На прошлой неделе советник президента России Андрей Илларионов напугал широкую общественность. Он заявил, что в стране заканчивается экономический рост. Причина грядущего спада проста: государство слишком много тратит на собственное содержание. Обещанного советником президента замедления роста ВВП пугаться не стоит — прямого влияния на реальные доходы граждан он не оказывает. А вот начавшееся в этом году стремительное увеличение госрасходов — вещь действительно крайне опасная. Поскольку прямиком ведет к социалистической уравниловке даже в условиях формально рыночной экономики.
На прошедшей 30 мая пресс-конференции Андрей Илларионов сообщил, что, несмотря на огромный экономический рост в первом квартале (ВВП вырос на 7,9% по сравнению с первым кварталом прошлого года), в России велика вероятность нового экономического спада. По мнению советника президента, в марте--апреле темпы прироста промышленного производства "начали демонстрировать не просто снижение, но и абсолютное падение". Что в скором времени может привести к снижению ВВП. Несмотря на то что цены на нефть на мировом рынке находятся на высоком уровне и сохраняется благоприятное влияние девальвационного эффекта на российскую экономику, развитие внутреннего производства все еще выгоднее экспорта.
Илларионов делает вывод, что негативные тенденции развития экономики связаны лишь с одним — повышением доли финансовых ресурсов, проходящих через бюджетную систему. По его словам, за первые четыре месяца через нее было распределено 17-18% финансовых ресурсов страны, в то время как раньше этот показатель составлял 10-12%. Всего же расходы государства выросли до 38% ВВП. Следовательно, на долю коммерческих структур осталось меньше денег, что и привело к замедлению роста экономики.
В рассуждениях Илларионова, безусловно, есть логика. Однако на самом деле проблема заключается не в том, что чрезмерное присутствие государства на рынке приведет к падению ВВП. Проблема — в неправильном выборе государством индикаторов, характеризующих успехи экономической политики. В том числе в самой заботе о росте ВВП.
Битва за урожай
"Не знаю, что они там придумали, я в этих вещах не разбираюсь. Там у них в Москве своя жизнь, а у нас — своя". Наверное, каждый второй телерепортаж из российской глубинки заканчивается подобными сентенциями местных жителей по поводу действий правительства. Это неудивительно: власти говорят на своем языке, не имеющем отношения к реальной жизни.
В нашей стране всегда за что-нибудь боролись: за повышение выплавки стали на душу населения, за посевы "царицы полей", за урожай, за трезвость, наконец... В постперестроечные времена мода изменилась. Сначала государство боролось за крепкий рубль. Результат известен. Теперь настала очередь валового внутреннего продукта — началась битва за его рост. Программа Германа Грефа обещает одни темпа роста, расчеты Минфина — другие, и пошли ожесточенные споры, кто лучше пишет программы...
Между тем сам тезис о необходимости "выращивать" ВВП кажется сомнительным. По крайней мере, ни один госчиновник пока внятно не объяснил, что дает этот рост гражданам России. И на то есть веские причины.
Любая власть всегда провозглашает своей целью заботу о гражданах. То есть приоритетной экономической задачей объявляется улучшение жизненного уровня населения. А этот показатель к темпам роста ВВП прямого отношения не имеет. Быстрее всего ВВП в СССР рос во времена коллективизации и индустриализации, когда большая часть населения влачила нищенское существование. А в относительно благополучные брежневские времена начался экономический застой.
Рыночная экономика, казалось бы, должна была исправить подобное положение вещей. Действительно, произвела страна продукцию в соответствии с существующим потребительским спросом и, грубо говоря, всю ее съела. Чем больше произвели, тем больше съели. Если бы не одно "но". Крупнейшим заказчиком у нас по-прежнему остается государство. Которое может добиться роста ВВП, оплатив производство никому не нужной продукции,— совсем как в советские времена.
Нечто подобное сейчас и происходит. Достаточно сравнить экономические показатели 1999-го и 1998 годов (см. график). ВВП в прошлом году действительно вырос по сравнению с позапрошлым. Но выросли и госрасходы. А вот реальный уровень доходов населения при этом упал.
Почему же тогда власти столь обеспокоены уровнем валового внутреннего продукта? Ответ очевиден: это именно тот показатель, по которому они хотят оценивать собственную работу. Его трудно подсчитать (по экспертным оценкам, погрешность при расчетах составляет около 5%), трудно проверить правильность расчетов. Большая часть населения действительно не понимает, что это такое, но эффектное название позволяет убедить людей, что речь идет о чем-то действительно для них важном. И наконец, этот показатель совершенно не отражает реальные изменения в экономике страны. Возьмем, к примеру, нынешнюю ситуацию.
Рост не для всех
Андрей Илларионов говорил о стремительном росте госрасходов. Но умолчал о том, на что эти деньги пошли. На первый взгляд, ответ лежит на поверхности — на погашение задолженности по зарплатам и пенсиям. Но на самом деле это лишь верхняя часть айсберга. И вот почему.
Выдача зарплат и пенсий стимулирует потребительский спрос на товары и услуги. И, соответственно, экономический рост. Если бы основная часть денег "закачивалась" государством именно в пенсии и зарплаты, то рост либо не замедлился бы, либо возросла бы инфляция. Но инфляция сейчас крайне низка. Значит, существует еще и подводная часть айсберга, причем довольно внушительная. По данным "Денег", речь идет прежде всего о масштабном финансировании оборонной промышленности. Причем эта тенденция в ближайшее время сохранится — именно перед "оборонкой" у государства сейчас наибольшая задолженность, и оно намерено постепенно ее гасить. Таким образом, речь идет о фактическом возврате к государственному финансированию нерыночных отраслей по образцу советской индустриальной модели.
На реальной жизни людей это отразится не самым лучшим образом. Деньги, попавшие в экономику и не обеспеченные имеющей реальный спрос продукцией, через некоторое время вызовут рост цен. А зарплаты при этом не вырастут — средства-то пошли не на развитие нужного обществу производства и не использованы для увеличения количества товаров.
Так что властям следовало бы аккуратней обращаться с терминами и не ставить себе в заслугу сомнительные достижения. И разобраться в действительно идущих в экономике процессах.
Логика здесь может быть следующая. Общим местом в рассуждениях большинства экономистов является то, что при росте ВВП растет жизненный уровень населения. Этот постулат даже не доказывается, а принимается как факт. Но мы только что видели: это далеко не всегда так. Скорее всего, речь идет о распространенной ошибке, когда причину путают со следствием.
Действительно, рост жизненного уровня и, соответственно, уровня потребления, должен стимулировать рост ВВП. Но ни в коем случае не наоборот — валовый продукт может расти и на фоне обнищания народа. Можно предложить такую модель: объем ВВП действительно привязан к уровню жизни в стране. Но есть уровень жизни населения и "уровень жизни" государства. Пока наш экономический рост работает исключительно на благо государства. А оно за последние 80 лет доказало, что разумно распоряжаться деньгами не умеет. Поэтому радоваться "русскому экономическому чуду" не стоит. По крайней мере до тех пор, пока не станет видно, что это "чудо" дает гражданам страны.
ПЕТР РУШАЙЛО