Недавно проведенные Генштабом ракетные учения показали, что по крайней мере часть военного комплекса России и ее вооруженных сил все еще функционирует. Однако у западных аналитиков и эти учения, и вообще наличие мощного ядерного арсенала в стране, раздираемой противоречиями, вызывают большие опасения. Несмотря на гарантии Кремля, Запад не чувствует уверенности в том, что почти 20 тыс. ядерных боеголовок, составляющих стратегические ядерные силы России, находятся в надежных руках. Такова суть статьи, опубликованной на днях в американском журнале The Time.
Одним из экспертов The Time выступает в недавнем прошлом офицер ракетных войск США, а ныне аналитик влиятельного Brookings Institution Брюс Блер. Он уверен, что сплоченность российских военных ослабевает, растет вероятность самовольных действий командующих ракетными силами и подразделениями. В условиях всеобщего распада ракетные силы России не могут избежать коррупции и деморализации, охватившей всю армию.
Понимая, что Блер, возможно, "перегибает палку", The Time напоминает, что Россия сегодня — союзник Запада в миротворческих операциях, участвует в программе НАТО "Партнерство ради мира", а ее руководство публично объявило, что ядерные ракеты, находящиеся на дежурстве, не направлены на цели в США и Европе. При этом констатируется, что из 40 атомных подлодок России сегодня лишь треть способна выйти в море, а большая часть стратегических бомбардировщиков (их менее 100) вообще устарела. Таким образом, основа ядерного арсенала России — 800 МБР наземного базирования, большая часть которых не может быть запущена по первой команде.
Западные эксперты (к их числу относится и министр обороны США Уильям Перри) тем не менее уверены в том, что российские ракетные части по-прежнему комплектуются квалифицированными кадрами. Признавая это, The Time тем не менее выражает обеспокоенность по поводу условий хранения 22 тыс. единиц тактического ядерного оружия (артснаряды и боеголовки для оперативно-тактических ракет), которые, по мнению журнала, не охвачены международными системами проверки. При этом The Time ссылается на мнение сотрудника иностранного отдела Пентагона Грема Рербвиля, задающегося вопросом: "Если армия России настолько поражена коррупцией, что офицеры продают оружие чеченцам, использующим его против российских же войск, то где гарантия, что они не станут тайно продавать ядерное, бактериологическое и химическое оружие?"
По мнению The Time, беспокоит Запад и возможность того, что одержимые эмоциями офицеры РВСН в порыве патриотизма могут применить ядерное оружие без приказа сверху. Президентский же "ядерный чемоданчик" — не более чем символ власти в России, а не реальное препятствие для самодеятельной ракетной атаки. Брюс Блер, например, утверждает, что "у российских военных есть все необходимые коды для начала несанкционированной ракетной атаки". Именно поэтому два из четырех существующих сегодня у Пентагона сценариев на случай ядерного столкновения посвящены несанкционированной ракетной атаке со стороны России: в одном моделируется возможное нападение 60 ракетами наземного базирования (нападение одного полка), во втором — запуск 200 боеголовок подлодкой "Тайфун" (в ее арсенале — 20 ракет с 10 разделяющимися боеголовками каждая).
Недавно США узнали, что на Урале строится новый подземный командный и контрольный центр для управления ядерными силами. The Time признает, что это явное свидетельство улучшения системы контроля за РВСН. С другой стороны, свидетельство того, что российские политики "по-прежнему делают ставку на ядерную мощь". В этой связи Запад не удивляет сопротивление России ратификации договора СНВ-2. Отметили там и недавнее заявление представителя Минобороны России о том, что "без ядерного оружия мы превратимся в банановую республику". Но, подчеркивает The Time, банановая республика с ядерным арсеналом — штука чрезвычайно опасная.
ФЕДОР Ъ-ПОГОДИН