Владимир Солоухин, писатель:
— Сознание того, что я — русский, это и есть русская идея. Разговор о национальном самосознании, о русской идее начинается там, где она ущемлена. Если есть народ, то у народа будет идея. Если народа нет, то никаким искусственным путем ее не создашь. А у нас русский народ превращен в безликое население. И только сейчас, после перестройки, после того как рухнуло прошлое государственное устройство вместе с КПСС, начинается процесс объединения "недорезанных", как их называют, остатков русского населения в попытке снова сплотиться в народ.
Игорь Клямкин, социолог:
— Россия всегда сплачивалась не на основе национальной идеи, а на основе имперской, которая предполагала, что государство первично по отношению к обществу. Особенность переживаемого момента заключается в том, что впервые относительное большинство населения не хочет возвращения к диктату государства. На первом месте у человека стоят его собственные интересы и интересы его семьи.
Анатолий Стреляный, писатель и публицист:
— Россия, кажется, навсегда отказалась от коммунизма, но нельзя сказать, что она уже выбрала свой путь. Вопрос для желающих обсуждать такую проблему стоит так: или пытаться восстановить в новых условиях недавнее величие России, с известной точки зрения мнимое, или заботиться о создании нового, действительного, никого в мире не задевающего величия — демократического, европейского.
Дмитрий Александрович Пригов, поэт и художник:
— Дебаты, несомненно, нужны. Русская национальная идея и есть, собственно говоря, дебаты. Русская идея начинается, развивается и заканчивается дебатами.