Наркоманов смогут отправлять на принудительное лечение по решению суда. Соответствующий закон вступил в силу с 1 мая. В случае отказа от лечения наркозависимым грозит штраф до 5 тыс. руб. или административный арест на 30 суток. Член Общественной палаты, президент фонда "Нет алкоголизму и наркомании" Олег Зыков и руководитель программы "Новая наркополитика" Лев Левинсон ответили на вопросы ведущего Андрея Норкина.
Фото: Олег Харсеев, Коммерсантъ
— Олег Владимирович, ожидаете ли вы реального эффекта от такой меры?
О.З.: Во-первых, надо оговориться, что речь не идет о принуждениях советского типа, когда в советский период у нас были специальные тюрьмы, которые назывались ЛТП, и куда сажали алкоголиков и наркоманов, что приводило исключительно к увеличению тюремного населения. В приложении к этому закону гораздо важнее обсуждать тему не текста, а правоприменения. Если это тупое принуждение, то тогда это глупость и подлость. Если же это некое продолжение на тему 420-го закона, который был принят в конце 2011 года, который заявляет технологию лечения и места наказания, то тогда мы должны обсуждать инфраструктурные задачи, которые надо решать, и которые, к сожалению, не решаются. Первое — это специализация суда. Иванов у нас часто произносит это словосочетание — "наркосуды".
— Вы имеете в виду Виктора Иванова?
О.З.: Я имею в виду директора ФСКН. При этом ничего не делается для того, чтобы эти специализированные суды появились. Ведь именно с этого надо было начинать, а не с технологических законов. Вторая тема: а к чему мы принуждаем? Мы сейчас много и часто говорим о проблеме отсутствия стандартов реабилитации, точнее, есть тексты, которые не являются частью инфраструктурных процессов. Здесь, по-моему, анонсировали, что 4 июня будет совещание вице-премьера Голодец, мы будем там обсуждать эту тему. Но сегодня позиция Минздрава абсолютно неконструктивная. К чему мы принуждаем и что есть стандарты реабилитации — это вопрос, который не урегулирован в нашей стране.
И последнее — это тема специализации судебной процедуры. В чем будет заключаться эта процедура? Будут ли там мотивационные технологии использоваться? Потому что сегодня у меня такое ощущение, что у ФСКН мысль простая, что надо что-то такое на ушко нашептать наркоману, и он побежит реабилитироваться. Такая позиция, конечно, абсолютно несостоятельна. Она граничит с откровенным слабоумием. Если инфраструктурные задачи будут решаться, тогда обсуждаемый нами закон будет частью общей системы социального прессинга и разумного мотивационного принуждения. Если нет — тогда это бессмысленно и нелепо.
— Лев Семенович, пожалуйста, ваше мнение.
Л.Л.: Я, в основном, разделяю то, что сказал Олег Владимирович, но должен сказать, что закон как раз весьма позитивный, приемлемый и в духе, как говорил только что Зыков, 420-го закона, направленного на гуманизацию и либерализацию уголовного закона. Потому что принудительное лечение не вводится вообще там как таковое. Появляется норма, которая позволяет человеку, которого привлекают к уголовной ответственности за хранение и приобретение наркотиков без цели сбыта, или он подвергается административному наказанию за употребление наркотиков или хранение в небольших размерах, позволяет, не назначая ему лишение свободы или условное лишение свободы, назначать другие наказания по уголовной статье: штраф, обязательные работы, исправительные работы. То есть он не помещается в места изоляции, но при этом его могут обязать проходить лечение — это совершенно правильно. Это расширяет возможности суда не применять лишение свободы.
Другое дело, где будут лечить, по каким стандартам, что из этого выйдет для конкретного человека, и насколько велика опасность попасть под административное наказание, которое этим же законом предусмотрено за уклонение от прохождения назначенного судом лечения — это уже другой вопрос. Здесь, конечно, возможно за употребление, хотя, конечно, таких явных антиправовых моментов в законе нет.