Детские программы разрешат прерывать рекламой. Соответствующие поправки в закон подготовили в Минкультуры. Первый зампред думского комитета по культуре Елена Драпеко и президент Ассоциации детских психологов Александр Кузнецов побеседовали с ведущим Андреем Норкиным.
Фото: Валерий Мельников, Коммерсантъ / купить фото
Эта мера, по мнению чиновников, позволит телеканалам увеличить число передач для юных зрителей. Сейчас покупать новый контент для детей им просто невыгодно.
— Елена Григорьевна, вы поддерживаете это предложение Минкульта?
Е.Д.: Наш комитет, когда рассматривал предложение, которое поступило от депутатов в свое время, а не от правительства, не поддержал его. Хотя возникали мнения, что детские передачи исчезают с телевизионного эфира и радиоэфира именно потому, что они неконкурентоспособны. Во взрослые передачи можно размещать рекламу, поэтому у них есть деньги. А в детских передачах рекламу размещать нельзя. И тогда мы предлагали разрешить рекламу только специализированных детских товаров. Хотя это нерентабельно, но в нынешних жестких капиталистических условиях иначе спасти детское телевидение и детское радио можно только за счет бюджетного финансирования. Это тоже предложение мы рассматривали. Компенсировать передачам их убытки, но пока нам это не дает Министерство финансов. Ситуация достаточно непростая.
— Господин Кузнецов, а существуют какие-то данные о влиянии телевизионной рекламы на психику детей? Все родители знают, что если ребенок видит рекламу по телевизору, он прилипает к экрану, потому что вот эти быстро сменяющиеся кадры привлекают его внимание. Но это внешняя, наверное, сторона.
— Конечно, существует масса исследований. В том числе, исследования, которые показывают прямое влияние частоты смены картинки и темы на возникновение так называемого СДВГ — синдрома гиперактивности и дефицита внимания. Ели ребенок смотрит мультик, а потом совершенно другое что-то ему покажут, он отключается и переключает внимание на другой объект.
И ему, во-первых, неинтересно смотреть. Во-вторых, это влияет на возникновение синдрома. Если посмотреть количество денег, которое может компенсировать, поверьте, оно не такое большое, как, например, наши расходы на оборону или на какую-нибудь развязку на Ленинградском шоссе. Поэтому здесь однозначно нужно требовать от Минфина компенсаций и не скатываться на регулирование нашего общества только капиталистическими законами, иначе оно будет принимать все более и более уродливые формы.
— Вы категорически против того, чтобы была реклама?
А.К.: Абсолютно я против. Хотя в некоторых странах такая практика есть, но в целом там идут дебаты на этот счет, и все идет к тому, чтобы ее запретить.
— Елена Григорьевна, а как будут развиваться дальше события? Как будут проходить переговоры?
Е.Д.: Когда закон этот поступит в комитет по культуре, то комитет по культуре, скорее всего, выступит против разрешения рекламы. Но может быть такая ситуация, что правящая партия просто продавит этот закон, так, как они это обычно делают: большинством голосов. Либо заставят своих депутатов в нашем комитете голосовать, как они хотят. Это не всегда у них получается, у нас есть и порядочные депутаты, деятели культуры, но может и такая ситуация возникнуть.
— А вы что-то еще раз попробуете предложить, или просто будете стоять насмерть?
Е.Д.: Нет, конечно. Мы предложили два варианта: один из них — бюджетное компенсирование.
— Но эти предложения же не поддержали. Вы попробуете еще раз тогда это сделать или как?
Е.Д.: Конечно. Тогда этот закон был просто отклонен, он был внесен рядом депутатов: рассмотрели, отклонили. Теперь правительство уже вносит. Но когда вносит правительство, то у правящей партии небольшой выбор остается.
А.К.: Попробуй не принять.
Е.Д.: Они вынуждены будут соглашаться с правительством. И если даже на уровне нашего комитета этот закон не пройдет, то они его проведут через другой комитет, через комитет по СМИ.