В Москве прошла вторая по значимости (после Московской международной книжной ярмарки) национальная книжная выставка — "Книги России". Она окончательно убедила меня в том, что пора уже переписывать буквари и учебники грамматики.
Боль моя — исчезающая буква "e". С ее отсутствием в книгах для взрослых я смирился уже давно, но теперь она стала редким гостем даже в литературе для детей. Вот лишь три таких книги из заинтересовавших меня на выставке "Книги России": "Волшебник изумрудного города" (издательство "Росмэн"), "Святогор" ("Белый город"), "399 задач для развития ребенка" ("Олма-пресс"). Все это издания для младших школьников. Между тем, насколько я знаю, до сих пор действует еще советский ГОСТ, предписывающий использовать в таких книгах букву "@" (когда ребенок учится читать, ему порой просто невозможно объяснить, почему написано "все", а имеется в виду "всe"; все взрослые все понимают и так).
Но понятны и причины исчезновения буквы "e": ее десятки лет не было на печатных машинках, ее забыли при разработке первых кириллических шрифтов для текстовых редакторов. Даже сейчас при пересылке текста по электронной почте на месте буквы "e" может появиться другой символ. Та же проблема может возникнуть и при печати. В принципе эти сложности вполне решаемы — достаточно нанять хороших корректоров и верстальщиков. Но это лишние затраты для издателей, а потому буква "e" вполне может повторить судьбу твердого знака, который когда-то писали после согласных на конце слов.
В XVIII веке Михаил Ломоносов писал: "Немой место занял, подобно как пятое колесо!" Еще более красочными эпитетами наградил твердый знак Лев Успенский, автор книги "Слово о словах": "буква-лодырь", "буква-бездельник", "буква-паразит", "буква-разбойник". Для иллюстрации он взял роман Льва Толстого "Война и мир" 1897 года издания. Это 2080 страниц, на которых поместилось около 3370 тыс. букв. Из них 115 тыс.— это "еры" на конце слов. Если собрать вместе, они займут 70 с лишним страниц. А если учесть, что в 1897 году "Войну и мир" отпечатали тиражом 3 тыс. экземпляров, то получится уже 210 тыс. заполненных твердыми знаками страниц. А далее следуют выводы (насладитесь высоким слогом!):
Царские правители отлично видели все, что "творил" твердый знак. И тем не менее они всячески заступались за него. Почему? Да, пожалуй, именно потому отчасти, что он делал книгу чем-то более редким, более дорогим, отнимая ее у народа, прочным забором вставал между ним и знанием, черным силуэтом заслонял ясный свет науки... А вот советская власть не могла терпеть этого даже в течение года. Уже в 1918 году буква-паразит испытала то, что испытали и ее хозяева-паразиты, бездельники и грабители всех мастей: ей была объявлена решительная война... Правительство приказало уничтожить эту букву везде, где только она стояла понапрасну, оставив ее только в середине слов в качестве разделителя... Но противники уцепились за эту оговорку. В типографских кассах под видом разделителя было оставлено так много металлических литер "ъ", что газеты и брошюры упорно выходили с твердыми знаками на конце слов, несмотря на все запреты.
Пришлось пойти на крайние меры. Против буквы вышли на бой люди, действия которых заставляли содрогаться белогвардейские сердца на фронтах,— матросы Балтики. Матросские патрули обходили столичные петроградские печатни и именем революционного закона очищали их от "ера". В таком трудном положении приходилось отбирать уже все литеры... Стало нечем означать и разделительный "ер" в середине слов. Понадобилось спешно придумать ему замену — вместо него стали ставить в этих местах апостроф после предшествующей буквы... Теперь на всей территории, находившейся под властью Советов, царство твердого знака окончилось... Зато повсюду, где еще держалась Белая армия, где цеплялись за власть генералы царя, фабриканты, банкиры и помещики, старый "ер" выступал как их верный союзник. Он наступал с Колчаком, отступал с Юденичем, бежал с Деникиным и наконец, уже вместе с бароном Врангелем, убыл навсегда в невозвратное прошлое. (Можно было бы добавить к этому, что "ер" даже эмигрировал за границу вместе с разбитыми белыми. Так, на Западе кое-где и сегодня последыши прошлого издают еще книжки и газетки, в которых царствует старая орфография.)
Это было написано 43 года назад, в 1957-м. Сегодня никто не будет посылать матросов Балтики в издательства, требуя закупить "правильную" клавиатуру, "правильную" программу и нанять "правильного" корректора. Хорошо это или плохо — вопрос другой. Но это значит, что пройдет еще лет сорок, и в учебнике грамматики появится новое правило: "Буква 'е' всегда читается как 'е'. Слова-исключения: еж, паек, мед, лед..." Но, поскольку исключений много, может статься, что нынешнюю букву "@" в начале слова и после гласной будут обозначать через "йо" ("йож", "пайок"), а при ее появлении после согласной писать: "м`од", "л`од" (апостроф будет означать, что при чтении согласную перед "о" нужно смягчить). Но стоит ли откладывать на завтра то, что можно сделать уже сегодня?
ЮРИЙ КАЛАШНОВ
ЧТОБЫ ИЗДАТЕЛИ-ВРЕДИТЕЛИ УБРАЛИ ТВЕРДЫЙ ЗНАК ПОСЛЕ СОГЛАСНЫХ НА КОНЦЕ СЛОВ, ПРИШЛОСЬ ОБРАТИТЬСЯ ЗА ПОМОЩЬЮ К МАТРОСАМ БАЛТИКИ. С БУКВОЙ "E" ИЗДАТЕЛИ РАСПРАВЯТСЯ САМИ