По ту сторону стены

В Московском музее современного искусства открывается выставка "Пути немецкого искусства с 1949 года по сегодняшний день".

Рубрику ведут Мария Мазалова и Сергей Ходнев

Около 400 работ ста художников в Москву привозит штутгартский Институт связей с зарубежными странами (IFA). Это что-то вроде немецкого Росизо: у них собственные фонды, после падения Берлинской стены пополнившиеся собранием Центра художественных выставок ГДР. Главная задача IFA состоит в продвижении немецкого искусства за рубежом. Выставка и по именам, и по экспонатам выглядит небывалой — это полноценное продолжение и развитие уже подзабытого блокбастера "Москва--Берлин. 1950-2000", только, естественно, без русских участников. На "Путях" покажут много живописи, фотографии, графики и скульптуры разных техник, включая те, что в выставочные залы попадают крайне редко (например, "Заяц из кроличьего помета" Дитера Рота).

После поражения во Второй мировой Германия вступила в долгий период денацификации, выглядевший с двух сторон границы между Западом и Востоком совершенно по-разному. Американская культурная администрация на западе восстанавливала историческую справедливость, реабилитируя гениев, записанных в "дегенеративное искусство", и проводила выставки абстрактных экспрессионистов США. Советские культуртрегеры на востоке вводили понятную им схему государственной поддержки искусства в обмен на правильные сюжеты, благо художников-пропагандистов осталось предостаточно. Конечно, как и в других европейских странах, оказавшихся в социалистическом лагере, культурная политика Восточной Германии была либеральнее, чем культурная политика СССР. До того как стать самым известным перебежчиком в искусстве, Герхард Рихтер писал экспрессионистские пейзажи и даже выставлялся на обменных экспозициях в Москве. Свободы в ГДР, однако, не хватало, и Рихтер сбежал на Запад, где вместе с Зигмаром Польке придумал "капиталистический реализм", европейский вариант поп-арта. Польке и Рихтер до сих пор считаются важнейшими художниками послевоенной Германии вообще: в их работах сочетались и элементы насаждаемой американцами массовой культуры, и размышления о недавнем прошлом Германии, и пародии на субъективность авангарда 1950-х. С точки зрения репутации эти двое — настоящие долгожители: их слава с годами только растет, тогда как звезды вроде Андреаса Гурски или Вольфганга Тильманса тускнеют.

Но в разнообразии и заключается суть "Пути", включающего в себя все ветви развития немецкого искусства, в том числе и тупиковые. Начиная примерно с 1970-х немецкое искусство легко вписывается в международный контекст, который определяется, как и в случае с поп-музыкой например, успехом в Америке. Крупнейшие художники этого периода находятся в противоречивых, даже кафкианских отношениях со Штатами: сверхдержава за океаном то привлекает их, то отталкивает, иногда одновременно, как в случае Йозефа Бойса с его работой "Я люблю Америку, Америка не любит меня". Время от времени немцы без особого успеха вспоминают о местной специфике. В 1980-е на волне всеобщего подъема арт-рынка и интереса к живописи ненадолго возрождается экспрессионизм, который сходит на нет вместе с кризисом покупательной способности. Никогда не было в моде только официальное искусство, пестуемое на территории ГДР, хотя в последние годы стало хорошим тоном делать выставки, сопоставляющие два мира. Возможно, немецкий соцреализм придется отечественному зрителю по вкусу, благо у нас-то слуг народа из Союза художников и сейчас не забывают.

Валентин Дьяконов