Пять окладов за добровольное увольнение платят на сокращающем производство заводе Ford Sollers во Всеволожске. За годы под управлением капитала пролетариат научился защищать свои права и получать компенсации. Корреспондент "Денег", побывавший на заводе под Санкт-Петербургом накануне Первомая, обнаружил, что посеянные там семена рабочего самосознания уже проросли и за пределами автомобильного производства.
Фото: Коммерсантъ / Михаил Разуваев
Фото: Trend/Фото ИТАР-ТАСС
Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Александр Коряков / купить фото
Всеволожск оказался вполне симпатичным и ближним — всего в семи километрах — пригородом Санкт-Петербурга. Я-то думал, что еду погружаться в катастрофу еще одного моногорода Ленинградской области вроде Пикалево. Но для начала Всеволожск не моногород — хотя бы поэтому массовые сокращения на заводе Ford катастрофой обернуться не должны. Помимо производства автомобилей Ford в городе еще куча всего. "Вон завод шин Nokian,— тычет пальцем водитель,— а рядом Rexam, который пивные банки делает. И там дальше еще Ariston". Когда-то меня поразило в Тольятти, что 100% машин на дорогах были вазовские. Теперь, рассматривая из окна Skoda местный транспорт, не вижу ни одного Ford Focus. Даже на подъезде к заводу. И даже на стоянке готовой продукции. "Раньше тоже весь город был на "фордах",— пожимает плечами водитель, выгружая меня у проходной.— И автовозы шли один за одним".
Завод во Всеволожске — первое сборочное производство в России, а на момент старта в 2002 году — самый маленький автозавод (изначальная проектная мощность — 25 тыс. автомобилей в год). Спрос превысил ожидания: машинами Ford Focus были заставлены все парковки возле офисных зданий, а новые покупатели ждали машину по полгода. С учетом реального спроса мощности на тех же площадях увеличили до 162 тыс. в год: помимо Focus начали производить Mondeo. В итоге получилось одно из крупнейших сборочных производств.
Перед зданием завода американский флаг соседствует с российским: сегодня в равных долях предприятием владеют Ford и "Соллерс". Тем не менее в приемной администрации портрет только одного мужчины — худое лицо, старомодный костюм, пронзительный взгляд. Генри Форд. Рядом табло — на нем регистрируются сошедшие с конвейера автомобили. Табло замерло на цифрах 688 444. Еще год назад Focus и Mondeo здесь выпускали в три смены, с сентября 2013 года — в две. Теперь конвейер стоит. Завтра его запустят еще на три дня, чтобы остановить уже до 8 июня. Дальше работать будет всего одна смена. Меня проводят по пустым цехам. Фотографировать запретили даже на телефон. "Боимся промышленного шпионажа, мы ж не АвтоВАЗ",— поясняет сопровождающий меня сотрудник службы безопасности. Потом долго водят по пустому производству, с гордостью рассказывая, как всеволожский завод занял третье место по качеству среди всех заводов Ford.
Оптимизация до локализации
Честно говоря, я слушал вполуха: казалось неактуальным говорить о высоком качестве продукции Всеволожска накануне масштабного сокращения. Причины сокращения более чем очевидны. Завод сильно зависит от выросшего доллара. При сегодняшнем уровне локализации Focus, по словам специалистов, в денежном выражении составляющем менее 50%, рост курса доллара оказался критичным. "Они сами виноваты, что не занимались локализацией, а теперь мы из-за этого страдаем,— жаловался мне один из рабочих на менеджмент предприятия.— Hyundai пришел сюда позже, а локализация у него выше". Действительно, согласно справочному буклету администрации Ленинградской области, средняя локализация по всем моделям у Ford — 35%, а у Hyundai — 45%. Вторая очевидная причина — падение спроса на автомобили С-класса. По данным компании Ford Sollers, сокращение продаж в этом классе в России в 2013 году составило в среднем 17%, а непосредственно у Focus — 30%, хотя по абсолютным цифрам продаж Focus оставался лидером. "Если Focus I и II были сравнительно дешевые семейные автомобили, отвечающие запросам своего времени, то сегодня требования к семейному автомобилю в России иные: в моде небольшие кроссоверы,— комментирует вице-президент по коммуникациям и связям с общественностью Ford Sollers Елизавета Новикова.— Поэтому Focus III мы наполнили значительно большим числом опций, позиционировав его как автомобиль для продвинутой молодежи". Однако эта целевая аудитория по определению меньше, чем покупавший первые Focus пресловутый средний класс. Да и весьма популярную в других странах модель Focus III в России приняли плохо. Теперь в планах компании переход на рестайлинговый Focus III — автомобиль станет больше, в нем будет другой двигатель, еще больше опций. Разумеется, он подорожает, однако позиционироваться будет уже не в классе С, а выше. "Общая идея — оптимизировать выпуск автомобиля под новые условия рынка и спрос новой целевой аудитории, повысить долю локализации,— поясняет Новикова.— Впрочем, мы надеемся, что со временем сможем выпускать и новые модели в не меньших количествах, чем когда-то Focus II".
Фактически на ближайшее время завод возвращается к концепции десятилетней давности — производить меньше, но дороже. 2 апреля руководство предприятия объявило о сокращении производства, переходе на односменную работу — соответственно, о сокращении более 750 из числящихся на тот момент 2300 работников. "О, представляю, какую сейчас бучу поднимет их профсоюз!" — заметил коллега из автомобильного журнала. Но бучи, как я понял, на Ford не будет.
Красный уголок байкера
Офис Межрегиональной профсоюзной рабочей ассоциации (МПРА), выросшей из знаменитой профсоюзной ячейки Ford, находится не во Всеволожске, а в центре Санкт-Петербурга, недалеко от Смольного, колыбели революции. Когда-то руководство Ford отправило сварщика Алексея Этманова в Бразилию на семинар фордовских профсоюзов, и с тех пор профсоюз под его руководством ведет бескомпромиссную борьбу с тем самым фордовским начальством. Через три месяца после поездки в Бразилию Этманов организовал недельную итальянскую забастовку. А уже в 2007 году завод останавливался несколько раз, однажды — на месяц.
В передовице одного из апрельских выпусков газеты МПРА "Профсоюзный навигатор" Этманов клеймит "циничную и нечистоплотную игру" ЗАО "Форд Мотор Компани" и заявляет о готовности "отстаивать требования всеми возможными способами, включая забастовки, как в 2007 году".
Гроза автопрома подкатывает к офису на черном чоппере, на нем кожаный комбинезон байкера, шипованные перчатки. Он полная противоположность обстановке, в которой проводится профсоюзное собрание рабочих заводов местных работодателей — Ford, Nissan и GM. Собрание проходит в красном уголке Российской коммунистической рабочей партии (РКРП): профсоюз с коммунистами дружит и делит с ними помещение. Немного напоминает декорации: вывеска с серпом и молотом, плакаты, портреты вождей. И собрание вполне под стать декорациям. "Приветствуем сознательность товарищей с GM,— говорит один из рабочих — видимо, с Ford.— На заводе наладили распространение листовок, ведется разъяснительная работа. Мы добились от нашего буржуя индексации зарплаты на инфляцию 7% плюс 1%, а что ваш буржуй?" Все повернулись к пареньку с GM, и, как мне показалось, даже стоящий в углу бюст Маркса тоже повернул бородатую голову и взглянул на "пролетариев 2.0" со сдержанной улыбкой.
Этманов объясняет мне, почему пролетарии тут могут безнаказанно обзывать работодателей. "Когда активисты ячейки являются сотрудниками предприятия, они постоянно под ударом и угрозой увольнения,— рассказывает он.— Простейшее основание для увольнения — три выговора за день. Ну, например, вышел в туалет на десять минут — "оставил рабочее место без уважительной причины". Или "содержание рабочего места в ненадлежащем виде". Но в законе нигде не сказано, что первичные организации должны обязательно создаваться именно на предприятии. И мы стали создавать независимые первички не на территории предприятия, в которые работники могут вступать, даже не уведомляя об этом работодателя".
Как выяснилось, однако, распространить идею перехода во внешнюю первичку на родном Ford Этманову не удалось: в МПРА входит всего 90 рабочих, а 850 заводчан — в прежний этмановский профсоюз, первичную профсоюзную организацию (ППО) Ford Sollers, которую возглавляет Артем Яшенков. Выполнить условия МПРА и самораспуститься, чтобы затем вступить в организацию нового типа, профсоюзная ячейка Ford Sollers отказалась, за что ППО Ford Sollers была из МПРА исключена. Пока Яшенков вывозит из офиса выделенную по условиям "развода" оргтехнику, Этманов рассказывает мне, какую ошибку совершил заводской профсоюз, уже согласившись на условия, по которым производятся сокращения. "На заводе с 2 апреля действует программа добровольного увольнения: всем, кто подаст заявление об увольнении по соглашению сторон, будет выплачено пять окладов,— говорит он.— Не нужно было принимать эти условия. Если бы проводились обычные сокращения, буржуй должен был бы расстаться с такой же суммой: два месяца платить, пока идут процедуры согласований сокращения, и положенные три оклада после увольнения. Зато при добровольном увольнении не нужно уведомлять контролирующие органы, вызывать на себя прокурорские проверки и т. д. Увольняясь по соглашению сторон, рабочие экономят им нервы и время".
Не очень заманчивыми кажутся Этманову и предложения компании о переводе желающих на другие предприятия Ford Sollers в Елабугу или Набережные Челны. Собственно, именно эти предложения не нравятся никому: по словам рабочих, на них не согласился ни один человек, да и не было никакой внятной программы переселения. "Ну как вы себе представляете: во-первых, переехать из Питера в Елабугу, а во-вторых, работать там по ставкам заводов Татарстана — они в два-три раза ниже, чем здесь. Это чисто формальное заявление,— объяснял мне сварщик Игорь Темченко (он руководит первичкой, входящей в МПРА).— Вот если б они предложили перевести на завод в Детройт, мы бы подумали, но ведь не предлагают же".
На самом деле это уже не первая программа добровольного увольнения. "В августе 2013-го, когда ликвидировали третью смену, объявили о сокращении 619 человек,— рассказывает сварщик Александр Кашицин, бывший председатель заводской ячейки.— Добровольно тогда уволились 430 человек, 100 трудоустроили внутри завода, а из оставшихся сократили только 19". В тот раз увольняемым по соглашению выплачивали четыре оклада.
Все еще впереди
По данным профсоюза, заявление о добровольном увольнении подали более 600 человек. При среднем окладе 44 тыс. руб. единовременная выплата за вычетом налога — около 200 тыс. руб. на руки. "Народ на эти деньги летом отдохнет, а к осени начнет работу искать",— рассуждает Этманов. Очевидно, сами рабочие катастрофы в происшедшем не видят.
Этманов рассказывает, каких бы условий добивался он, если бы не "развод" профсоюзов: "Мы бы настаивали на десяти окладах: в США при окладе рабочего $5 тыс. концерн Ford выплачивал сокращаемым по $50 тыс.". По его мнению, руководство предприятия поступает непорядочно. "Надо было объявить списки кандидатов на сокращение и предложить им уволиться по соглашению сторон, а так каждый гадает — попадает он или нет. И это вносит нервозность, неразбериху, которая и на руку буржуям",— рассуждает Этманов.
"Просто в этот раз желающих уйти ожидают меньше, поэтому мотивацию усилили,— оправдывается Кашицин.— Мы пытались договориться о выплате по десять окладов, как нас напутствовали товарищи, но не получилось. Администрация точно рассчитала, что и пяти достаточно: народ увольняться готов".
Готовность к увольнениям появилась после ликвидации ночных смен. Согласно трудовому законодательству, оплата каждого часа с 22:00 до 6:00 на 40% дороже. Соответственно, зарплата второй смены примерно на 20% выше, чем у первой. А у третьей была выше примерно на 30%, поэтому при ее ликвидации многие так легко и уволились. Например, слесарь-сборщик кузовного цеха Алексей Руссу и его жена много лет работали во вторую смену, которая начинается в 17:00 и заканчивается в 1:30. Днем подрабатывали: Алексей — ремонтом и строительством, а жена — торговлей. "Пришлось бы менять сложившийся образ жизни, и в деньгах потеряем",— объясняет Алексей решение подать заявление об увольнении по соглашению сторон.
Впрочем, бескомпромиссному профсоюзному лидеру Этманову, очевидно, еще будет где развернуться. Сегодня на территории Ленинградской области и Санкт-Петербурга восемь сборочных автопредприятий, выпускающих технику под марками Ford, Nissan, GM, Hyundai, Toyota, MAN, Cat, Scania. И 22 самостоятельных предприятия — производители автокомпонентов. Почти все они либо проводят сокращения, либо готовятся к ним. GM сокращает персонал в непрерывном режиме: заявления на добровольное увольнение принимают с прошлого года.