Выступая 1 июля перед российским дипкорпусом, президент Владимир Путин заверил, что Россия "не собирается закрывать свои отношения с США", но признал, что они "сейчас не в лучшей форме". О перспективах взаимодействия России и США на фоне украинского кризиса курирующий американское направление заместитель главы МИД РФ СЕРГЕЙ РЯБКОВ рассказал корреспонденту "Ъ" ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО.
Фото: Павел Кассин, Коммерсантъ / купить фото
— 8 июля должен состояться визит главы МИД РФ Сергея Лаврова в Словению. По данным словенских СМИ, посол США в Любляне убеждал власти страны не принимать российского гостя. Как вы оцениваете такие действия?
— Если это правда — о чем я не могу судить, то оставляю это на совести американской стороны. Мы достоверно знаем, что администрация США препятствовала путем воздействия и на союзников, и на предпринимателей должному уровню их участия в целом ряде важных для России форумов и мероприятий. В этом смысле я не удивлюсь, если то, о чем вы говорите, тоже имело место. Это деструктивная линия. Никакого воздействия на наш политический курс она уж точно не оказывает, но двусторонние отношения между Москвой и Вашингтоном в тупик загоняет. Но еще раз повторю: конкретно по этой ситуации у меня нет информации. Мой комментарий относится в целом к попыткам американцев мешать другим нормально развивать отношения и вести диалог с российской стороной.
— По данным словенских СМИ, все дело в газопроводе "Южный поток": США якобы не хотят, чтобы Сергей Лавров вел в Любляне переговоры на эту тему.
— США свернули опробованные и эффективные, доказавшие свою востребованность форматы диалога и сотрудничества с нами. Прежде всего это касается двусторонней президентской комиссии и диалога по экономическим вопросам. Администрация США сочла, что этот диалог не нужен. Я не предполагал, что вопросы торговли, инвестиций и доступа на рынки могут так просто пасть жертвой геополитических соображений. Оказывается, очень даже могут. Причем инициатором подобных решений является правительство страны, которая на знаменах своего экономического роста и могущества когда-то начертала, что рынок решает все и регулировать его нужно по минимуму.
Теперь же рынок превращается во внешнеполитический инструмент. Все шире применяются запрещенные приемы, ничего общего не имеющие с рыночными интересами и соображениями экономической эффективности. Все это подчинено сугубо геополитической задаче сдерживания, а то и отбрасывания страны или стран, которые в силу особенностей их внешнеполитического курса (или чем-то еще) не устраивают США. Это приемы из прошлого, причем из далекого прошлого. Мы видим в этом, как и во многих других проявлениях вредной деструктивной активности политических сил США по отношению к экономическим операторам, отражение неуверенности в том, насколько надежно могут быть обеспечены американские интересы в будущем. Если прибегают к таким приемам, значит, арсенал внешнеполитических средств не так-то уж и богат.
Есть ряд других настораживающих проявлений подобной ментальности: в частности, все более широкое применение инструмента санкций, включая меры по ограничению банковского обслуживания нормальной экономической деятельности. Это не что иное, как новое наступательное, в чем-то даже стратегическое внешнеполитическое оружие США.
— Санкции?
— Да. Санкционные меры, объявленные и скрытые, применяются в отношении все более широкого круга стран и во все большем масштабе. Они становятся все более всеохватывающими и глубокими. Такое впечатление, что во властных структурах в Вашингтоне пришли к выводу, что иногда проще и дешевле применять санкции, чем осуществлять традиционную проекцию военной силы на кого-то. То есть мы имеем дело с новым наступательным видом оружия.
— России есть чем ответить?
— Следуя логике, что в гонку вооружений мы не втягиваемся, отвечать зеркально на все подобные шаги мы не собираемся. Мы не будем этого делать. Но мы вынуждены искать противоядие. На наступательное оружие должно найтись оборонительное. Этим и будем заниматься.
— Из-за украинского кризиса США едва ли не полностью пересмотрели свою политику по отношению к России. А Россия свою обновленную недавно Концепцию внешней политики в плане отношений с США пересматривать не собирается?
— Президент РФ Путин на совещании послов 1 июля высказался на эту тему предельно понятно. Мы воспринимаем его выступление как установку и инструкцию прямого действия, директиву, которую надо выполнять. Хотел бы подчеркнуть, что никакие элементы отношений с США нами в инициативном порядке не разрушаются. Мы не хотим двигаться по пути США — даже на фоне происходящего и с учетом неприятия нами той антироссийской политики, которая лежит в основе серии недавних решений Вашингтона по отношениям с Россией. Иногда возникает соблазн, как говорится, закрыть дверь, повесить амбарный замок и написать объявление "ушла на базу", но мы такому соблазну не поддаемся. Речь все-таки о другом.
Интересы двух стран при всем их несовпадении, а зачастую и противоположности не должны генерировать лишь споры, столкновения, противоречия и воспроизводить кризисы. Они настолько широкие, что есть целый ряд областей, где сотрудничество не просто возможно, но необходимо. Есть региональные кризисы. Есть вопросы, связанные с развитием научно-технического прогресса в самых передовых областях, таких как атом и космос. Мы, без сомнения, будем и дальше заниматься гуманитарными делами. Так, например, у нас есть — и ее никто не отменял — установка на то, чтобы со временем прийти к безвизовому режиму поездок для граждан России и США.
Не хотелось бы в очередной раз разочароваться в наших американских партнерах, если что-то из перечисленного мной вдруг окажется пущенным под нож и станет очередным предметом спекуляций. Нежелательно, чтобы это вычеркивалось из повестки дня просто потому, что мы по другим вопросам расходимся, пусть даже фундаментально.
--Что будет дальше?
— Это зависит опять же от США, а не от России.
— Для России потери от приостановки сотрудничества с США в военно-политической, экономической и других сферах ощутимы?
— Я бы, конечно, не стал говорить, что нам это безразлично. Заморожен ряд взаимовыгодных проектов, в том числе в сферах энергетики, экономики, здравоохранения, борьбы с наркотиками. Хотелось бы надеяться, что все это временно. Не думаю, что проекты и программы сотрудничества с Россией настолько не имеют значения для самих США, что можно легко этим пренебречь.