Неожиданный для многих рядовых участников исход вчерашних бюджетных слушаний в Думе не был таковым для основных фигур большой российской политики. Дума не отвергла представленный лично главой правительства проект бюджета на 1997 год. Однако в первом чтении проект одобрен также не был — голосование по проекту перенесено. Россия узнает, войдет ли она в новый год с бюджетом или без, 15 декабря.
Бюджетный тендер
Еще накануне представители Белого дома не скрывали своего скептицизма по поводу исполнимости программы-максимум правительства — добиться утверждения бюджета в начале января. Реальный срок его принятия они относили на конец января или даже на февраль. Тем не менее мало кто верил в то, что страну постигнет бюджетный кризис наподобие того, какой разразился в США в этом году. Причем было ясно, что бюджет будет приниматься вовсе не на основе консенсуса правительства и оппозиции по поводу финансовой политики на будущий год. "Сейчас вопрос стоит не о соглашении Черномырдин--Зюганов по поводу бюджета. В принципе левая оппозиция готова поддержать этот бюджет, поскольку на самом деле он ее вполне устраивает, — сказал корреспонденту Ъ руководитель одного из департаментов аппарата правительства. — КПРФ считает, что с этим бюджетом, с этой экономической политикой у нее больше шансов набрать еще больший политический вес и мутить воду в регионах". Вопрос, таким образом, для коммунистов состоял только в том, чтобы выразить свое согласие с "антинародным курсом" не нанеся вреда своей репутации главной оппозиционной силы страны.
В Думе руководство КПРФ пинало бюджет и ругало правительство, но всячески избегало прямых выпадов как против президента, так и против премьера. Представители других фракций не скрывали своей уверенности, что все это время за кулисами шел активнейший торг на уровне первых лиц правительства и парламентских левых. Эта уверенность передалась даже Совету федерации, который попытался в среду вскочить на подножку, как тогда казалось, уходящего поезда и принять участие в тендере на звание "главного бенефицианта бюджетного процесса". Однако в четверг на заседании президиума правительства премьер окатил сенаторов ушатом холодной воды — ни о каком подключении к якобы тайным переговорам речи не шло. Премьер сжег все мосты, назвав позицию Совета федерации безнравственной, и публично похвалил Думу за тесное сотрудничество. "Сделка состоялась, — решили аппаратчики верхней палаты. — Губернаторы опоздали".
"Сделка состоялась? Бюджет будет принят в пятницу в первом чтении?" С таким вопросом корреспондент Ъ обратился к высокопоставленному сотруднику президентской администрации на одном из приемов, организованном известным парламентским клубом. "Нет, — ответил он. — Черномырдин в этом году не стал ключевой фигурой бюджетного процесса. Оппозиция хочет не корректировок экономической политики и не просит отдельных подачек, ей нужна голова Чубайса. И Зюганов, и Селезнев вполне внятно определили свою позицию: бюджет может пройти с символическими уступками (хотя символическими я бы их не называл) без каких-либо проблем сквозь все три чтения в случае, если Анатолий Чубайс будет отправлен в отставку. Однако они сомневаются, что Борис Ельцин информирован об их позиции. Они хотят личной встречи". (Примерно ту же мысль высказал вчера корреспонденту Ъ и доверенный сотрудник министра финансов, акцентируя внимание на стремлении руководства КПРФ любыми путями пробиться к президенту.)
"Как будто от того, что они переговорят с президентом, многое зависит, — продолжал представитель администрации. — Чубайса в отставку не отправят, однако очевидно, что и за это левые захотят получить какую-то мзду. Например, пару мест в правительстве".
Очевидно, поэтому информированные участники бюджетного процесса ожидали пятницы не с трепетом и надеждой, а с немного циничным интересом. Их интересовало не то, пройдет или не пройдет бюджет, а то, каким образом левые сумеют сделать так, чтобы не выносить окончательный приговор бюджету, а оставить открытой дверь для серьезного политического соглашения.
Правительственный дуэт
Бюджет представлял лично премьер. Его доклад был классически неоригинален: немного печален, так как состояние экономики "отнюдь не безоблачное", в меру оптимистичен, потому что оно "не безнадежное", а в целом — не особо убедителен. Акцент Виктор Черномырдин сделал на представленной правительством Концепции среднесрочной программы на 1997-2000 годы. Экономический рост и структурная перестройка — главная цель среднесрочной программы на ближайшие четыре года, заявил премьер-министр. Неудивительно, что концепция не вызвала у оппозиции аллергии, а даже, наоборот, получила некоторое одобрение, так как под списком целей и приоритетов, заявленных в программе, вполне могут подписаться большинство думских фракций. Кто же станет спорить, что российские граждане должны жить с каждым годом все лучше и лучше, что отечественных товаров должно быть много и хорошего качества и что зерновые должны тучно колоситься на наших необъятных полях? Для этого и необходимо обеспечить экономический рост и структурную перестройку. Ну, а заложить основы этого роста надо принятием бюджета на 1997 год, чтобы не потерять темп и время, агитировал премьер.
Если верить его заявлениям, светлое будущее не за горами, и в XXI век Россия обязана войти на подъеме. Темпы роста ВВП должны составить минимум 5-6%, а промышленного производства — 7-8% в год. К 2000 году можно добиться объема инвестиций в экономику в размере минимум 600 трлн рублей, что поможет осуществить одну из важнейших задач — структурную перестройку экономики. Однако достичь этого можно только принимая взвешенные и продуманные решения. Поэтому идея накачивания экономики деньгами была подвергнута премьером суровой критике: "Включение печатного станка — смерть для нашей экономики".
Черномырдину пришлось не только говорить о радужных перспективах, но и отчитываться перед депутатами за сегодняшнее состояние экономики. Главной задачей было убедить законодателей в том, что правительство, во-первых, не виновато, во-вторых, все находится под контролем, ну и последнее — надо еще немного потерпеть, долги будут выплачены, и уже в следующем году можно добиться роста производства до 2%. Кроме того, при таких темпах инфляции "допустимо некоторое увеличение денежной массы", отметил премьер, однако основные показатели бюджета направлены на то, чтобы в 1997 году "практически весь прирост денежной массы был снивелирован возросшим спросом на деньги".
Говоря непосредственно о проекте бюджета на 1996 год, Виктор Черномырдин назвал его показатели реалистичными и отражающими реальное положение дел. Что касается инвестиционной составляющей бюджета, то премьер попытался убедить депутатов, что она действительно есть, так как правительство планирует выдать государственные гарантии на конкурсной основе в размере 50 трлн рублей. Сами займы превысят 100 трлн рублей, да еще плюс 60 трлн рублей частных инвестиций, и в результате инвестиционные возможности в следующем году могут превысить 200 трлн рублей.
Уже перед тем, как уйти с трибуны, премьер несколько развлек депутатов. Геннадий Селезнев заступился было за АЗЛК, отметив, что его не надо банкротить, на что Черномырдин возразил: "А что с ним делать, он же стоит?" "Вот и хорошо, пусть стоит", — не остался в долгу Селезнев, чем вызвал бурную реакцию зала. "Так плати тогда зарплату!" — отчеканил премьер и тем завершил свое выступление.
Выступления министра финансов Александра Лившица ждали с нетерпением, однако он разочаровал тем, что был непривычно кратким и серьезным. За все выступление он лишь раз проявил изобретательность, когда отметил, что, хотя без бюджета правительству живется гораздо легче (слукавил, конечно), но лишнего властям не надо, а бюджет — "это та сложность, которая необходима для общего дела".
Семь дней для одного решения
Неубедительны были и два думских содокладчика — председатель комитета по экономической политике Юрий Маслюков и председатель бюджетно-финансового комитета Михаил Задорнов. Оба выступили от имени своих комитетов против принятия бюджета в первом чтении, оба критиковали бюджет и правительство, оба отметили, что бюджет все-таки очень нужен. Правда, в отличие от "яблочного" Задорнова, коммунист Маслюков рискнул предложить альтернативный вариант, но сильного впечатления он не произвел. Председатель комитета по социальной политике Сергей Калашников (ЛДПР) в своем выступлении бил по больному месту — финансированию социальной сферы. Он отметил, что бюджет принимается на самом деле только один, — а поэтому разговоры о каком-то мифическом внебюджетном финансировании (Лившиц позволил себе намекнуть на такую возможность) недопустимы.
Лидерам фракций, в едином порыве призвавшим не поддерживать бюджет (исключением стали выступления Сергея Беляева из НДР и Владимира Жириновского), было несколько проще — критика присутствовала на любой избирательский вкус. Геннадий Зюганов блистательно начал свою речь: "Мы продолжаем платить по счетам холодной войны" — и не менее живо закончил, предложив восстановить парламентский час, правда, продлив его еще на 30 минут. Подвергнув яростной критике российские телекомпании, Зюганов отметил, что если на национальном телевидении все время играют "в деньги", то обязательно проиграют и страну.
Эстафету от лидера коммунистов принял Владимир Жириновский и просто обрушился на тележурналистов. Он пошел несколько дальше предыдущего докладчика, предложив отдать под суд Малашенко, Сагалаева и еще "пять-шесть" журналистов, а Анатолия Чубайса сослать в родной город, где он, по мнению Жириновского, должен обрести покой в Петропавловской крепости. В противном случае, по его словам, недолго осталось и до приватизации Кремля. Невероятным был вывод, сделанный Жириновским: менять надо кадры, а бюджет принимать. Тем не менее именно он стал первым, кто огласил условия сделки: "Чубайс в обмен на бюджет".
На фоне эмоциональности Жириновского Григорий Явлинский выглядел вяло, однако именно его вчерашнее выступление можно было бы назвать конструктивным. Он не стал тратить время на повторение в сотый раз претензий к властям, а перешел к шагам, которые должны последовать за объявлением правительством своих намерений. По его мнению, если власти заявляют о том, что налоговый порог должен находиться на уровне 32-35% от ВВП, то правительство должно срочно отозвать проект Налогового кодекса, где предусматриваются все 60%. Явлинский предложил изменить структуру расходования средств и контроля за ним, а также ввести ответственность за нарушения закона о бюджете. Из его выступления можно было сделать вывод о том, что фракция считает конкретное содержание бюджета вполне приемлемым, но только при выполнении правительством вышеназванных условий.
Единственным из лидеров фракций, кто убеждал депутатов невзирая ни на что принять бюджет в первом чтении, был Сергей Беляев. Беляева уже мало кто слушал. Возможно, к тому моменту депутаты просто устали внимать другим и им самим хотелось высказаться (этому посвятили все время после перерыва), но особым вниманием не были одарены и лидеры трех депутатских групп, жестко ругавшие проект. Впрочем, ничего принципиально нового ими сказано не было, зато стало ясно, что в случае голосования бюджет по формальным признакам одобрен быть не может. Решение к концу заседания было принято на удивление простое: перенести голосование на неделю, назначив следующее заседание по бюджету на 15 декабря. Надо полагать, эта неделя бюджетного процесса станет свидетелем высшего пилотажа дипломатии, воскрешающего дух Меттерниха и Талейрана.
ВИКТОР Ъ-МЕЛЬНИКОВ, НАТАЛЬЯ Ъ-САМОЙЛОВА