Войска были подняты по тревоге 26 февраля в 14:00. Их проверка продлится до начала марта. К ней также будут привлечены военная авиация и ВДВ. Заместитель главного редактора "Ежедневного журнала", военный эксперт Александр Гольц пояснил ситуацию ведущему Борису Блохину.
Фото: Александр Миридонов, Коммерсантъ / купить фото
— Скажите, могут ли эти внезапные учения быть связаны каким-то образом с ситуацией на Украине?
— Наверное, могут, наверняка это знает только тот, кто отдавал приказ о проведении этих учений, и те, кто их планировал, но, исходя из общетеоретических представлений, применению войск всегда предшествуют маневры. Это позволяет мобилизовать задействованные воинские части, проверить готовность техники и вооружения и так далее. Но, повторю еще раз, это может что-то означать, а может не означать ровно ничего. От себя добавлю, что в такие моменты, очевидно напряженные, умнее было бы не трогать войска, на мой взгляд, если ты не хочешь ничего сделать.
— Но все-таки западные границы, западный округ, почему и зачем именно там могут быть начаты учения, если продолжить так развивать тему и задуматься над этим, как вам кажется?
— Там все расстояния очень небольшие, как я понимаю, центральный округ используется как район тыловой поддержки, там перебросить войска, уже которые отмобилизованы, к бою готовы, на 1-2 тыс. км в любом направлении не является проблемой.
— Вообще, насколько я знаю, недавно именно такие внезапные учения начали в России проводиться.
— Да-да, весь 2013 год эти учения замечательно проводились. Они начались, по-моему, в феврале или в январе в центральном военном округе и проходили чрезвычайно часто.
— Тут возникает вопрос: есть объективность от этих учений, от такой внезапности? Это что-то дает вообще?
— Первые учения в центральном военном округе были по-настоящему внезапные, и по их результатам старшие воинские начальники стали хвататься за голову, потому что, если я не ошибаюсь в цифрах, приблизительно четверть всех боевых машин просто не вышла из боксов или не дошла.
— Почему?
— Потому что неисправны, потому что очень старые, потому что очень плохая подготовка у механиков-водителей и так далее. Это было очень важно, чрезвычайно важно для вооруженных сил. А потом началось следующее: верховный главнокомандующий и президент Владимир Владимирович Путин захотел тоже принять участие в этих замечательных учениях. Но тогда получалось, что отчитывать за плохое состояние войск он должен будет Сергея Кужугетовича Шойгу, министра обороны, тому как-то не очень такая перспектива понравилась.
И случилось чудо: буквально через несколько месяцев была объявлена гигантская военная проверка, которая, по официальным данным, охватила четверть всех вооруженных сил Российской Федерации. 160 тыс. военнослужащих были подняты по тревоге.
И, о счастье! Ни одного замечания, ни одной проблемы, ничего не сломалось, механики, водители идеально ставили танки на платформы, которые прослужили 1-2 месяца, ничего не произошло, о чем Сергей Кожугетович Шойгу бодро доложил Владимиру Владимировичу Путину, который остался чрезвычайно доволен. С того момента как подключился верховный главнокомандующий, произошло чудо. Вы знаете, что во всем, что связано с Владимиром Владимировичем — всегда какое-то чудо происходит. Он человек фартовый, произошло такое чудо, и с тех пор внезапные учения проходят без сучка без задоринки. И я готов спорить на что угодно, что если и в этом случае руководить учениями будет верховный главнокомандующий, и в этом случае все пройдет замечательно.
— Александр Владимирович, на ваш взгляд, такого рода учения будут продолжены, или это какой-то период просто продлится, а потом?
— Нет, еще раз повторю: по замыслу, это чрезвычайно важная вещь. Ведь как проходили учения в позднее советское время, все 1990-е годы и большую часть 2000-х? Они представляли собой некоторый спектакль, который разыгрывался для начальства.
— Да, я помню, масштабные были, которые даже частично показывали нам.
— Да. В советских учениях, все-таки был важный компонент, — они были огромными действительно, там участвовали несколько военных округов четырех танковых армий. Они были такими гигантскими по масштабу, что позволяли как-то понять степень боеготовности войск. То, что происходило уже в независимой России — это был спектакль для начальников. И сейчас, говорю безо всякой иронии, это очень важная инициатива, но только в тот момент, пока эти учения по-настоящему внезапные, пока нас не обманывают и не рассказывают о том, что все совершенно идеально и все абсолютно замечательно, не объясняя, каким образом удалось достичь столь замечательных успехов. Если это честная проверка, то это очень важно, если это профанация — что ж, одной профанацией больше.