Учиться у Чили
Как в Латинской Америке удалось построить европейскую экономику
Чили — самая европейская страна Латинской Америки и самая успешная экономически. Причина успеха — сочетание грамотного использования конкурентных преимуществ, географического положения, человеческого капитала и либеральных реформ.
Фото: Bonnier Corporation via Getty Images/Fotobank
Фото: AGE/EAST NEWS
Фото: AP / Roberto Candia
18 июня чилийцы дали волю эмоциям. Сборная по футболу обыграла Испанию. На улицах — толпы ликующих горожан, флаги, пляски. В жителях сдержанного и европейского по духу Сантьяго закипела горячая латиноамериканская кровь. Впрочем, сами чилийцы от остальной Латинской Америки себя дистанцируют. "Мы уникальные,— шутит журналистка Франсиска Ассеф Требилкок.— Только мы можем так петь: "Чи-чи-чи, ле-ле-ле". А попробуй, например, "Бра-зил" — немелодично. Или вообще "Аррр-хентина"..."
Остров Чили
Латинская Америка, которая в России часто воспринимается как относительно единое целое, в действительности группа довольно разных стран. Есть общие черты, но много и отличий. Чили как раз очень нетипичное.
Начнем с географии. "Чили — это остров" — не просто шутка. Тонкая полоска в 4,6 тыс. км протянулась с севера (17° ю. ш.) на юг (54° ю. ш.). На севере — одна из самых безводных в мире пустынь Атакама, на крайнем юге — вполне себе североморские фьорды. С запада страна омывается водами Тихого океана, с востока отделена от соседей грядой Анд. Изолированность от остального мира (особенно до появления авиасообщения) напоминает Новую Зеландию.
География — ценный ресурс. Если наложить карту Чили на Северное полушарие, получим страну, простирающуюся с севера на юг от Норвегии до Мавритании. Каждая географическая зона таит преимущества: под раскаленными песками Атакамы на севере — залежи медной руды, в холодных фьордах крайнего юга плещутся лососи, в центре — средиземноморский климат с полями, садами и пастбищами, как во Франции. Плюс почти все города и производственные районы находятся не далее чем в 100 км от берега Тихого океана. Добавим дешевизну морских грузоперевозок и получим экономику, обреченную работать на экспорт. Однако преимущества надо реализовать.
Население страны почти полностью состоит из потомков переселенцев из Европы, индейцев — лишь 4%
Фото: Reuters
Открыть себя миру
"Чили сейчас одна из самых открытых экономик в мире, мы имеем 23 соглашения о свободной торговле с 61 страной, что покрывает более 93% всего торгового объема, то есть почти со всеми нашими основными партнерами. Исключение — Россия, но и с ней, а точнее, с Таможенным союзом России, Белоруссии и Казахстана мы надеемся вскоре подписать соглашение",— говорит директор по внешней торговле чилийской ассоциации промышленников Sofofa Уго Байерлейн.
По индексу Open Markets, Чили — самая открытая экономика обеих Америк после Канады. По другим рейтингам, таким как Doing Business Всемирного банка и Global Competitiveness Всемирного экономического форума, Чили также региональный лидер в Латинской Америке.
Открытость и либерализм — хорошие предпосылки для экономического процветания: Чили — самая богатая страна в регионе. ВВП на душу населения составляет $15 тыс. (на уровне России, по паритету покупательной способности — выше России). А еще это единственная в Южной Америке страна, входящая в "клуб развитых стран" — ОЭСР.
Чили — самая богатая страна в регионе. ВВП на душу населения составляет $15 тыс.
Для Латинской Америки характерны необязательность и низкая трудовая этика. Но не в Чили. Коррупции, во всяком случае низовой, тоже нет. Даже не пытайтесь дать взятку полицейскому, говорят и собеседники, и опросные данные. В исследовании Global Competitiveness основным препятствием для ведения бизнеса коррупцию назвали всего 0,2% опрошенных бизнесменов, работающих в стране. Ничтожное число не только по сравнению с соседними странами, где соответствующий показатель 5-20%, но даже и для некоторых европейских стран (в России — 19,1%).
Почему же Чили не стало заложником классического латиноамериканского популизма, как это было, например, в не менее богатых природными ресурсами Венесуэле и соседней Аргентине? Почему Чили — "не такое"? Исчерпывающего ответа нет. Скорее подействовал не один фактор, а их сочетание.
Даже спустя 40 лет президент Сальвадор Альенде еще живет в сердцах многих чилийцев
Фото: AFP
Предвестники успеха
Один из факторов — для испанских конкистадоров Чили оказалось неинтересным местом. Здесь не нашлось ни серебра, ни золота, ни пригодного для плантаций кофе или сахарного тростника климата. Соответственно, не было и рабства.
А историкам известно, что ничто так не препятствует перспективам долгосрочного роста, как возникновение экспортно ориентированного производства, основанного на рабском труде. Некогда богатейшие, усеянные сахарными плантациями Гаити и Барбадос ныне муравейники, кишащие людьми, приговоренными к нужде. Россия с традицией принудительного труда тоже отчасти вписывается в эту схему.
Чили же удалось избежать формирования и консервации жесточайших форм неравенства и технологической отсталости, характерной для принудительного труда. В итоге страна довольно рано прошла период индустриализации (особенно после открытия месторождений меди и селитры на севере в 1840-х), хотя и не такой глубокой, как Европа или Япония в XIX веке.
Впрочем, несмотря на отсутствие рабства, ситуация с неравенством все же больше похожа на Латинскую Америку, чем на Европу или США. Потомки землевладельцев-энкомендерос (в основном испанцев баскского происхождения) и бизнесменов, сделавших состояние на меди, остаются элитой страны. Неравенство велико: коэффициент Джини по доходам (0,49) самый высокий среди стран ОЭСР (в России — 0,42).
Другой фактор успеха — прививка высокой деловой этики, происшедшая благодаря переселению в страну в XIX-XX веках большого количества европейцев. Коренные жители (индейцы мапуче) были и остаются немногочисленными (сейчас около 4% населения). Людей для освоения территорий надо было брать извне.
Закон о приоритетной миграции 1845 года привлек в страну несколько сотен тысяч переселенцев с территорий нынешних Германии и Австрии. Иммигрантам предоставлялись льготный пятилетний кредит на обустройство, скот, земля и оплачивался переезд из Европы. 54% приезжих составляли квалифицированные рабочие и ремесленники, подавляющее большинство — грамотные. Города на юге Чили вроде процветающего ныне на разведении лосося Пуэрто-Монта, были основаны именно этими переселенцами и до сих пор сохраняют традиционную немецкую архитектуру и дух Ordnung. Похожая итальянская волна (более существенная была в Аргентине, где не столь сильно германское влияние) и менее значительные французская, англосаксонская, хорватская, еврейская и русская волны также привлекли в Чили ценный человеческий капитал.
Другая причина — традиции демократии и политической конкуренции вместе с уважением к праву. Диктатуры в ХХ веке в Чили были нечастым явлением. После падения диктатуры генерала Ибаньеса в 1931 году пришла демократия, которая продолжалась до свержения Альенде в 1973-м и была реставрирована в 1990-м после ухода Пиночета.
Генерал Аугусто Пиночет был хорош в экономической политике, но многие так и не простили ему нарушения прав человека
Фото: AFP
Альенде и Пиночет
"Политика социалиста Сальвадора Альенде с экономической точки зрения была очень плохой для Чили,— объясняет президент Делового совета Россия--Чили (кстати, потомок конкистадоров) Хуан-Мигель Овалье-Гарсес.— Она не была в интересах нашей страны". За три года правления Альенде сделал много. Включил печатный станок и поднял зарплаты, что сделало множество предприятий убыточными. Национализировал 500 компаний, в том числе крупнейшие, полагая, что чиновники справятся с управлением. Иностранным инвесторам в медные рудники (американские компании Anaconda и Kennecott) указал на дверь, не заплатив компенсации (из компенсации изымалась рассчитанная Альенде сумма "сверхприбыли"). А чилийская медная промышленность в то время — это не российские нефтедобывающие компании 1990-х, почти бесплатно получившие бывшую госсобственность. Производство меди стартовало на основе денег, технологий и знаний бизнеса США: 95% запчастей и оборудования поступало из Америки. Отсюда и противодействие США режиму Альенде.
Политика множественных валютных курсов и регулирования цен привела к неприглядным результатам. "Когда правительство приняло меры к сдерживанию роста цен на сахарную свеклу, фермеры переключились на выращивание других культур, цены на которые были намного выше,— пишет советник правительства при Альенде и его апологет Эдвард Бурстин в книге "Чили при Альенде: взгляд очевидца".— Это привело к повышению цены на свеклу, и тогда оказалось, что рафинадные заводы должны были продавать сахар по ценам более низким, чем затраты на производство сахарной свеклы. Вместо того чтобы реализовывать пшеницу и молоко по установленным ценам через обычные каналы сбыта, некоторые фермеры скармливали их скоту, чтобы получить больше мяса на продажу по ценам черного рынка". Похожая политика характерна для Венесуэлы Чавеса и Мадуро.
К 1973 году Чили дошло до инфляции 800% в год, дефицита бюджета 22% ВВП, тотального товарного дефицита и господства черного рынка. 11 сентября в ситуацию вмешалась армия, Альенде, блокированный в президентском дворце, застрелился.
"Военное правительство Пиночета было необычным,— рассказывает Овалье-Гарсес.— В Латинской Америке было достаточно военных диктатур. Но Пиночет запустил процесс либеральных реформ, процесс открытия экономики внешнему миру. И все демократические правительства после Пиночета следуют именно этой политике. И даже усиливают ее. Сорок лет у нас открытая либеральная экономика. Мне не нравилась диктатура Пиночета, это был военный режим, который не уважал права человека и не был демократическим. Но мы должны учесть и оценить две вещи: во-первых, он открыл экономику миру, во-вторых, он был единственным диктатором в мире, который ушел по своей воле. Отчасти Пиночет был похож на корейского диктатора-либерала Пак Чжон Хи. Однако, как мне кажется, Пак Чжон Хи хоть и был диктатором, но не совершал таких нарушений прав человека, как Пиночет. Возможно, потому, что корейское общество очень эгалитарное и конфликт интересов в нем был и остается ниже, чем в Чили. В этом отличие ситуации: основная наша проблема — это очень высокий уровень неравенства. История расставит все по своим местам, но, возможно, через много лет. Сейчас же нам нужно примирение всех сторон".
Основная наша проблема — это очень высокий уровень неравенства
"Если принимать во внимание исключительно экономическую сферу и оставить в стороне политику,— рассказывает президент чилийской ассоциации экспортеров фруктов Asoex Рональд Баун,— заслуга Пиночета в том, что, будучи диктатором, он все же имел ум и смелость прислушиваться к своим экономическим советникам из США. Он открыл страну для мирового рынка. Импортные тарифы были снижены с 50% до 3-6%, торговля с внешним миром выросла многократно".
Есть, однако, в современном Чили сторонники и у Альенде. "О французской революции во Франции начали говорить только спустя 70, даже 80 лет, до этого не было дискуссий ни в книгах, ни в литературе — полное молчание,— говорит (кстати, на отличном русском) выпускник РУДН, замминистра горнорудной промышленности Хосе Кампусано-Аларкон.— И только потом, спустя почти столетие, идеалы французской революции — Liberte, Egalite, Fraternite — нашли отклик в сердцах всех добрых людей мира. В Чили прошло 40 лет после переворота. И никто не хочет слышать о том, что история экономического успеха началась именно с Сальвадора Альенде, с того момента, когда он национализировал медные рудники. Но даже наши сегодняшние успехи — они не для всех: 10% населения живет хорошо, но остальные вынуждены мириться с очень высокой стоимостью здравоохранения и образования, с бедностью".
За несколько десятков лет вина Нового Света перевернули мировой рынок
Фото: AFP
Красное золото
Как бы чилийцы ни относились к своей недавней истории, медь действительно стержень экономики страны, здесь этот металл называют oro rojo — "красное золото". Чили — крупнейший мировой экспортер меди (более трети мирового производства), а также побочного продукта переработки меди и ценной присадки к стали молибдена (28% мирового производства). В структуре экспорта медная руда, рафинированная медь и продукты первичной переработки меди занимают более 50%. Так же как Россия зависит от экспорта углеводородов, Чили зависит от экспорта и цены меди.
Кластер добывающей промышленности в Чили — один из лучших мировых примеров госстимулирования развития регионов. В добывающих регионах, прежде всего в медном регионе Антофагаста, практикуются гранты на ТЭО проекта, освобождение от налога на прибыль, НДС и импортные пошлины, возмещение налога на прибыль в размере от 20% до 40% инвестиций в недвижимые активы, возмещение 17% зарплаты. По данным Агентства по экономическому развитию Чили, в результате роста инвестиций производство меди с 1990 по 2010 год увеличилось на 50%.
Кстати, крупнейший производитель меди в России "Норникель", ссылаясь на успехи Чили и Австралии (регион Пилбара при господдержке стал мировым лидером по добыче железной руды), считает, что Таймыр может стать российской Атакамой. Компания предлагает присвоить ему статус территории опережающего развития, учитывая уникальные запасы металлов на сотни лет добычи, а также неизученность 75% территории региона. По оценке компании, эффект от чилийско-австралийской модели стимулирования Таймыра проявится уже в течение пяти-десяти лет и до 2030 года принесет ВВП России дополнительно $300 млрд.
Бизнес на меди действительно волатилен и требует стимулирования инвестиций. Последние 40 лет цена на медь колебалась в пределах $2-10 тыс. за тонну (в долларах 2013-го). Медь используется в распределении электроэнергии, электронике, строительстве и машиностроении. Все эти сектора сильно зависят от общего состояния экономики, соответственно, спрос на медь — хороший индикатор спада или бума. Экономисты даже называют красный металл doctor Copper with PhD in Economics. Цена на медь превысила $8 тыс. за тонну в начале 2007 года, колебалась чуть выше этого уровня до конца июня 2008-го, но уже в декабре, с началом глобального финансового кризиса, упала ниже $3 тыс. Потом ожила и даже достигла нового пика — $10 тыс.— в январе 2011-го на волне оптимизма относительно КНР. Кстати именно Китай — основной мировой потребитель меди (42% мирового спроса), и он же основной торговый партнер Чили: около трети чилийского экспорта приходится на Китай.
К июлю 2014 года на фоне замедления развития Китая цена на медь опустилась до $7 тыс. за тонну. Впрочем, это все еще очень неплохой уровень. Однако Китай может охладиться и сильнее. Экономисты Barclays в недавнем исследовании "What a China Hard Landing Could Mean for Commodities" прогнозируют, что в случае резкого замедления роста в Китае (до 3% ВВП в год) цены на металлы могут упасть на десятки процентов. Причем медь наиболее уязвима: она, по мнению Barclays, может упасть до $2,5 тыс. за тонну (на 60% текущего уровня). Причина — широкое использование меди в качестве залога для самых разнообразных сделок в Китае и соответствующее затоваривание складов (по данным Standard Chartered, 40-80% хранящейся в Китае меди используется в виде залога по сделкам в сфере девелопмента). "Финансиализация" меди может выйти ей боком.
Литий для аккумуляторов вашего смартфона добыт, скорее всего, на чилийских месторождениях
Фото: Reuters
Стабилизируй и диверсифицируй
Чили к неожиданностям готово. В 1985 году, при Пиночете, там был создан один из эталонных суверенных фондов — Стабилизационный фонд меди (FEIC), в котором аккумулировались сверхдоходы от экспорта меди. Во время Азиатского кризиса в 1998-м правительство потратило из фонда $200 млн, что помогло избежать рецессии. В 2006-2007 годах FEIC был преобразован в два других фонда — Пенсионный фонд и Фонд экономической стабильности.
Задача Пенсионного фонда, пополняемого на 0,2-0,5% ВВП ежегодно, заключается в гарантировании будущих (после 2016 года) пенсионных выплат. Вообще в Чили одна из лучших пенсионных систем в мире, сочетающих страховую и накопительную части. Под управлением пенсионных фондов находятся активы 60% ВВП — выдающийся результат даже для большинства европейских стран.
Задача Фонда экономической стабильности — поддержание уровня госдоходов, чувствительных к мировой конъюнктуре. В 2009 году, когда цена на медь упала, государство заместило выпавшие доходы бюджета $9 млрд из фонда, что помогло Чили безболезненно преодолеть мировой финансовый кризис.
Сейчас объем Фонда экономической стабильности — $15,8 млрд, или 5,7% ВВП, объем Пенсионного фонда — $7,6 млрд, или 2,8% ВВП (в России объем Резервного фонда — $87,3 млрд, Фонда национального благосостояния — $88 млрд, по 4% ВВП).
Грамотная фискальная политика и резервы защищают Чили от возможного замедления Китая. А вот остальная Латинская Америка зависит от КНР очень сильно. По расчетам Inter-American Development Bank, снижение темпов роста ВВП Китая на 1% (в модели IADB соответствует снижению цен на промышленные металлы на 10%) обернется снижением на 1,6% ВВП в Аргентине, на 1,4% ВВП в Венесуэле, на 0,5% ВВП в Перу и Колумбии, на 0,4% ВВП в Мексике и всего на 0,1% ВВП в Чили.
Какой бы успешной ни была чилийская фискальная политика, все понимают необходимость дальнейшего снижения зависимости от меди и все большей диверсификации. "Сейчас начинаем изучать рынок лития, только что создали национальную комиссию по литию,— рассказывает Кампусано-Аларкон.— Чили обладает вторыми после Боливии запасами лития в мире, и, если спрос на литиевые аккумуляторы будет расти и дальше, будет очень интересно. Пока рынок небольшой, на уровне $200 млн в год, и им у нас занимаются только две компании — чилийская SQM и американская RockWood, хотя интерес проявляют и германские, и японские компании. Основной вопрос — как будет развиваться рынок электромобилей. Если здесь будет ощутимый рост, литий ждут блестящие перспективы. А рост будет: патенты Tesla недавно стали публичными, это придаст технологии электромобилей новый толчок. Кроме того, мы можем не просто торговать литием, а производить конечный продукт — аккумуляторы, что увеличивает доход в четыре и более раз. Причем аккумуляторы не только для автомобилей и прочей бытовой техники, но и для промышленности. Только что мы построили на севере самую большую солнечную электростанцию в Латинской Америке — площадью 280 га и мощностью 100 мВт".
Однако литий пока в будущем, что не отменяет реализацию уже имеющихся у Чили сравнительных преимуществ. "Мы все время пытаемся искать новые рынки и диверсифицировать направления,— рассказывает министр сельского хозяйства Карлос Фурхе.— Последние десять лет темпы роста агроэкспорта составляют 10% в год, и мы рассчитываем на продолжение этой тенденции. Наш приоритет — высококачественные продукты с высокой добавленной стоимостью. В основном мы не экспортируем агросырье, мы нацелены на нишевые продукты с высоким соотношением цена--качество. И это не только флагман нашего экспорта — вино, это и фрукты, молочная продукция, орехи, лосось, мидии и т. д.".
С начала 1970-х доля меди в чилийском экспорте упала с 85% до 55% — это успех. Россия проделала обратный путь: доля углеводородов в экспорте выросла с 20% (в СССР) в начале 1970-х до более чем 70% сейчас.