывал в Совет министров СССР:
"В народном хозяйстве СССР имеется 24 236 грузовых газогенераторных автомобилей, из которых исправных 10 804, а остальные 44,6% машин простаивают длительное время из-за неисправности газогенераторных установок и отсутствия их в торгующей сети. Особенно неблагополучно обстоит дело с использованием газогенераторных автомобилей ГАЗ-42, так как газогенераторные установки к ним промышленностью не выпускаются. Из 1060 автомобилей ГАЗ-42 на ходу лишь 139, а остальные находились в ожидании ремонта. Не обеспечиваются потребности автохозяйств в газогенераторных установках для автомобилей ЗИС-21. По этой причине из 20 135 автомобилей в неисправном состоянии 57,7%, или 11 629 машин.
При распределении газогенераторные автомобили направляются в ряде случаев в районы, где отсутствует необходимое топливо. Так, в 1953 году Центросоюз завез в Саратовскую область для продажи колхозам 80 грузовых газогенераторных автомобилей, из них 33 машины продал колхозам, которые использовать их на твердом топливе не имеют возможности. Центросоюз, несмотря на распоряжение Совета Министров СССР от 11 декабря 1953 года N16034-р, не заменил указанные автомобили бензиновыми, и в настоящее время приобретенные колхозами газогенераторные автомобили "УралЗИС-352" не используются. Подобное положение отмечается в колхозах Украинской ССР и других краев и областей. Поскольку Постановлением СНК СССР N1616-1942 года эксплуатация газогенераторных автомобилей на бензине запрещена, многие колхозы обращаются в Совет Министров СССР и в МВД СССР с просьбой разрешить переоборудование газогенераторных автомобилей для использования их на бензине. В 1953 году такие просьбы поступили от 57, а в 1954 году — от 42 колхозов".