Одной из главных тем вчерашнего дня в Думе стали очередные препирательства политиков на чеченскую тему. Судя по их поведению, в чеченской драме наступил вполне логичный после бесславного окончания бесславной войны этап — поиски крайних и виноватых. При этом разборки на малоприятную чеченскую тему ложатся на непрекращающиеся, но бесплодные дрязги в российских силовых структурах.
"Неужели наша Россия по своему госустройству находится на уровне самых тоталитарных государств мира?" — задался патетическим вопросом председатель комитета по обороне Лев Рохлин. Ранее сам непосредственно причастный к войне в Чечне, а затем перешедший в стан гневных обличителей коррупции в армии, Лев Рохлин вчера был донельзя неконкретен. Он не называл персонально "проворовавшихся", не требовал отставок наиболее бездарных. Он взял выше. Рохлин обличал систему. Ситуация с безопасностью страны стала "намного сложнее и опаснее, чем была до начала войны в Чечне". По его словам, "большинству из нас стыдно смотреть, как обеспечение безопасности страны определяется не государственными интересами, а интригами в президентском окружении". Тема интриг и их пагубности для страны была далее развита в ключе эмоциональном, но не в содержательном. Если Рохлин хотел удивить кого-то тезисом о подверженности России интригам, то он сильно опоздал. Как опоздал он и со вполне банальным предложением, обращенным к Думе, "не оставаться равнодушной, а оградить от любого вида интриг государственных людей, занимающих ключевые должности в вопросах обеспечения безопасности страны". Дабы побороть тягу политиков к интриганству, генерал предложил кардинально поправить Конституцию в части, касающейся порядка назначения и освобождения от должности премьера, генпрокурора, председателя Верховного суда, руководителей федеральных органов, в ведении которых находятся иностранные дела, вопросы обороны и безопасности. Кандидатуры на эти должности до назначения президентом должны быть согласованы с Думой и Советом федерации. Освобождение их от занимаемой должности, должно осуществляться после поддержки данного решения президента двумя третями депутатов Думы и членов СФ. Трудно сказать, зачем Рохлин все это произносил, ведь ясно, что ничего такого не будет, хотя благость его пожеланий под сомнение ставить ни в коей мере не следует.
Выступивший главный военный прокурор Валентин Паничев был конкретнее, сосредоточившись не на пожеланиях улучшить систему, а на вполне конкретном трагическом событии — гибели колонны 245-го мотострелкового полка при последней попытке штурма Грозного. Прокурор, в частности, проинформировал Думу, что, по уточненным данным, при нападении боевиков на колонну в Аргунском ущелье 16 апреля 1996 года убито 83 военнослужащих, ранено — 63. По словам прокурора, командованием были предприняты "не все меры предосторожности". Однако персонально прокурор упомянул лишь фамилию генерала-майора Кондратьева. Несмотря на конкретные факты, от выступления прокурора осталось примерно то же впечатление, что и от выступления генерала Рохлина: произнесенные слова будут скоро забыты и вряд ли выльются в конкретные действия. Так что нынешний этап чеченской драмы скорее всего закончится тем же, чем закончилась сама чеченская война — бесславием.
РОСТИСЛАВ Ъ-НЕВЕРОВ