Москва не намерена передавать Тбилиси военную технику для грузинской армии, хотя это было одним из условий, на которых в марте 1995 года Грузия согласилась с размещением на своей территории российских военных баз. Заметим сразу, что этот "бартер" документально зафиксирован не был, то есть представлял собой джентльменское соглашение. Прождав почти два года, руководство Грузии наконец узнало, что может получить вооружение лишь в том случае, если даст гарантии неиспользования его в целях восстановления территориальной целостности республики.
В истории российско-грузинских отношений есть такой малоизвестный факт: одновременно с парафированием в марте 1995 года договора о военных базах России на территории Грузии министры обороны Павел Грачев и Вардико Надибаидзе согласовали перечень военной техники, которая должна была достаться грузинской армии (фактически в обмен на базы). В последующие полтора года Грузия настойчиво требовала от России выполнения обязательств и помощи в строительстве национальных вооруженных сил.
И действительно, в 1995-1996 годах Москва поставила республике немало военной техники, но, по мнению Тбилиси, все же недостаточно для решения главной задачи — восстановления территориальной целостности страны. В частности, грузинские военные не раз пытались получить от России несколько малотоннажных военных кораблей для высадки десанта в Абхазию в случае возобновления боевых действий, а также танков, оснащенных спецтехникой для преодоления минных заграждений. Но ничего из этой техники, которая могла дать решающее преимущество в борьбе с сепаратистами, Тбилиси так и не получил.
Москва до последнего времени не отказывалась от прежних обещаний, а затяжку с поставками объясняла разными причинами — то выборами, то блокированием коммуникаций, то дефицитом средств. Наконец, под давлением Тбилиси новый министр Игорь Родионов, а также глава соответствующего думского комитета генерал Лев Рохлин утвердили список передаваемой техники. Но тут высокопоставленные российские военные вдруг заявили, что, согласовывая перечень военной техники, Павел Грачев в бытность министром обороны "вышел за рамки своих полномочий и поручений, данных ему российским правительством". Пока в Тбилиси подыскивали слова, чтобы выразить свое отношение к этой новости, Москва сделала новое предложение. Суть его такова. Россия готова передать Грузии запрошенное ею военное имущество (то есть выполнить обязательства по договору о базах), но сделает это только в том случае, если будет документально зафиксировано, что Грузия не имеет права использовать это оружие для восстановления территориальной целостности. При этом в Москве прекрасно осознают, что техника необходима Грузии именно для силового давления на режимы в Абхазии и Южной Осетии.
Теперь, когда Тбилиси стало ясно, что Москва не собирается выполнять договоренности 1995 года, у Шеварднадзе остался единственный козырь, с помощью которого он может воздействовать на ситуацию. Это предстоящая ратификация договора о базах в парламенте Грузии. Сроки слушаний пока неизвестны. Но, скорее всего, они окажутся близки к дате ратификации общего договора о дружбе и сотрудничестве России и Грузии, который после почти двухлетнего пыления в архивах президентского ГПУ в самом начале 1997 года будет внесен в Думу на ратификацию. Это значит, что на выполнение соглашения "базы в обмен на оружие" у Москвы осталось не так уж и много времени — всего около двух месяцев.
ГЕОРГИЙ Ъ-ДВАЛИ