Владимир Ермолаев, один из основателей комплекса по переработке твердых бытовых отходов на острове Русский,— о настоящем и будущем российского мусора.
Мне и моим партнерам благодаря инициативе мэра Владивостока удалось запустить на острове Русский технологию, которая решает проблему накопления мусора. Властям понравилась идея производить дешевые бетонные изделия (бордюры, брусчатку или ливневые стоки) из сырья, в котором доля бытовых и строительных отходов достигает 50%. Завод открылся в апреле. В европейской части России мы уже получили одобрение на внедрение технологии от глав муниципалитетов в Московской, Брянской, Калужской областях.
Завод может как использовать несортированные спрессованные отходы, так и производить предварительную сортировку, которая сейчас составляет 5-8% входящего потока. Есть модели таких комплексов для небольших городов (50-120 тыс. жителей), которые способны перерабатывать до 36 тыс. т мусора в год. Есть варианты и для городов-миллионников — на 400 тыс. т.
В Москве и области работа по решению мусорного вопроса особенно сложна. Это политически сложный регион. Жители не принимают тяжелые технологии утилизации мусора, например сжигание. Еще при мэре Лужкове хотели строить мусоросжигательные заводы. Но это десятки миллионов евро вложений, которые не удастся вернуть при существующих тарифах на переработку. Хотя мои коллеги говорят, что рост тарифов сопоставим с покупкой бутылки пива в месяц на человека, власти на это не идут: население остро воспринимает дополнительные траты именно на обращение с отходами.
При этом жители не хотят, чтобы в Московской области появлялись новые полигоны, хотя старая полигонная сеть свой ресурс исчерпала. Или большинство полигонов к ноябрю будет полностью закрыто, или ввоз мусора на них будет существенно ограничен. Волна столичных отходов выплеснется за пределы области и продвинется в близлежащие регионы в пределах 200-300 км. Закрытие полигонов — тяжелый шаг. Но это подталкивает предпринимателей, которые сейчас заняты в сфере вывоза и приема отходов, к инвестициям в переработку.
Компаний, готовых вкладывать деньги в собственные сортировочные предприятия, становится больше. Некоторые мусоровывозящие компании организуют пересыпку мусора: машины с отходами съезжаются на площадку, где стоят линии по сортировке и дроблению крупногабаритного мусора и строительных отходов. После этого отходы доставляются уже в рассортированном виде на предприятия переработчиков бумаги, стекла или металла. У ряда перевозчиков есть предприятия, которые занимаются "компактизацией". Привозят 100 т мусора, из них 5-10 т отбирается вручную, остальное — под пресс. В результате на полигон отправляется та же масса, но меньшего объема. Компании на этом зарабатывают, если мусор принимают по кубам.
Через пять--десять лет сфера утилизации отходов изменится кардинально. Готовятся изменения в закон об отходах производства и потребления. Скорее всего, запретят вывоз на полигоны таких элементов, как пластик и бумага. Это станет своеобразной вехой: увеличатся штрафы и законодательные ограничения деятельности управляющих компаний. Незаконные свалки станут невыгодными, если материальная ответственность за них будет в разы превышать заработок владельцев.
Необходимо популяризировать сортировку. Если проводить работу с детьми, то лет через десять--пятнадцать вырастет поколение, которое не будет размышлять о том, нужно ли сортировать мусор.