Захват отрядом Салмана Радуева милиционеров на чеченско-дагестанской границе снова напомнил о реальной опасности экспорта "чеченской революции" в соседние регионы. Впрочем, безопасности Дагестана угрожают не только извне. Другой бомбой замедленного действия может стать межнациональная напряженность, усугубляемая бедственным экономическим положением республики.
Очередная акция боевиков Радуева (вчера, несмотря на активные усилия лидеров сепаратистов и дагестанского руководства, заложники так и не были освобождены) стала самым громким, но не единственным инцидентом на границе между Чечней и Дагестаном за последние несколько месяцев. По данным дагестанских правоохранительных органов, после прекращения боевых действий количество набегов чеченских рейнджеров на приграничные села возросло даже по сравнению с далеко не спокойным довоенным периодом, что, естественно, никак не способствует стабилизации обстановки в этих районах.
Несмотря на обещания чеченских лидеров обуздать своих горячих парней, пока дагестанским компетентным органам приходится рассчитывать только на себя. Тем более что помощь со стороны федеральных властей нередко оказывается поистине медвежьей услугой. Как пожаловался корреспонденту Ъ начальник пресс-службы МВД Дагестана Абдул Мусаев, милиционеры из других регионов России, прибывающие на границу, за время командировки просто не успевают разобраться во всех тонкостях горских традиций и, как правило, не учитывают кавказской специфики при общении с местными жителями. В результате, по словам Мусаева, инциденты на КПП происходят практически ежедневно, а дагестанским милиционерам приходится охранять не только границу, но и своих прикомандированных коллег.
Одним из путей решения чеченской проблемы власти Дагестана считают создание в приграничных селах отрядов самообороны. Однако легализация таких формирований имеет и свою оборотную сторону, поскольку проследить за чистотой рядов таких сил будет практически невозможно. И вполне вероятно, что у некоторых национальных лидеров возникнет искушение использовать эти отряды, к примеру, для "восстановления исторической справедливости" в отношении того или иного народа или возвращения ему его "исконных земель". А в условиях чрезвычайного национального многообразия (жители Дагестана говорят на 33 языках) это может обернуться войной всех против всех с непредсказуемыми последствиями.
Впрочем, представители официальных властей Дагестана, с которыми удалось побеседовать корреспонденту Ъ, полагают, что межнациональные распри республике не грозят. По мнению заместителя министра по делам национальностей Мутагира Муслимова, многонациональность Дагестана как раз и является лучшей гарантией отсутствия серьезных конфликтов: даже если между двумя народами разгорится спор, остальные общими усилиями их непременно помирят. Национальные особенности учитываются и в структуре органов госвласти — например, Госсовет, играющий роль коллективного президента, состоит из представителей 14 крупнейших народов, причем Госсовет, правительство и парламент по неписаной, но строго соблюдаемой традиции возглавляют люди разных национальностей.
Правда, наличия определенных трений на национальной почве не отрицают даже в официальных кабинетах. По-прежнему нерешенной остается проблема разделенных народов: помимо шумно заявляющих о своих правах лезгин, есть более тихие, но не менее страстно мечтающие о воссоединении аварцы и цахуры (во всех случаях линией раздела стали границы между Россией и ее закавказскими соседями по СНГ). Внутри самого Дагестана нарастает напряженность в отношениях между равнинными народами и переселяющимися на их земли горцами. Наиболее активную позицию в этом вопросе занимают лидеры кумыкского движения, которые обвиняют власти в целенаправленном вытеснении кумыков с их исконных земель и готовы отстаивать свои права "вплоть до отделения". Время от времени об автономии вспоминают и чеченцы-аккинцы. Кстати, вчера их съезд снова обратился к руководству Дагестана с просьбой восстановить Ауховский район, где они компактно проживали до высылки в феврале 1944 года (сейчас эти территории входят в состав Хасавюртского района Дагестана). Не снят с повестки дня и вопрос о воссоединении аккинцев с братьями на западе: если до войны против этого выступало большинство дагестанских чеченцев, то теперь такая перспектива не кажется невероятной.
И все же мир в Дагестане, как считает большинство жителей республики, сохранить возможно. Правда, говоря об этом, даже самые большие оптимисты обычно оговариваются — если не будет неблагоприятного внешнего воздействия и дальнейшего ухудшения экономического положения республики. Однако пока, судя по последним событиям на границе с Чечней и экономическим перспективам России в целом, помочь дагестанцам в разрешении их проблем может разве что Аллах.
ДМИТРИЙ Ъ-КАМЫШЕВ