В индустриальных странах сейчас почти прекратился экономический рост. Между тем до кризиса этот рост был связан с американским бюджетным дефицитом, который сохранился, но перестал играть стимулирующую роль.
Фото: Дмитрий Коротаев, Коммерсантъ / купить фото
В начале нынешнего года международные финансовые организации дружно предсказывали ускорение роста мировой экономики. Всемирный банк заявлял, что "и развивающиеся, и индустриальные страны именно в этом году, через пять лет после финансового кризиса, наконец пройдут поворотный пункт к восстановлению роста". Банк предсказывал, что рост мирового ВВП в 2014 году достигнет 3,2% (в прошлом было 2,4%). Правда, ускорение роста в развивающихся странах может быть несколько меньшим, чем можно было предполагать. Как бы то ни было, по мнению банка, рост развивающихся стран в 2014 году достигнет 5,3%, в то время как в прошлом году он составил 4,8%.
Индустриальные страны покажут рост 2,2%. Это очень заметное ускорение по сравнению с прошлогодними 1,3%. Рост стран еврозоны составит всего 1,1%, но и это значительное достижение, если учесть, что два года подряд их ВВП вообще не рос, а сокращался. Наибольшие надежды Всемирный банк возлагает на США, где рост составит 2,8%, что по американским меркам очень много (в прошлом году было 1,8%).
Как заявил глава Всемирного банка Джим Ен Ким, "экономический рост набирает скорость в индустриальных странах, это должно в ближайшее время ускорить рост в развивающихся странах". Предполагается, что Китай уже третий год подряд покажет увеличение ВВП на 7,7%, а Индия ускорит рост с прошлогодних 4,8% до 6,2%.
Ясно, что эти ожидания во многом связаны с тем, что в третьем квартале прошлого года темпы роста достигли 2,8% в годовом исчислении (во втором квартале было 2%).
В то же время Международный валютный фонд увеличил свой прогноз на 2014 год на 0,1 процентного пункта по сравнению с предыдущим вариантом — до 3,7%. Такие темпы развития в мировой экономике по традиции считаются очень приличными.
Это был первый случай за два года, когда фонд пересмотрел предыдущий прогноз в сторону повышения: до этого прогноз лишь понижался, а фонд указывал каждый раз, что ситуация в мировой экономике оказалась хуже, чем казалось. "Главная причина того, что восстановление мировой экономики идет быстрее, чем можно было ожидать, состоит в том, что препятствий к восстановлению все меньше,— считает главный экономист МВФ Оливье Бланшар.— Ограничения на рост, которые накладывала жесткая бюджетная политика в разных странах, ослабевают. Мировая финансовая система медленно излечивается. Неопределенность перспектив роста уменьшается". В итоге фонд заключил, что ускорение экономического роста в 2015 году продолжится — он составит уже 3,9%.
Главным источником роста в 2014 году, по мнению фонда, также будут индустриальные страны: рост в США составит 2,8%, в странах еврозоны — 1%, в Японии — 1,7%.
И вот сейчас выяснилось, что прогнозы не сбываются. По итогам первого квартала рост ВВП США составил всего 0,1% в годовом исчислении, а в странах еврозоны — только 0,8%.
При этом МВФ не устает ругать США за бюджетный дефицит и рост государственного долга. По итогам 2012 года фонд заявил, что "разработка всеобъемлющего среднесрочного плана сокращения бюджетного дефицита остается главной задачей экономической политики США": "Несмотря на некоторый достигнутый до сих пор прогресс в этой сфере, необходим масштабный план, включающий в себя реформу системы получения гражданами бюджетного финансирования и дополнительные источники налоговых доходов с тем, чтобы стабилизировать государственный долг". По итогам 2013 года фонд говорил почти то же самое: "Сбалансированный, постепенный и вызывающий доверие план сокращения государственных расходов, уменьшения бюджетного дефицита и государственного долга продолжает быть главным приоритетом для американских властей и экономики".
Двойной дефицит США выступал в течение десятилетий как пылесос, высасывающий избыток товаров и капиталов у других людей
С американским бюджетным дефицитом случилась следующая история. Как указывает профессор Колумбийского университета (США) Джеффри Сакс, "все началось с простых американцев": "Мы являемся свидетелями конечной стадии продолжавшегося в течение целого поколения снижения у американцев склонности к сбережениям. В 1952 году американцы откладывали 8% персональных располагаемых доходов, в 1972 году эта доля достигла 10%, в 1980 году — уже 12% и с этого момента начала катастрофически падать. В 1990 году она составляла всего 6%, в 2000 году — 4%. Минимума она достигла в 2004 году — всего 2%. И только после кризиса 2008 года начала расти, достигнув к 2010 году 6%. За три десятилетия нация посредством бесчисленных решений отдельных домохозяйств полностью потеряла самодисциплину во всем, что касается будущего. То, что случилось с домохозяйствами, отозвалось эхом в Вашингтоне. По мере того как теряли персональный финансовый здравый смысл домохозяйства, Конгресс и Белый дом теряли дисциплину сбалансированности бюджета. С 1955 по 1974 год бюджетный дефицит в основном был меньше 2% ВВП. Потом, в 1975-1994 годах, бюджетный дефицит был уже выше 3% ВВП. Сокращение расходов, в том числе военных, в 1995-2002 годах временно вернуло бюджетный дефицит под контроль. Но тогда, когда в бюджете даже образовались излишки, политики поспешили растратить их в собственных политических целях. В 2001 году администрация президента Буша резко сократила налоги, одновременно столь же резко увеличила бюджетные расходы, тем самым сделав американский бюджет вновь дефицитным. Дефицит взлетел с 2% ВВП до 10% ВВП после финансового кризиса из-за падения налоговых поступлений, спасения терпящих крах банков и предприятий и принятия Обамой двухлетней программы стимулирования экономики" (см. график).
И тем не менее в условиях американского роста бюджетного дефицита после начала 1970-х годов американская и мировая экономики вполне динамично развивались. Греческий исследователь Янис Варуфакис находит такому динамизму объяснение именно в дефиците: "Сформировалась глобальная экономическая система, в которой американские дефициты бюджета и платежного баланса играют определяющую и, как ни парадоксально, гегемонистскую роль. Главной характеристикой нынешней глобальной политической экономии является поворот избытка товаров и капиталов между США и остальным миром. Гегемон впервые в мировой истории усиливает свою гегемонию за счет увеличения своего дефицита, коль скоро он потерял свою глобальную позицию обладателя внешнеторгового профицита. После 1971 года мир вступил во вторую послевоенную фазу. Американские власти приняли стратегическое решение: вместо того чтобы снижать двойной дефицит (дефицит бюджета и внешнеторговый дефицит), возникший в 1960-е годы, они принялись его наращивать свободно и умышленно. И кто заплатит за эту политику? Очень просто: остальной мир. Как? Путем постоянного цунами капитала, который несся через Атлантику для финансирования американского дефицита. Двойной дефицит США, таким образом, выступал в течение десятилетий как пылесос, высасывающий избыток товаров и капиталов у других людей. Хотя такое положение было воплощением величайшего дисбаланса планетарного масштаба и требовало того, что Пол Волкер живо обрисовал как контролируемую дезинтеграцию мировой экономики, тем не менее оно дало толчок к появлению чего-то напоминающего глобальный баланс — международной системы быстро ускоряющихся асимметричных финансовых и торговых потоков, способных создать видимость стабильности и уверенного роста. Под воздействием американского двойного дефицита мировые лидеры профицита, такие как Германия, Япония и позднее Китай, постоянно направляли свои товары, которые Америка поглощала. Почти 70% прибыли, которые получали эти страны, потом возвращались обратно в США в форме потоков капитала на Уолл-стрит. И что с ними делала Уолл-стрит? Она мгновенно превращала эти потоки капитала в прямые инвестиции, акции, новые финансовые инструменты, новые и старые формы займов и, наконец, в прибыли американских банков. Когда в 1981 году президентом стал Рональд Рейган, сочетание роста военных расходов со снижением налогов привело к самому большому росту бюджетного дефицита в послевоенной истории. Неимоверный рост дефицита привел к столь же неимоверному притоку капитала в США. И Уолл-стрит превратила этот приток капитала в рост потребительских расходов в США. В 2008 году эта система дала сбой: США оказались неспособны принимать достаточно капитала от остального мира, американская финансовая система рухнула и не могла переправлять в экономику даже тот капитал, который приходил в экономику, и власти оказались вынуждены наращивать дефицит просто для того, чтобы помочь спасти американские банки от окончательного краха".
В общем, система до кризиса складывалась эффектная. Утратив после 1960-х годов роль главного производителя товаров, США сыграли на своей сложившейся после войны роли надежнейшего заемщика и финансового центра и стали предлагать конкурентам облигации, выпущенные в покрытие дефицита. А вырученные деньги пустили на потребление импортных товаров. Теперь вернуться к этой системе будет нелегко. Как пишет тот же Варуфакис, "сейчас американский двойной дефицит уже не может играть своей балансирующей роли пылесоса": "Американская экономика действует значительно ниже своих потенциальных возможностей. Безработица снижает потребительский спрос. И Уолл-стрит, хотя и полностью восстановилась благодаря государственной помощи, не чувствует себя в силах финансировать потребительский и инвестиционный бум в США. А без этого бума Европа, Япония и даже Китай не могут вернуться к высоким темпам роста". И оптимистические прогнозы международных финансовых организаций не сбываются.
