Русфонд продолжает серию публикаций под рубрикой "Диагноз доктора Мясникова". Сегодня доктор рассказывает нашему специальному корреспонденту ОЛЕГУ ОДНОКОЛЕНКО, почему медицинский патриотизм вреден для здоровья нации, в чем польза отечественной медицине от лечения соотечественников за рубежом и в чем сходство между Минздравом и Макаром Нагульновым.
Александр Мясников
Фото: Ольга Лавренкова, Коммерсантъ / купить фото
— В недавнем своем выступлении вице-премьер Ольга Голодец заявила, будто в ряде случаев наша медицина уже превосходит европейскую и что сегодня мы в состоянии сами оказывать практически все виды высокотехнологичной помощи. Поэтому, как она считает, деятельность благотворительных фондов, которые собирают средства для лечения своих подопечных в зарубежных клиниках, надо взять на контроль — чтобы не дискредитировали наше здравоохранение. Поясните, Александр Леонидович: мы действительно уже все можем?
— Заявление Ольги Голодец появилось не на ровном месте. С 2 июня в Минздраве вступил в действие типовой контракт на лечение россиян за рубежом, вот всех и всколыхнуло. Хотя ничего нового в этом документе нет. Там всего лишь зафиксировано, что государство готово оплачивать лечение за рубежом только в тех случаях, когда такая помощь не может быть оказана в России. И ни слова о благотворительных фондах и собранных ими средствах... Но формально Голодец права, в принципе мы действительно способны оказать любую медицинскую помощь.
— И при этом только в прошлом году порядка шести миллионов наших соотечественников выезжали на лечение за границу.
— Это говорит о том, что потребность в высокотехнологичной медпомощи (ВМП) у нас просто огромная. И не надо думать, будто никто не видит, что представляет собой наша медицина на самом деле, будто никто не знает, как непросто получить квоту. Но и с квотой еще придется достаточно долго постоять в очереди к операционному столу. Стало быть, вариантов три: либо выбиваешь квоту и ждешь до последнего — а там как повезет, либо за свои деньги лечишься в России, либо — за границей, что нередко дешевле, потому что этих же денег, как правило, хватает еще и на гостиницу, и на дорогу. Я, например, считаю, что за свои деньги человек имеет право лечиться где угодно, а лечиться за рубежом во многих случаях — более оправданно. И если по-хорошему, то Минздрав должен не препоны ставить, а оплачивать людям лечение за рубежом не только в исключительных случаях, но и когда у нас невозможно предоставить ВМП в адекватные сроки. Почему, спрашивается, человек, получивший квоту, не может, если речь идет о жизни и смерти, взять эти деньги, может быть, доплатить свои и поехать на операцию за границу? Все от этого только выиграют. В том числе и здравоохранение, потому что разгрузятся наши клиники, которые не справляются с потоком больных.
— Но ведь вместе с пациентами за границу уйдут и деньги. Они что, у Минздрава лишние?
— Речь идет не о цене операции в чистом виде, сюда же необходимо приплюсовать затраты на содержание больниц, на зарплаты врачей, на лекарства, на расходный материал и так далее... В любом случае реально операция стоит дороже, чем больница получает через ОМС сейчас или будет получать в ближайшем будущем. Поэтому, пока тарифы ОМС и себестоимость операции не сравнялись, проще по возможности давать пациентам деньги на руки — пусть едут за границу. Запреты, стремление насильно всех удержать здесь ни к чему хорошему не приведут. Привыкли все делать по методу Макара Нагульнова из "Поднятой целины" — наган в руку, шашку наголо, будто Минздрав — это Реввоенсовет. Да если у нас будет хорошая система здравоохранения, и так никто никуда не поедет.
Весь сюжет rusfond.ru/diagnoz