Княжеское дело

Князья Лихтенштейнские живут и работают в княжестве Лихтенштейн — звучит по-дурацки, но это правда: до 1938 года Лихтенштейны предпочитали Вену, и лишь аншлюс заставил князя Франца Иосифа II перебраться в Вадуц, сделав тамошний замок своей резиденцией. До Второй мировой войны княжеский дом Лихтенштейн был теснейшим образом связан с Австрией: замок Лихтенштейн, давший имя роду, упоминаемому с начала XII века, находится в Нижней Австрии, южнее Вены, десятки других замков были разбросаны по разным землям империи, князья состояли на службе у австрийских Габсбургов. Например, князь Франц I: во времена Николая II он был австро-венгерским послом в Петербурге и по возвращении в Вену основал Институт восточноевропейской истории при Венском университете, подарив ему богатейшую библиотеку, купленную в России.

Князь Франц I был женат на родовитой еврейке баронессе Эльзе фон Гутманн — принято считать, что это обстоятельство тоже сказалось на антинацистской позиции княжеского дома. Лихтенштейн не только сохранял нейтралитет во время Второй мировой — князья позволяли себе некоторые демонстративные жесты. Так, когда евреям запретили посещать музеи и театры, Лихтенштейны вообще закрыли свой Gartenpalais (Садовый дворец), а это был, между прочим, самый старый публичный музей Вены. Нацисты не остались в долгу и запретили Лихтенштейнам вывозить коллекции из Третьего рейха в их маленькое, но гордое и нейтральное княжество — исключение сделали только для фамильных портретов и пейзажей с княжескими замками. По этому поводу существует масса милых семейных преданий. Как князь Франц Иосиф II вез "Мужской портрет" Рафаэля из Вены в Вадуц, прикрепив его к крыше кадиллака, и честно врал германским пограничникам, что этот надменный флорентинец — его дражайший прапрадедушка. Как один из немецких офицеров признал в каком-то ренессансном пейзаже свой родной городок, где отродясь никаких Лихтенштейнов не водилось, и Его Высочество проявили большой актерский талант, ругая на чем свет стоит идиотов-искусствоведов, которым они платят приличное жалованье, а им подсовывают черт знает что. Это тоже было вранье: идиотов Лихтенштейны не кормили, их советниками выступали лучшие искусствоведы эпохи вроде Вильгельма фон Боде.

То, что случилось с княжеским собранием во время и после Второй мировой войны, иначе как чудом не назовешь. Вену отчаянно бомбили. 22 фамильных замка с землями в Моравии, Богемии и Силезии были национализированы возрожденными Чехословакией и Польшей — Лихтенштейны лишились тогда более 80% своих владений. А коллекция, единая и неделимая, уходя от обстрелов, бомбежек, мародеров и экспроприаторов, благополучно добралась до Вадуца. Впрочем, можно назвать это чудесами княжеской предприимчивости. Гораздо больший ущерб собранию нанесло послевоенное безденежье: Леонардову "Джиневру де Бенчи" и Хальсов "Портрет Виллема ван Хейтхейсена" пришлось продать. Однако распродали не все драгоценности, в чем можно будет удостовериться на московской выставке. Сейчас большая часть собрания Лихтенштейнов вернулась обратно в Вену и доступна для осмотра — примерно два раза в месяц по пятницам можно попасть с экскурсией в оба дворца: Stadtpalais (Городской дворец), где выставлен бидермейер, и Gartenpalais (Садовый дворец), где выставляются старые мастера. Австрийский бидермейер из Штадтпале уже привозили в ГМИИ имени Пушкина пять лет назад, теперь настал черед старых мастеров из Гартенпале в Вене и замка Вадуц. Князья не скрывают, что для них пополняющаяся по сей день коллекция — не только наследственная страсть, но и инвестиции с дипломатией: выставка "Рубенс, ван Дейк, Йорданс..." приурочена к 20-летию установления дипломатических отношений между Россией и Княжеством Лихтенштейн.

По такому случаю в Москву привезут 55 картин фламандской школы, в том числе 19 рубенсов, 10 ван-дейков и четыре йорданса. Это чуть меньше, чем в Эрмитаже, но это не все. Рубенсовская "Венера перед зеркалом" останется в Вене, рубенсовский "Лесной пруд" не покидает стен замка Вадуц. Не вывозят из Вены и прелестный "Портрет Альберта и Николауса Рубенсов" — реставраторы не рекомендуют. Однако оценить гений Рубенса в изображении детей, которые у него — за полтора столетия до Руссо — выглядят именно детьми, а не взрослыми карликовых размеров, можно будет по "Портрету Клары Серены" — он, кстати, украшает афишу выставки. На картине из коллекции князей Лихтенштейнских дочери Рубенса около пяти — она умрет 12 лет от роду. Безутешный отец якобы пытался оживить ее в живописи, воображая, какой она могла бы вырасти красавицей,— эрмитажная "Камеристка инфанты Изабеллы" считается таким воображаемым портретом. "Камеристку" полезно держать в уме, разглядывая это светящееся изнутри шаловливое личико, которое так и хочется ущипнуть за щечку. Эрмитажное собрание вообще полезно держать в уме, чтобы понять, почему собрание князей Лихтенштейн, несмотря на все приключения и распродажи, до сих пор считается одной из лучших частных коллекций в мире.

ГМИИ имени Пушкина, с 20 июня по 19 октября