 |
Отложенный вотум
На обсуждение вотума недоверия своему правительству Михаил Касьянов не приехал, несмотря на личное приглашение Геннадия Селезнева. Вечером 14 марта он объяснил это тем, что на ковер его вызвала не вся Дума, а только "одна фракция". Премьер имел в виду инициаторов вотума — фракцию КПРФ. Действительно, личное присутствие премьера в Думе, во-первых, никак не повлияло бы на расклад голосов — все уже было окончательно известно накануне, а во-вторых, могло быть расценено депутатами как проявление неуверенности премьера в своем будущем. Во всяком случае, ему, видимо, пришлось бы лично отвечать на эскапады лидеров почти всех депутатских фракций и групп. Но одно дело — разъяснять свою позицию на своем поле, в белодомовском кабинете (что никак не вредит репутации), другое — на территории оппонентов.
Что посоветовал премьеру президент, доподлинно неизвестно. Но, зная путинский стиль, можно предположить, что Касьянову предоставили возможность самому выбирать, идти в Думу или нет. Другое дело, что в президентской администрации, судя по ее решительному настрою в последние два дня перед голосованием по вотуму, наверняка посоветовали премьеру на судилище коммунистов не являться.
Правильный ли выбор сделал Касьянов, не показавшись в Думе, окончательно станет ясно в мае, когда должен быть дан старт реструктуризации правительства. Шансы Касьянова сохранить за собой пост премьера сейчас оцениваются высоко. Но, каков будет расклад сил через два месяца, никто точно не знает. У Михаила Касьянова хватает конкурентов. При таких обстоятельствах даже инстинкт политического самосохранения подсказывает не обзаводиться новыми непримиримыми противниками, даже если сейчас их политическое влияние оценивается как невысокое. В политической борьбе (как и в любой другой ее разновидности) победу или поражение может принести при прочих равных условиях самый незначительный толчок или удар. Похоже, 14 марта Касьянов приобрел еще одного противника — Бориса Немцова. Лидер фракции СПС пригрозил инициировать еще один вотум недоверия — осенью этого года, если правительство Касьянова не начнет реально проводить в жизнь правый (а значит, по словам Немцова, "правильный") экономический курс и прежде всего не проведет до конца года три главные реформы: пенсионную, военную и ЖКХ. Особенно возмутило Немцова то, что Касьянов не посчитал нужным прийти в Думу на обсуждение вотума недоверия его кабинету: "Я обещаю, что у него будут проблемы!" Стремление руководителя фракции СПС умножить проблемы премьера поддержали лидеры "Яблока" и ОВР.
Конечно, к угрозам Немцова не стоит относиться слишком серьезно: все-таки фракция СПС не самая большая в Думе. А главное, по Конституции правительства в России свергаются, как правило, президентом, а не депутатами. Однако стоит отметить, что ни у кого из лидеров думских фракций и групп при обсуждении вотума недоверия правительству не нашлось ни одного доброго слова в его адрес — даже у Бориса Грызлова, который просто отказался от предоставленного ему слова. Думская критика кабинета Касьянова как слева (что привычно, а значит, не столь опасно), так и справа (что уже хуже, так как поддержку его экономическому курсу оказывают прежде всего центристы и правые) транслировалась по РТР в прямом эфире. Это не может не ослабить позиции премьера в будущих аппаратных схватках, тем более что неудач у него и так хватает. Достаточно вспомнить исход борьбы с экономическим советником президента Андреем Илларионовым по поводу уплаты долгов Парижскому клубу.
Так что бесславная для коммунистов попытка вынести вотум недоверия правительству все же будет иметь для нынешних обитателей Белого дома далеко идущие последствия. И не самые радужные.
Сеанс магии с последующим разоблачением
Главной и безусловной жертвой кризиса стало "Единство". Именно "медведи" заварили вотумную кашу, неожиданно пообещав поддержать инициативу коммунистов ради роспуска "неконструктивной" Думы и своей, мягко говоря, сомнительной победы на досрочных выборах. И они же спустя всего неделю публично сели в лужу, отказавшись от так вдохновенно рекламировавшейся ими идеи.
Причем из всех возможных аргументов для обоснования этого шага лидеры "Единства" избрали, пожалуй, самые неубедительные, пролепетав что-то насчет проведенной ими "политической комбинации" и "полностью достигнутых целей". Поскольку целью были громогласно объявлены роспуск Думы и новые выборы, совершенно непонятно, каким образом ее можно считать достигнутой, если ни того, ни другого не произошло. Да и свои подписи под предложением о вотуме коммунисты не отозвали, а ведь именно при выполнении этого условия "медведи" обещали отказаться от планов роспуска палаты.
В результате даже у не слишком искушенного в большой политике стороннего наблюдателя должно было сложиться одно из двух мнений: либо "Единство" слепо выполняло волю Кремля и о него в конце концов демонстративно вытерли ноги, либо его лидеры придумали это самостоятельно, сделав все на редкость бездарно. И вряд ли можно сказать, какой из этих выводов больше устраивает "медведей".
Кроме того, под большим вопросом оказалось и внутреннее единство пропрезидентских сил. Рядовые депутаты "Единства" в беседах с журналистами откровенно валили всю вину на своих лидеров. А группа "Народный депутат", доселе слывшая самым большим другом "медведей", и вовсе "выпала из гнезда", категорически отказавшись голосовать за недоверие и подвергнув союзников весьма нелицеприятной критике.
Пиррова победа
Коммунистов на первый взгляд стоило бы однозначно записать в победители. В самом деле, они вроде бы добились чего хотели, затевая голосование о недоверии: провели бесплатную рекламную акцию в прямом телеэфире, предоставили радикально настроенным сторонникам убедительные доказательства своей непримиримой оппозиционности и одновременно избежали серьезных неприятностей, которые могли бы обрушиться на их головы в случае реальной отставки правительства или роспуска Думы.
С другой стороны, эта победа вполне может оказаться пирровой. Скандал с вотумом спровоцировал новую волну слухов о скором переделе пакетного соглашения по распределению руководящих думских постов. Сейчас такая перспектива выглядит, как никогда, реальной, особенно если учесть, что за "большой думский передел" высказались и Кремль в лице представителя президента в Думе Александра Котенкова, и лидеры большинства думских фракций.
И как бы ни храбрились левые, утверждая, что не боятся подобного развития событий и давно к нему готовы, утрата постов спикера и руководителей комитетов стала бы для них серьезным ударом. Дело здесь не в персоналиях — большинство левых председателей комитетов давно и успешно сотрудничают с Кремлем, да и спикер Геннадий Селезнев все больше отдаляется от родной партии, позволяя себе нарушать партийную дисциплину даже по таким важным вопросам, как недоверие правительству. Но помимо чисто статусных преимуществ (все-таки "председатель комитета Госдумы" звучит более впечатляюще, чем просто "депутат") руководящие думские должности имеют для КПРФ еще и важное политическое значение. Ведь не секрет, что думская организационная и материальная база активно используется левыми для решения внутрипартийных задач — особенно в период выборов, когда Дума фактически превращается в их предвыборный штаб. Отстранение от этой кормушки сильно осложнит нормальное функционирование компартии — хотя бы потому, что у рядовых думцев возможностей пользоваться оргтехникой, средствами связи и бесплатной рабочей силой в лице работников думского аппарата неизмеримо меньше, чем у членов руководства палаты.
Перспективы роста
А вот "условно пропрезидентские фракции" — ОВР, СПС и "Яблоко" — получили в результате кризиса весомые дивиденды, причем как сиюминутные, так и на перспективу.
Во-первых, с самого начала заявляя о несогласии с идеей вотума и активно разоблачая вредные планы роспуска Думы, правые и центристы продемонстрировали избирателям похвальную несгибаемость, выглядевшую особенно эффектно на фоне вопиющей непоследовательности "Единства". Причем ситуация позволяла им одновременно понравиться разным категориям избирателей. Те из них, кто симпатизирует президенту, могли быть удовлетворены решительной борьбой своих избранников с коммунистами и поддержкой назначенного Путиным правительства. А граждане, относящиеся к политике главы государства критически, услышали милые их сердцу слова о недостаточной либеральности реформ и возможности "демократического вотума недоверия" правительству ближайшей осенью.
Во-вторых, СПС и "Яблоко" охотно использовали любезно предоставленную им коммунистами трибуну для пропаганды собственных программ — в отличие, к примеру, от того же многострадального "Единства", лидер которого Борис Грызлов от отчаяния решил вообще отказаться от полноценного выступления.
И наконец, в-третьих, упомянутые фракции, больше других пострадавшие в результате "январского сговора" 2000 года (когда три крупнейших депутатских объединения — КПРФ, "Единство" и "Народный депутат" — поделили между собой большинство руководящих постов в Думе, проигнорировав мнение "меньшевиков"), получили реальный шанс отыграться за прежние обиды и отнять у левых возглавляемые ими комитеты. Если пересмотр пакетного соглашения все же состоится, бывшие "меньшевики" станут играть в новой правящей коалиции ключевую роль, поскольку при ушедших в глухую оппозицию коммунистах принимать необходимые законы силами "твердых кремлевцев" без поддержки ОВР, СПС и "Яблока" президенту будет крайне затруднительно.
Тайное покаяние коммунистов
Труднее всего, пожалуй, оценить дебет и кредит, полученные по итогам "страстей по вотуму" Кремлем.
С одной стороны, открыто в скандале вокруг недоверия правительству президентская администрация не участвовала. Ни одного публичного заявления в поддержку озвученной лидерами "Единства" идеи роспуска Думы кремлевские чиновники не сделали. Сам президент впервые высказался на эту тему (да и то через "переводчика" в лице Селезнева) лишь за три дня до решающего голосования, когда из стана "медведей" уже начали просачиваться слухи об изменении их позиции.
С другой стороны, в то, что "Единство" может позволить себе проголосовать за отставку правительства без благословения Кремля, в России сейчас вряд ли кто поверит. Тем более что в приватных разговорах чиновники президентской администрации были откровеннее, чем на публике, и признавались, что действительно решили распустить Думу и наказать таким образом коммунистов за неподобающее поведение. Но в этом случае оценка приобретений и потерь президента в завершившейся кампании целиком зависит от того, чего же на самом деле хотел Кремль.
Если президентское окружение и впрямь страстно желало распустить Думу и провести новые, триумфальные для прокремлевского блока выборы, то эти планы с треском провалились. "Единство" поставленной задачи не выполнило, "Народный депутат" от союзников вообще отрекся, и, чтобы окончательно не опозориться, Кремлю пришлось спешно давать задний ход, позволив коммунистам довести задуманное до конца.
Если же разгон Думы был лишь страшилкой, призванной напугать коммунистов и заставить их раскаяться в своих грехах, кажущееся поражение можно считать победой. Ведь отказу "медведей" от поддержки вотума предшествовала закрытая встреча Путина с Зюгановым, которой, по утверждению кремлевских источников, лидер КПРФ добивался три дня. И как-то не очень верится, что в Кремль Зюганов пришел лишь для того, чтобы заверить президента в готовности до упора биться за отставку назначенного Путиным правительства. Скорее всего, именно на этой встрече и состоялось желанное для Кремля покаяние, которое тот посчитал вполне достаточным, чтобы протрубить "Отбой!" и забыть о своеволии коммунистов.
Правда, кремлевские источники "Власти" утверждают, что тема роспуска Думы отнюдь не закрыта. По их словам, осенью этот вопрос будет поднят вновь, но уже не ради наказания оппозиции, а с чисто технической целью — развести по времени выборы президента и парламента, установив двухлетний интервал между основными общефедеральными голосованиями. Но к завершившемуся на прошлой неделе кризису это уже никакого отношения иметь не будет.
ДМИТРИЙ КАМЫШЕВ, КОНСТАНТИН СМИРНОВ
 |
|
Зверь под названием "Дума" ранен!
 |
Ситуация вокруг вотума недоверия — это тот редкий случай в моей личной практике, когда идею я высказал вслух раньше, чем тому или иному клиенту. Физически зафиксировано: я ее высказал раньше всех на "Стране.Ru". То, что моей идеей воспользовалось "Единство", честное слово, не было запланировано. Понятно, почему в результате акции "Единства" больше всех перепугался Примаков: "Отечество" на самом деле и стояло за историей с вотумом недоверия. Но в случае досрочных выборов у них будут наибольшие потери. Зюганов-то свои 19-20%, может, и получит. Жириновский, балансируя между 4 и 5%, тоже может пройти. А вот "Яблоко" и "Отечество" пятипроцентный барьер точно не перейдут. И если СПС в блоке с "Единством" поведет жесткую агрессивную кампанию, то возникнет трехцентровая Дума. Одновременно возникнет еще и та самая оппозиция Путину, о которой так долго и нудно говорит Борис Ефимович Немцов. Оппозиция Путину может возникнуть только внутри путинского большинства — это страшный секрет нашей политической сцены! А дальше СПС мог бы уже и с "Единством" поспорить за то, кто более точно отражает правильный курс. Но правые оказались пока не готовы к этому.
Дума предпочла пребывать в раннебрежневской атмосфере: "Главное — нас не беспокойте". Эта атмосфера сейчас характерна и для аппарата, и для губернаторов, и для Думы, и для либеральных кругов. Да и "Единство" не является приятным исключением: там тоже возникли сильные колебания.
Но в целом идея уже не может уйти в никуда. Зверь ранен! Зверь под названием "Дума" понял, что в том виде, как он есть сейчас, он больше не является необходимым элементом для осуществления политики преобразований, которую неизбежно будет проводить Путин. Кроме того, все поняли, что ключи от Думы находятся в руках только у Путина и в любой удобный момент он может ими воспользоваться. Не исключаю, что Путин может пойти на досрочные выборы уже в этом году.
Президента подставила его администрация
 |
Кремлю показалось, что если поддержать инициативу коммунистов и дать команду прокремлевским фракциям проголосовать за недоверие, то можно провести досрочные парламентские выборы и, смахнув все фигуры с доски, построить новую позицию. Я уверен, что намерение было самое серьезное — распустить Думу и провести парламентские выборы в момент, когда авторитет власти велик и когда сложилась благоприятная конъюнктура. Но, как водится, это привело к тому, что плохо просчитали все последствия. А они оказались неблагоприятными для Кремля.
Взбунтовалось "Единство", которое не захотело играть роль камикадзе. Взбунтовался "Народный депутат", членам которого вовсе не хочется опять пройти через этот кошмар под названием "Выборы в одномандатных округах". Все остальные тоже быстро раскусили план и отказались поддержать. И выяснилось, что коммунистов не хватает, а своих заставить не могут. Кроме того, быстро выяснилось, что такие досрочные выборы страшно ударят по имиджу самого президента. Потому что он везде делает упор на то, что принес в страну стабильность, и вдруг выяснилось бы, что вместо стабильности президент на ровном месте создал политический кризис с непредсказуемыми последствиями. Осознание этого привело к тому, что они довольно неловко и нелепо отыграли назад.
В результате получилось, что президента подставила его администрация. Поддавшись мимолетному соблазну все переворошить и сделать по-своему и не просчитав всех последствий, они выставили пропрезидентские силы в совершенно дурацком свете. И никаких нормальных объяснений, приемлемых для общества, они так и не смогли найти. И в какой-то степени Кремль свое лицо после всей этой затеи потеряет. Хотя преувеличивать этот эффект тоже не нужно: через неделю все это забудется и какого-то глубокого следа на политической системе не оставит.
Один дурак придумал, другой воплотил
 |
Я подозреваю, что никакого четкого плана ни у кого не было. Мой опыт работы в Кремле говорит о том, что 95% случаев — это чистая импровизация, которую потом кто-то пытается рационально объяснить, а кто-то — использовать в собственных целях. Все эти разговоры о том, кто какую команду от кого получил, просто наивны. Чаще всего сначала какая-нибудь дурацкая идея приходит в голову одному дураку, потом ее подхватывает какой-нибудь другой дурак, а третий вдруг начинает воплощать. А потом все пытаются объяснить, зачем же они все это наделали. И в результате в лучшем случае не получается ничего — или совершенно противоположный результат по отношению к первоначальной идее. На мой взгляд, во всей этой истории не было видно ни одного признака заранее выстроенного плана или какой-нибудь стратегической цели.
Другое дело, что этот квазикризис ярко проиллюстрировал неадекватность нашей конституционной системы нынешним реалиям. Созданная под политическую конъюнктуру 1993 года, она предусматривала, с одной стороны, четкую зависимость правительства от президента, а с другой стороны — размежевание по схеме "правительство плюс президент против парламента". Сейчас же у нас есть президент, который имеет политическую поддержку большинства населения и одновременно сохраняет политический нейтралитет. Он как бы равноудален и от Думы, и от правительства.
Но здесь и возникает проблема. Дума ведь по Конституции не контролирует, а значит, и не несет ответственности за правительство. Таким образом, наше правительство получается юридически и операционно ничтожным, не имея возможности ни действовать самостоятельно, ни опираться на четкую поддержку президента или парламента. Поэтому нынешний квазикризис — это лишь первая ласточка настоящего кризиса, который грянет, если не совершенствовать старую Конституцию.