Центральной экономической темой последних дней бесспорно стали переговоры с МВФ, но это вовсе не означает, что во взаимоотношениях России с другими международными организациями царит полное взаимопонимание. 13 ноября Федеральное собрание ратифицировало соглашение о партнерстве и сотрудничестве между Россией и ЕС, подписанное еще в июне 1994 года, а 20 ноября российская делегация отправляется в столицу Евросоюза — Брюссель.
Соглашение о партнерстве и сотрудничестве с ЕС — первый международный документ, в котором Россия признается страной с переходной к рыночной экономикой. До сих пор, несмотря на многочисленные заверения, регулярно получаемые Москвой из Вашингтона и европейских столиц, на России продолжал висеть ярлык государства с централизованной экономикой. Западные страны не спешат признавать очевидные перемены в экономике России. Ведь разница вовсе не терминологическая. Официальное признание рыночного статуса российской экономики приведет к тому, что страны ЕС будут вынуждены отказаться от дискриминационных барьеров, которые активно используются ими в конкурентной борьбе с экспортерами готовой продукции. Пока три из 15 государств ЕС еще не ратифицировали соглашение с Россией, но Москва уверена, что в 1997 году экономические отношения с государствами союза будут строиться по-новому.
Соглашение вводит в практику экономических связей предоставление режима наибольшего благоприятствования, предусматривает дальнейшую либерализацию торговых отношений (с перспективой создания зон свободной торговли), взаимное расширение торговли услугами, активизацию взаимных инвестиций.
Глава российской делегации вице-премьер и министр внешних экономических связей Олег Давыдов выделяет три главных темы на переговорах. Во-первых, это либерализация торговли текстилем. Если ЕС не пойдет на снятие ограничительных квот на российский экспорт, то Россия ответит аналогично. Во-вторых, это отстаивание защитных мер, принятых Москвой в отношении ввоза алкоголя. В-третьих, это защита российских экспортеров урана и стали от антидемпингового преследования в ЕС.
Реакция Брюсселя легко прогнозируема. Там будут возражать против усиления российского протекционизма. Брюссель поддерживают, с одной стороны, Женева, а с другой — Вашингтон. Всемирная торговая организация, штаб-квартира которой расположена в Женеве, выдвигает условием принятия России в свои члены смягчение российской импортной политики. МВФ из Вашингтона еще в октябре выразил недовольство мерами Москвы по защите алкогольного рынка.
Олег Давыдов заметил, что "в 1992 году Россия поторопилась", имея в виду исходную незащищенность российского внутреннего рынка, из-за чего попытки оградить внутренних производителей встречают ожесточенный отпор. Так что ратифицированное Россией соглашение о партнерстве — это не билет в страну молочных рек с кисельными берегами, а трудное задание, которое обеим сторонам предстоит выполнять.
ВАДИМ Ъ-БАРДИН