"Российская церковь сейчас оказалась в очень выгодном положении"
Доходы РПЦ за три года выросли в три раза, сообщают "Известия" со ссылкой на данные Федеральной налоговой службы. Речь идет о доходах от "совершения обрядов и церемоний", а также от "продажи религиозной литературы и предметов религиозного назначения". Руководитель отдела социокультурных исследований "Левада-центра" Алексей Левинсон обсудил тему с ведущими Максимом Митченковым и Натальей Ждановой в эфире "Коммерсантъ FM".
За последние три года выручка церкви составила 4,6 млрд руб. Это почти в три раза больше, чем три года назад: на начало 2011 года аналогичные доходы составили только 1,47 млрд руб.
М.М.: Господин Левинсон, а с чем бы вы связали такую тенденцию? Все-таки за три года в три раза увеличить выручку…
А.Л.: Я думаю, что российская церковь — и православная, и другие конфессии — сейчас оказалась в очень выгодном для нее положении: это, во-первых, поддержка социумом самих форм религиозности и самих институтов, во-вторых, поддержка государства. И совершая обряд, за который вы платите деньги, связанный с рождением, заключением брака, смертью и так далее, вы выполняете одновременно несколько ролей, за каждую из которых вы себя можете похвалить. Вы выражаете лояльность неким высшим силам, в которые вы верите или предполагаете их существование, вы выражаете лояльность государству, в существовании которого вы никак не сомневаетесь, и есть еще одна сторона — это социум, это люди, которые окружают вас. Вы делаете так, как делают они, или показываете им хороший пример.
Н.Ж.: То есть причина как раз в том, что увеличилось количество верующих за три года, о чем говорят в РПЦ?
А.Л.: Нет, это рост уже не такой значительный, потому что он был значительным в предыдущие годы, а сейчас активное участие верующих или тех, кто считает себя верующими, в религиозных обрядах, вот деньги именно оттуда.
М.М.: Подождите, обрядов стало больше или обряды стали дороже? Деньги-то откуда взялись?
А.Л.: Участие в обрядах стало более массовым.
Н.Ж.: А что изменилось в настроениях людей, что они стали более активное участие принимать в этих обрядах?
А.Л.: Я думаю, что стало больше уверенности, что участие в обрядах обеспечивает человеку успех на этих четырех направлениях, о которых я сказал: социум, государство, контакт с высшими силами и контакт с институтом церкви.
Н.Ж.: Эти надежды, как они вообще зародились, и почему растут такие настроения в обществе? Это связано с политической ситуацией в стране или какими-то социокультурными изменениями?
А.Л.: Безусловно, церковь — тот институт, на котором в наименьшей степени сосредоточена социальная критика, пока что свободен от большинства обвинений. Те обвинения в слишком дорогих часах или неподобающих формах поведения, они, в общем, поверхностны. В целом церковь — вне общественной критики.
М.М.: Господин Левинсон, а может здесь обратная ситуация? Может быть, люди, наоборот, настолько несчастны, что они ищут утешения в церкви? Потому что если все хорошо, то как бы особо ничего и не нужно, ничего не требуется, ничего люди не делают. А когда все плохо, наоборот, идут в церковь, молятся, обряды какие-то совершают.
А.Л.: Я думаю, что говорить о широком несчастье сейчас не приходится, слава тебе господи, ситуация не та. А вот о том, что неуверенность в своем положении, в своей правоте, исторической правоте и так далее, она заставляет людей искать какие-то внешние свидетельства этой правоты. И церковь их поставляет, в данном случае за них платят, в том числе, деньги. Это называется санкции, позитивные санкции.
Н.Ж.: Мы сейчас с Андреем Бильжо в нашей рубрике обсуждали, что вера в экстрасенсов тоже велика в стране. Это никак не противоречит друг другу, православные также могут верить в экстрасенсов и так далее? Просто там женщина, работавшая в банке, 5 млн руб. сняла со счетов клиентов и отдала экстрасенсам, вот эту новость мы обсуждали.
А.Л.: Вера в приметы шире, чем вера в религиозные догматы, это известно. И та форма религиозности, которая существует, по крайней мере, среди православных, она не такова, чтобы запрещать суеверия, хотя сама православная церковь, как известно, относится к ним критически.
М.М.: Господин Левинсон, может быть, вам известны такие случаи, раз уж мы про деньги говорим, когда и православной церкви тоже перечисляли по 5 млн руб. вот такие люди, которые все продавали, снимали деньги со счетов своих клиентов или что-то подобное делали?
А.Л.: Я этого не знаю, я знаю, что люди, которые, скажем, покупают автомобили или начинают какое-то дело, они приглашают священника, чтобы он освятил их машину или их предприятие, а это люди с большими деньгами, как правило.