"Это история с продолжением"

Российские власти могли бы отыграть в свою пользу решения международных судов по искам акционеров ЮКОСа, но хватит ли профессионализма?

Решения двух международных судов — Третейского арбитража в Гааге и Европейского суда по правам человека в Страсбурге (ЕСПЧ) — по искам акционеров ЮКОСа произвели эффект разорвавшейся бомбы суммами присужденных компенсаций: в Гааге их оценили в 50 млрд долларов, в Страсбурге — в 1,866 млрд евро. Может ли Россия избежать выплат и каковы могут быть последствия этих судебных решений? Об этом "Огоньку" рассказал судья Европейского суда по правам человека в отставке Анатолий Ковлер.

— Анатолий Иванович, в российском общественном сознании популярна мысль о том, что решения Гаагского арбитража и ЕСПЧ политически мотивированы и являются своего рода "санкциями" в отношении России... Что они слишком уж "вовремя" присудили такие миллиардные суммы...

— Вспомним, что рассмотрение дел в Гааге и Страсбурге началось 10 лет назад, когда никаких санкций и в помине не было. Я вам не скажу за всю Гаагу, но в Страсбурге основное постановление по жалобе ЮКОСа было вынесено 24 июня 2011 года (оно вступило в силу 20 сентября того же года). Дату принятия решения по этому вопросу после неудачи переговоров между сторонами долго не могли согласовать между судьями: из семи судей, принявших постановление 2011 года и обязанных завершить дело, четверо уже выбыли из постоянного состава суда. Так же как и российский судья ad hoc (специально приглашенный.— "О") Андрей Бушев. Сейчас они преподают в университетах, следовательно, надо было дожидаться окончания летней сессии, чтобы собрать их для объявления дополнительного постановления о размере компенсаций... Словом, так фишка легла. При чем тут санкции?

— Россия может оспорить решения Гаагского и Страсбургского судов? Как?

— Судя по заявлению Минфина, Россия собирается обжаловать постановление третейского суда в Верховном суде Нидерландов (по месту нахождения принявшего решение суда). Что касается страсбургской процедуры, она четко прописана в Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ, статья 43): в течение трех месяцев с даты вынесения постановления возможно обращение о его пересмотре Большой палатой ЕСПЧ. Решение принимает коллегия из пяти судей, не участвовавших в рассмотрении жалобы. Как правило, большинство ходатайств отклоняются. Я не помню случая, чтобы Большая палата пересматривала дополнительное постановление о размере компенсации, коль скоро основное постановление уже является окончательным. Правда, учитывая небывалый в практике суда размер присужденной палатой компенсации на довольно зыбкой основе, можно было бы вернуться к толкованию принципа restitutio in integrum — восстановление нарушенного права в полном объеме.

— Отчего такая разница в суммах — 50 млрд долларов и 1,866 млрд евро?

— Оттого, что Постоянная палата Третейского суда в Гааге нашла нарушения Договора к Энергетической хартии по ряду ее положений. Тогда как ЕСПЧ нашел нарушения статьи 6 (справедливое правосудие) и статьи 1 Протокола 1 к Европейской конвенции по правам человека (защита собственности) только по узкому спектру наложенных на ЮКОС налоговых штрафных санкций, которые суд счел чрезмерными и постановил вернуть излишки.

— Ничего себе излишки! Почти 2 млрд евро... Для ЕСПЧ — своего рода рекорд по присужденным компенсациям. Как вышло, что суд занялся, казалось бы, далекой от него темой арбитража?

— Действительно, как мне представляется, ЕСПЧ вышел за пределы своей компетенции. Многие годы он вообще отказывался решать вопросы о налоговых спорах, объявляя такие жалобы неприемлемыми. Так было в 2001 году в деле "Феррадзини против Италии", когда суд решил, что действие статьи 6 ЕКПЧ не распространяется на определение размера налога и взыскание штрафов за нарушения законодательства о налогах и сборах. Но уже через 5 лет он отступил от этого правила в деле "Юссила против Финляндии". Тогда ошибка в налоговой отчетности одного финского бизнесмена обернулась пересчетом налоговиками размеров необходимого к уплате НДС и начислением ему штрафных пеней в размере 308 евро. Суд счел, что наложение штрафа в таком случае равносильно уголовному преследованию, поэтому решил принять дело к рассмотрению. Уже тогда это вызвало негативную реакцию ряда судей во главе с председателем суда французом Жан-Полем Коста, выступившими с особым мнением: они напомнили, что взимание налогов и сборов по-прежнему входит в число основных прерогатив органов государственной власти. Таким образом налоговые дела прописались в Страсбурге. Произошло то, о чем предупреждали многие специалисты, включая моего предшественника в Страсбургском суде Владимира Туманова: государства — участники Конвенции в результате "судейского активизма" и так называемого эволютивного толкования Конвенции судом оказались перед лицом обязательств, которые не были включены в ЕКПЧ в момент ее подписания и ратификации. На это же обратили внимание и создатели Измирской декларации 2011 года, они призвали суд не подвергать сомнению факты и выводы, установленные национальными судами, то есть закрепить принцип субсидиарности в деятельности ЕСПЧ и "поля усмотрения" государств. Поясню. Суд рассматривает только жалобы заявителей, исчерпавших внутренние средства защиты (так называемый принцип субсидиарности). Проблема в том, что случаи "судейского активизма" (когда судьи выступают с радикальными позициями, выходящими за пределы действующего закона), как правило, нарушают "принцип субсидиарности". Чтобы минимизировать негативные последствия и появилась доктрина "поля усмотрения" — это значит, что государства вправе избирать соответствующие национальные средства обеспечения прав граждан или их ограничения при условии, что это не нарушает буквы и духа Конвенции.

— Россия способна, на ваш взгляд, дать "правовой ответ"? Если да, то в чем он может заключаться?

— Менее всего мне хотелось бы выступать в роли гадалки — нет соответствующих способностей... У всех сторон в распоряжении группы высококвалифицированных и высокооплачиваемых юристов. Другое дело — готовность судей внять аргументам сторон. На мой взгляд, оба дела должны были быть объявлены неприемлемыми — помимо указанной выше причины еще и по формальным основаниям с самого начала.

— Почему?

— В Европейской конвенции (статья 35, пункт 2) есть жесткое правило о приемлемости жалобы: Суд не рассматривает жалобу, если она по существу аналогична той, что является предметом другой процедуры международного разбирательства или урегулирования. Европейский суд тем не менее объявил жалобу приемлемой на том основании, что имеет место "существенное различие споров". При том что заявители в двух судебных процессах не являются формально идентичными (в первом случае GML — Group Menatep Limited, во втором — ОАО "Нефтяная компания ЮКОС"). Судом не должен был игнорироваться очевидный факт: речь идет о тесно аффилированных компаниях, входящих в группу ЮКОС, и что одни и те же физические лица были заинтересованы в результатах обоих судебных процессов.

Я помню, как в деле "Фольгеро против Норвегии" (оспаривание обязательного преподавания в государственных школах курса христианства) ЕСПЧ принял к рассмотрению жалобу нескольких заявителей (три семьи), в то время как еще четыре семьи обратились с той же претензией в Комитет ООН по правам человека в Женеве. При этом каждая семья действовала автономно. Среди заявителей по нарушениям в отношении ЮКОСа в Гаагу и Страсбург я такой автономности не усматриваю.

— Россия будет обязана выплатить присужденные суммы? При каких условиях? В какие сроки?

— А кому, собственно, выплачивать? Как справедливо указал в своем особом мнении судья Бушев, изначально заявителем по иску выступала компания ЮКОС. После ее ликвидации в 2007 году представителем несуществующей организации было заявлено требование о выплате компенсации в пользу "дочки" ЮКОСА — Yukos International Foundation. Суд принял это за аксиому, посчитав, что получателями компенсации должны быть некие "правопреемники" компании на основании данных реестра акционеров 10-летней давности. В постановлении (пункты 11 и 37) указано, что для суда неясно, кто конкретно получит компенсационные выплаты, ибо реестра у него, судя по всему, нет! Как там у бессмертной Анны Ахматовой? "Хотелось бы всех поименно назвать, да отняли список и негде достать..." Дело в том, что выплата компенсаций очень деликатное дело, как любая бухгалтерская операция. Надо точно знать банковские реквизиты получателя, точно фамилию и имя, данные фонда или компании. В постановлении четко указано: "To pay the applicant company's shareholders as they stood at the time of the company's liquidation and, as the case may be, their legal successors and heirs..." ("Выплатить акционерам компании-заявителя, каковыми они являлись на момент ликвидации компании, и, если необходимо, их правопреемникам или наследникам). В СМИ утверждается, что в реестре акционеров от 40 до 50 тысяч фамилий. Были случаи, когда суд был вынужден уточнять фамилию заявителя, ибо финансовые органы не пропускали платеж Махмедову, который по паспорту, скажем, был Махмудовым. Будет ли заявитель настаивать на том, что вся сумма должна переводиться созданной после 2007 года структуре Yukos International Foundation, я не знаю, ибо это потребует дополнительного разъяснения суда или Комитета министров Совета Европы, контролирующего исполнение постановлений Европейского суда. Кроме того, постановление ЕСПЧ уточняет, как это принято, что присуждаемая в евро компенсация конвертируется в национальную валюту государства-ответчика! Еще одна конфузия, если так можно сказать, ибо наверняка есть зарубежные акционеры, которым рубли, да и евро, не очень-то нужны, если они американцы или англичане. Как видим, с исполнением помимо желания-нежелания ответчика возникнут проблемы.

— Могут ли решения ЕСПЧ или Гаагского арбитража стать поводом для исков в национальные суды США или стран ЕС?

— Когда Европейский суд вынес постановление по делу "Плодовая компания против России" (2006), отказав в притязаниях заявителя на торговые марки водок "Столичная" и "Московская", суды многих стран, вплоть до Бразилии, восстановили законные права Союзплодоимпорта, сославшись, в частности, на правовые позиции Европейского суда. Я не знаю, о каких исках речь. Если о неких арестах российской собственности за рубежом, то это палка о двух концах: ничто не мешает части до сих пор не названных акционеров выступить со встречными исками к правопреемникам ЮКОСа о возмещении материального и морального ущерба за сомнительные налоговые схемы. Схемы, о которых упомянули, к слову, оба суда,— и в Гааге, и в Страсбурге... Иными словами, это история с продолжением.

Беседовала Светлана Сухова