 |
После успешного запуска первого спутника 4 октября 1957 года Сергей Королев уже не скрывал, что следующая его цель — запуск на околоземную орбиту космического корабля, пилотируемого человеком. В то время многие полагали, что первым в космос должен отправиться врач с его гиппократовской готовностью к самопожертвованию. Однако Сергей Королев настоял, чтобы первыми космонавтами были военные летчики-истребители. Кроме того, по секретной информации из США (они первыми начали отбор астронавтов), там к 9 апреля 1959 года был уже сформирован отряд как раз из военных летчиков.
Сергей Королев так сформулировал требования к кандидатам в космонавты. Они должны были обладать "безупречным состоянием здоровья при высокой психической устойчивости и общей выносливости организма, высокой летной успеваемостью при выраженных задатках воли, трудолюбия и любознательности, а также иметь активное желание освоить полеты на ракетных летательных аппаратах". Кроме того, желающие отправиться в космос должны быть не старше 30 лет, иметь рост не более 170 см, а вес — 70-72 кг. Последние два условия объяснялись ограниченным объемом спускаемого аппарата.
Однако эти требования беспартийного академика Королева были дополнены ЦК КПСС — советский космонавт обязательно должен быть членом партии, а также иметь безупречную биографию.
Смерть до старта
Первой потерей отряда космонавтов стал 24-летний старший лейтенант Валентин Бондаренко. Он погиб еще до полета Гагарина — 23 марта 1961 года. В тот день при проведении тренировки в барокамере с повышенным содержанием кислорода возник пожар при случайном попадании ватного тампона на спираль электроплитки. Спасти летчика не удалось — смерть наступила от ожогового шока.
В дальнейшем космонавты погибали не раз, но в основном при испытаниях самолетов. Так, в июне 1973 года, во время катастрофы Ту-144 под Парижем, на его борту в кресле второго пилота находился Владимир Бендеров. А в сентябре 1980 года при взлете с палубы противолодочного крейсера "Минск" на самолете Як-38 погиб Олег Кононенко (в отряде космонавтов он готовился к полету на "Буране"). Через полтора месяца при испытании самолета МиГ-27 погиб 30-летний майор Леонид Иванов. В августе 1988 года смерть настигла еще одного "бурановца" — Александра Щукина: он разбился на спортивном Су-26М. Еще одну потерю "бурановский" отряд понес в 1990 году — 9 сентября при пилотировании самолета Су-27 на аэрошоу в итальянском городе Сальгаредо разбился Римантас Станкявичюс.
В июле 1993 года 35-летний майор Сергей Возовиков погиб в ходе тренировки на выживание (в ней участвовали также космонавты Сергей Трещев и Александр Лазуткин) в условиях горной местности в районе Анапы. После пешего перехода от условного места посадки спускаемого аппарата к месту эвакуации на берегу Черного моря космонавты разбили лагерь и решили наловить рыбы на обед. Сергей Возовиков утонул, запутавшись в рыболовных сетях.
Нарушение режима
В марте 1962 года за нарушение режима из отряда был отчислен и направлен в авиаполк Марс Рафиков (под этим руководство Центра подготовки космонавтов (ЦПК) подразумевало его выезд без разрешения за пределы гарнизона, хождение по ресторанам и избиение жены Людмилы). Вслед за ним весной 1963 года отчислили сразу трех капитанов — Ивана Аникеева, Валентина Филатьева и Григория Нелюбова. Они попались военному патрулю, выпив пива в забегаловке на железнодорожной станции Чкаловская близ Звездного городка. Им инкриминировали "нарушение воинской дисциплины и режима космонавтов". Самым трагичным образом сложилась судьба капитана Нелюбова. Направленный служить на Дальний Восток, он переживал душевный кризис, сильно пил и 18 февраля 1966 года в возрасте 31 года погиб под колесами поезда на станции Ипполитовка. А в мае 1968 года отряд лишился еще одного нарушителя — старшего лейтенанта Виктора Писарева.
Впрочем, нарушители режима водились и среди слетавших космонавтов. Правда, поскольку они были уже героями и находились на виду, их не ссылали, а назначали на престижные должности за пределами Звездного городка. Например, космонавта Евгения Хрунова после срыва в декабре 1980 года направили сначала заниматься военной наукой в ЦНИИ-30, а затем в главное инженерное управление Министерства по внешнеэкономическим связям торговать военной техникой и оружием.
Партийная глухота
На протяжении всей советской истории пилотируемой космонавтики партия зорко следила за тем, чтобы каждый отправляющийся в космос был членом КПСС. Если на орбиту отправлялся кандидат в члены партии, разыгрывался спектакль по досрочному его приему в партию. Так было в августе 1961 года, когда на корабле "Восток-2" летал Герман Титов. А через два года история повторилась — в космосе досрочно членом партии стал Валерий Быковский. Однако после этого на орбиту отправляли только членов партии. Лишь однажды запустили беспартийного, но им был не военный, а гражданский — конструктор Константин Феоктистов. Его полета на первом многоместном корабле "Восход" добился лично Сергей Королев: Феоктистов в его ОКБ принимал участие в создании "Восхода".
Но этот полет стал исключением. В дальнейшем с теми, кто не желал вступать в партию (а были и такие), поступали просто — их отчисляли. Так, в апреле 1964 года из отряда отчислили Эдуарда Кугно, а в августе 1969 года — Валерия Белобородова. Истинную причину указывать не стали — в личных делах обоих появилась лаконичная запись: "Отчислен по неуспеваемости". Через пять лет такая же судьба постигла Валентина Ершова. Он оказался глух к неоднократным призывам вступить в партию, в результате с диагнозом "прогрессирующая глухота" его отчислили из отряда. Правда, через полгода другая медкомиссия не подтвердила поставленный диагноз.
Женская слабость
Часто дорогу в космос перекрывали семейные обстоятельства. Так, весной 1983 года Леонид Каденюк после развода с женой был исключен из отряда. Лишь спустя пять лет ему удалось добиться назначения в другой отряд — "бурановский". Правда, отправиться на "Буране" на орбиту космонавту не пришлось: программу советского "челнока" закрыли. Тогда Леонид Каденюк предпринял отчаянный шаг. В феврале 1996 года он уволился из российских вооруженных сил в звании полковника и отправился на родную Украину, где, приняв украинское гражданство, сразу написал заявление о желании участвовать в программе первого полета украинского космонавта на шаттле. Хороший уровень подготовки Каденюка позволил ему в ноябре 1997 года совершить двухнедельный полет на "челноке" и стать не только первым космонавтом независимой Украины, но затем и советником президента Кучмы по вопросам авиации и космоса.
За разводы с женами не щадили и летавших космонавтов. Так, после развода в 1982 году с Валентиной Терешковой космонавт-3 Андриян Николаев был исключен из отряда космонавтов, но, правда, оставлен в ЦПК на должности начальника управления. А вот космонавта-4 генерала Павла Поповича после развода с женой в 1989 году сослали из Звездного городка в агропром.
Сейчас при отборе в отряд космонавтов на семейное положение вообще перестали обращать внимание. Именно поэтому в 1998 году на станцию "Мир" смог отправиться женившийся повторно Юрий Батурин (сейчас он готовится к своему второму полету). А находящийся в разводе Юрий Маленченко готовится полететь на шаттле на Международную космическую станцию.
Пятно в биографии
Помимо того что советский космонавт должен был состоять в партии и в браке, он был обязан иметь безупречную биографию. И его ближайшие родственники — тоже. Часто именно "не та" строка становилась причиной, мешавшей полету в космос. Так, у Георгия Катыса, зачисленного в отряд в 1964 году, после дополнительной углубленной проверки органы КГБ установили сводных старших брата и сестру, проживавших во Франции. Этого оказалось достаточно, чтобы на космической биографии Катыса был поставлен крест. Не подействовало на КГБ даже чистосердечное признание Катыса в том, что об их существовании ему ничего не было известно. Его отец Петр Катыс был репрессирован и расстрелян в 1931 году, когда Георгию исполнилось всего пять лет (реабилитирован отец космонавта был лишь в 1957 году). Как выяснили в КГБ, отец Георгия Катыса женился на его матери в 1924 году — спустя 14 лет после того, как его первая жена с двумя детьми уехала из России в Париж.
А в 1967 году в поле зрения органов КГБ попал 26-летний старший лейтенант Виталий Грищенко. У него тоже оказалось не все в порядке, правда, не только с биографией отца, но и деда. Дело в том, что его отец, советский немец Генрих Тевс, с 1942-го по 1952 год находился в лагерях, а дед пропал без вести в Сибири во время гражданской войны. Когда все это выяснилось в феврале 1968 года, Грищенко объявили, что он поступил в Военную академию имени Гагарина и поэтому отчислен из отряда космонавтов.
Производственная травма
Бывало, что космонавты сходили с дистанции и по причине болезней или травм. Первым покинул отряд, получив травму, летом 1960 года Валентин Варламов. Нырнув в пруд, он ударился головой о дно и повредил шейный позвонок. После этого Варламов долго лечился в госпитале, а затем был отчислен из отряда. Аналогичный случай произошел через семь лет с Владиславом Гуляевым. В апреле 1961 года отряд лишился Анатолия Карташова. После тренировок на центрифуге врачи обнаружили на его спине мелкие кровоизлияния — петехии. Та же центрифуга подвела и Анатолия Куклина. А в декабре 1964 года врачи забраковали Эдуарда Буйновского: при вращении на центрифуге у него обнаружили повышенное сердцебиение. В результате он был отчислен из отряда. В 1969 году по причине язвенной болезни были отчислены Дмитрий Заикин и Валерий Волошин.
Всего из-за болезни в космос не смогли отправиться почти 30 космонавтов.
Неудобный характер
Были и те, кого отчисляли с формулировкой "по состоянию здоровья", хотя истинной причиной их отчисления было вовсе не здоровье. Такую формулировку придумали кадровики для тех, кто не сходился характером с начальниками ЦПК. Первой жертвой пал в январе 1968 года Борис Белоусов. У него не сложились отношения с бывшим тогда начальником ЦПК генералом Николаем Кузнецовым. Попытка объясниться привела к тому, что в биографии Белоусова появилось "черное пятно": органы КГБ обнаружили, что его тесть служил в войну переводчиком у немцев. Поэтому Белоусов предпочел уйти из отряда "по состоянию здоровья". Спустя 19 лет он написал письмо Михаилу Горбачеву с просьбой отправить его в космос как самого пожилого космонавта (Белоусову тогда было 57 лет), однако ответа так и не получил.
После того как летом 1972 года начальником ЦПК стал Георгий Береговой, на отряд буквально обрушилась волна увольнений "по состоянию здоровья". Уже в мае следующего года отряд покинули сразу двое — Владимир Козлов и Олег Яковлев. А в декабре 1973 года за трое суток до старта были отстранены от полета Лев Воробьев (из-за излишней прямолинейности) и Валерий Яздовский (из-за принципиальности). В следующем году они были уволены "по состоянию здоровья".
Их не пустили в космос
|
|
|
||||||
|
|
|
||||||
|
|
|
||||||
|
|
|
||||||
|
|
