|
Жертвы искусства |
Выпускник голландской школы
Во время Третьего рейха в личном музее Германа Геринга в Берхтесгадене среди прочих шедевров висела картина "Соблазнение замужней женщины" Яна Вермеера (Jan Vermeer). Когда после войны начали разбираться с культурным наследием шефа люфтваффе, голландская полиция установила, что шедевр Вермеера был куплен агентами Геринга за 160 тыс. фунтов стерлингов у миллионера Ханса ван Меегерена (Hans Van Meegeren), владельца доходных домов, гостиниц и ночных клубов в Амстердаме. Меегерена арестовали. Потому что в Нидерландах в те годы за сотрудничество с нацистами "в особо крупных размерах" было лишь одно наказание — смертная казнь через повешение. Однако Меегерен висеть в петле не захотел.
 |
| "Вечеря" Яна Вермеера Дельфтского - главное творение Ханса фон Меегерена |
Начало художественной карьеры студента архитектурного факультета Технологического института в Делфте Ханса ван Меегерена было многообещающим. В 1916 году за одну из акварелей он получил золотую медаль, которую присуждали раз в пять лет за лучшую студенческую работу. Однако его первая персональная выставка в Гааге в 1922 году закончилась провалом. Особенно издевался над произведениями молодого художника маститый искусствовед Абрахам Бредиус (Abraham Bredius). Доктор искусствоведения Бредиус был поклонником тогда еще малоизвестного и только входившего в моду голландского художника XVII века Яна Вермеера. Бредиус был уверен, что рано или поздно будут найдены неизвестные шедевры мастера, которые сделают Вермеера величайшим представителем голландской школы живописи.
Обиженный на Бредиуса и на весь мир молодой художник Меегерен решил: раз миру нужны шедевры какого-то полузабытого холстомарателя из XVII века, пусть мир получит эти "шедевры". Первая же картина Меегерена под Вермеера вызвала восторженную реакцию у доктора Бредиуса, который был польщен, что его предсказания сбылись и человечество обрело истинный шедевр. Картину, изображавшую Христа, за 50 тыс. фунтов стерлингов купил роттердамский Музей Боймана.
Всего Меегерен написал семь картин — пять под Вермеера и две от имени другого мастера старой голландской школы de Hooch. В общей сложности эти подделки принесли Меегерену 2 млн фунтов стерлингов (20 млн в современных ценах). Последний свой шедевр Меегерен создал специально для полицейских и совершенно бесплатно.
Почему? Потому что в полиции его рассказу о подделке для Геринга не поверили, и, чтобы спасти свою жизнь, подследственный Меегерен под охраной написал в своей амстердамской студии "Молодого Христа, проповедующего в храме". Впечатление от кисти "мастера XVII века" было такое, что все обвинения в сотрудничестве с нацистами с него сняли. Правда, год тюрьмы за жульничество Меегерен получил. А через полтора месяца умер в камере — сердце не выдержало.
Спекулянт с родословной
А эта история не совсем про искусство. Впрочем, про искусство тоже. Потому что подделка старинных документов, безусловно, разновидность искусства.
Так вот, в 1880-е годы сотни американцев из окрестностей города Феникса, бедных и не очень, добровольно несли свои деньги совершенно незнакомому человеку и упрашивали его взять их. Да что простые американцы, когда Southern Pacific Railway отдала ему $50 тыс., а Silver King Mining Company — $25 тыс., и обе были рады, что он взял их деньги.
Человека, который обобрал половину населения штата Нью-Мексико, звали Джеймс Эддисон Ривис (James Addison Reavis). Когда он занимался спекуляциями недвижимостью в Санта-Фе, то наткнулся в городском архиве на договор, подписанный по окончании войны США с Мексикой в 1846 году. Согласно договору, Соединенные Штаты подтверждали право собственности старых испанских фамилий на земли, отошедшие США.
 |
| Королева Виктория хотя и была строгих нравов, но мошенника Ривиса все же во дворец допустила |
Мифический дон Перальта якобы продал за $1000 право на свои земли некоему Джорджу Уиллингу (George Willing). Уиллинг был вполне реальным человеком, а именно спившимся алкоголиком. Он не глядя подписал все бумаги, которые ему подсунул Ривис. По ним выходило, что от Уиллинга земли Перальты за $30 тыс. переходили Ривису. Для подстраховки Ривис нашел молоденькую креолку Кармелиту, велел ей называться де Перальтой и женился на ней.
Уиллинг вскоре допился до смерти, а Ривис, который отныне именовал себя бароном де Аризоньяком и кабальеро де лос Колорадос, в 1883 году явился с купчей на земли и супругой (урожденной де Перальта) в город Феникс и довел до сведения тамошних жителей, что если они не хотят быть изгнанными с его личных земель, то пусть заплатят отступного. Одновременно Ривис подал иск к правительству США о возвращении ему 17 тыс. кв. миль земельных владений, включая город Феникс. Барон и кабальеро был согласен отозвать свой иск в случае компенсации в размере $50 млн.
К Ривису выстроилась очередь жителей Нью-Мексико и Аризоны с деньгами. С фермеров Ривис брал по $10 с головы, с более состоятельных граждан — по прогрессивной шкале. За первый же год он поимел $300 тыс. С такими деньгами Ривис смог нанять лучших адвокатов и начать серьезный шантаж правительства США. К концу 1880-х у Ривиса был дворец в Нью-Мексико, особняки в Вашингтоне и Сент-Луисе. А когда в 1890 году он с женой и двумя детьми путешествовал по Европе, его принимали английская королева Виктория, римский папа, король Испании и германский кайзер Вильгельм II.
Тем временем главный землемер США наконец приступил к изучению иска Ривиса к правительству США. Как ни старался Ривис, в его "старинных" документах обнаружилась масса несоответствий. Новые влиятельные друзья Ривиса, в том числе железнодорожный магнат Коллис Хантингтон (Collis Huntington), страшно возмутились и были готовы поручиться за благородного дона и удачливого бизнесмена Ривиса, однако в документах последнего были обнаружены признаки самой пошлой подделки, и в 1895 году Ривиса арестовали.
Суд дал "благородному идальго" шесть лет тюрьмы.
"Властилина" из Парижа
А вот история еще одной финансовой аферы, только имевшей место во Франции.
Тереза Юмбер (Therese Humbert) была прачкой в доме мэра Тулузы, однако все горожане знали, что она голубых кровей, что рано или поздно правда восторжествует и ее отец вернет их родовое поместье. Отец Терезы настолько уверенно говорил об этом, что ему охотно ссужали деньги в счет будущих доходов от поместья, а его дочь в конце концов женила на себе сына мэра. В 1874 году отец Терезы умер, но в старинном сундуке, где якобы хранились бумаги, доказывающие его дворянское происхождение, не оказалось ничего, кроме обыкновенного кирпича. Старик обладал своеобразным чувством юмора.
В семействе мэра невестке-бесприданнице устроили скандал. Однако Тереза не растерялась и поведала другую историю. И вовсе фантастическую по сравнению с историей ее отца, но Терезе, как ни странно, поверили. Она рассказала, что получила наследство от чикагского миллионера Роберта Генри Кроуфорда (Robert Henry Crawford). Он якобы ехал в поезде, неожиданно почувствовал себя плохо и помер бы, если бы не Тереза, оказавшая ему первую медицинскую помощь. Миллионер благополучно вернулся в Штаты, где все-таки скончался, но перед этим завещал свое состояние отзывчивой французской девушке. Ценные бумаги — облигации и боны — якобы лежат в личном сейфе Терезы, но по условиям завещания чикагского миллионера реализовать их можно только по достижении Терезиной сестрой Мари 21-летнего возраста (Мари тоже была в том поезде).
Под это завещание, которое никто не видел, Тереза получила практически неограниченный кредит во французских банках. Пользовалась она им без стеснения — ее задолженность только одному из лилльских банков достигла 7 млн франков. А когда лионский банкир Делатт (Delatte) отправился в Бостон, где, по словам Терезы Юмбер, жили племянники покойного чикагского миллионера, выяснилось, что ни в Бостоне, ни в Чикаго ни о каком Роберте Генри Кроуфорде и слыхом не слыхивали. Однако донести свое открытие до французских соотечественников лионский банкир не успел, потому что его труп со следами насильственной смерти выловили из нью-йоркской Ист-Ривер.
Между тем 21-я годовщина со дня рождения сестры приближалась, и Терезе надо было придумать себе новый источник доходов. На этот раз она решила не врать, а просто зарегистрировала страховую компанию Rente Viagere, которая гарантировала вкладчикам именно то, что стояло в названии компании, а именно пожизненную ренту. По идее, страховые компании такого рода, собрав деньги с вкладчиков, пускают их в оборот и получают прибыли. Но Тереза, поставив в качестве зицпредседателей Rente Viagere своих родных братьев Эмиля и Романа, и не собиралась заниматься инвестициями. Она просто строила то, что сейчас называют "пирамидой". Причем строила ее основательно — Rente Viagere продержалась на плаву 20 лет. За это время провинциалка Тереза превратилась в Большую Терезу (La Grande Therese), парижскую светскую львицу, перед которой стелились банкиры и политики, желавшие вложить свои деньги в ее сверхдоходную Rente Viagere.
Однако все имеет свой конец. Один из управляющих Банка Франции Жюль Биза (Jules Bizat) увидел, что пирамида Терезы своими размерами угрожает финансовым кризисом национального масштаба, и доложил об этом премьер-министру Пьеру Вальдек-Руссо (Pierre Waldek-Rousseau). Премьер не мог открыто выступить против мадам Юмбер (тогда кризис разразился бы точно) и велел опубликовать серию разоблачительных статей в газете "Матэн" (Matin). В ответ адвокат Терезы мэтр Дюбуи (du Buit) пообещал прилюдно открыть сейф в спальне мадам Юмбер, чтобы все убедились в чистоте помыслов его патронессы. Демонстрация содержимого сейфа была назначена на 8 мая 1902 года.
За два дня до назначенной даты дом мадам Юмбер сгорел дотла. Невредимым остался лишь сейф из ее спальни — он был несгораемым. А следующей ночью Тереза со всем своим семейством исчезла из Парижа. Однако семь месяцев спустя ее арестовали в Мадриде, привезли обратно и отдали под суд. Большая Тереза села на пять лет в тюрьму. А ее открытый сейф выставили в витрине одного из магазинов на парижской рю Бланш (rue Blanche). По свидетельствам современников, перед витриной было не протолкнуться. Сейф был пуст, лишь на дне одиноко лежал кирпич.
Торговец лондонскими достопримечательностями
Эта история сильно напоминает приключения благородных жуликов Джефа Питерса и Энди Таккера с той лишь разницей, что английский актер Фергюсон (Furguson) был реальным человеком.
Так вот, в 1925 году бывший актер Фергюсон подошел к американскому туристу, который с завистливым восхищением глазел на колонну, поставленную на лондонской Трафальгарской площади в честь одноименной победы адмирала Нельсона. Американец явно прикидывал, как эта колонна выглядела бы на главной улице его родного городка в штате Айова. Фергюсон по секрету сообщил американцу, что колонну (как, впрочем, и несколько других лондонских памятников) британское правительство планирует продать, чтобы уменьшить бремя военного долга Соединенным Штатам. И совершенно случайно он, Фергюсон, является уполномоченным правительственным чиновником, которому поручено принимать предложения от возможных покупателей. Собственно говоря, потому он и подошел к солидному американскому туристу.
 |
| Колонне Нельсона уже который год не дают покоя - то продают, то покоряют |
По указанному адресу действительно находилась строительная фирма, специализирующаяся на демонтаже старых зданий, но о памятнике Нельсону ее сотрудники слышали впервые. Американец разбушевался не на шутку, и только в Скотланд-Ярде его убедили, что он стал жертвой жулика.
В течение следующих нескольких недель сыщики Скотланд-Ярда сбились с ног, разыскивая неизвестного, который также взял авансы с других американских туристов за Биг Бен (1000 фунтов), Тауэр (1000 фунтов), Букингемский дворец (2000 фунтов) и Вестминстерское аббатство (2000 фунтов). А потом как отрезало — больше обращений пострадавших в полицию не было. Сыщики сделали вывод, что проходимец покинул Лондон.
Они не ошиблись. Фергюсон понял, какие возможности таятся во взгляде американцев на окружающий мир, и отправился за океан, чтобы стричь купоны на месте. Но здесь он ошибся. Ему удалось лишь сдать Белый дом в аренду на 99 лет техасскому скотопромышленнику, получив аванс в $100 тыс. На второй своей афере (продажа статуи Свободы) Фергюсон попался. У себя дома американцы, как выяснилось, вовсе не были простаками.
Реставратор ликов Марлен Дитрих
В 1942 году союзная авиация разбомбила немецкий город Любек. В огне погибли фрески XIII века в церкви святой Марии (Marienrirche). На обугленной штукатурке нефа остались видны лишь смутные пунктирные очертания фигур. И в июле 1948 года западногерманская Ассоциация охраны памятников старины наняла для реставрации фресок некоего Дитриха Фея (Dietrich Fey). Трудно сказать, чем руководствовались ревнители германской старины, приглашая господина Фея, которого неоднократно привлекали к суду за фальсификацию старинных произведений искусства. Более того, Дитрих Фей, буквально как Остап Бендер, поставил условие, что с ним будет работать "мальчик, шустрый такой мальчуган". Этим помощником оказался Лотар Мальскат (Lothar Malskat), тоже хорошо известный немецкой полиции виртуоз по подделке картин на любой вкус — от Рембрандта до Шагала (в том же 1948 году Мальската уже задерживали за продажу поддельных полотен).
Тем не менее реставраторы действительно были мастерами своего дела, и на их прошлое закрыли глаза. Им выделили $30 тыс., и они заперлись в церкви на целых три года. Изредка из-за запертых дверей Мариенкирхе доносились слухи о "бесподобном фиксаторе", который вернул из небытия древние краски. А затем Фей и Мальскат объявили, что, закончив реставрацию росписи нефа, они вскрыли под поздними наслоениями старинную роспись на стенах церковных хоров.
2 сентября 1951 года состоялась церемония открытия отреставрированной Мариенкирхе, на которой присутствовал канцлер ФРГ Конрад Аденауэр (Konrad Adenaer). В честь торжественного события была выпущена пятипфенниговая почтовая марка. Дитрих Фей получил крест за заслуги.
Лотар Мальскат не получил ничего. Это все и испортило. Он страшно обиделся и рассказал правду. Фей якобы вынудил Мальската соскрести не поддающиеся реставрации фрески XIII века и написать поверх них новые — по сохранившимся фотографиям. Мальскату не поверили, специальная комиссия осмотрела фрески и сделала заключение, что Лотар Мальскат лжет. "Хорошо,— сказал реставратор-виртуоз,— тогда посмотрите повнимательнее на фрески на хорах, которые мы открыли с Дитрихом". Эксперты взглянули повнимательнее и ахнули. У святых были лики Марлен Дитрих, Григория Распутина, Чингисхана и даже родной сестры Мальската. Был проведен рентгеновский анализ фресок в нефе, и выяснилось, что Мальскат говорит правду: роспись XIII века была соскоблена.
В августе 1954 года оба "реставратора" предстали перед судом. Фей получил 22 месяца тюрьмы, Мальскат — 20.
СЕРГЕЙ ПЕТУХОВ