 |
— Как произошло, что Дмитрий Бирюков заключил соглашение с Альфредом Кохом?
— Я примерно знаю, когда произошло их сближение: в середине января. Первое, что сделал Кох, когда от него вышел Бирюков,— позвонил Гусинскому и показал ему язык: "А-а, вот твой-то тут приходил ко мне!" Бирюков довольно давно искал этой возможности. Он уже, пожалуй, с конца прошлого лета начал дистанцироваться. Единственный раз он дернулся, когда появилось это дело в арбитражном суде о финансовой несостоятельности "Медиа-Моста". В первый момент в этом списке появилось также и издательство "Семь дней". Но на следующий день оно оттуда исчезло. Почему — мы не знаем. Но это был единственный случай, когда Бирюков вздрогнул и помчался выступать на "Глас народа", кадры из которого, кстати, были в недавних "Итогах". И заявил там, что издательство прибыльное — $3,5 млн в год. На Бирюкова, похоже, слишком сильное впечатление произвела прошлогодняя история с выемками документов и вызовами на допрос.
— То есть он просто решил, что только такой ценой можно выжить и спасти бизнес?
— Когда он говорит, что для него бизнес важнее всего, то он не кривит душой: он правда хочет его сохранить. Но для себя. И ради этого он готов более или менее на все. В частности, на переход через линию фронта. Ведь очевидно, что интересы Гусинского прямо противоположны интересам Коха. Кох нанят на то, чтобы уничтожить Гусинского. Вот через эту линию фронта и перешел к врагу Бирюков, прихватив с собой и свой пулемет (то есть то оружие, которое ему доверили; в данном случае 25% акций). А все рассуждения о том, что за этим решением стоят только деловые соображения, являются лживыми и лицемерными. То, что "Сегодня" не могла себя содержать, не связано с ее качеством. Многие ее проблемы были вызваны тем, что долгие годы она просто не имела бюджета развития. А еще и каждый месяц с ней поступали так же, как в том анекдоте: "Ну котик, ну миленький, ну еще хоть грамм!" И в результате газета выходила всего на восьми страницах, без отдела искусства...
— И тем не менее газета приносила трехмиллионный убыток в год, если верить Коху?
— Ну, про трехмиллионный убыток это сейчас вдруг выяснилось, когда ему понадобился предлог. А по моим сведениям, добытым здесь, внутри издательства, убыток, несомненно, есть, но абсолютно не такого порядка. Газета сама компенсирует себе все, кроме зарплат. В любом случае это измеряется никакими не миллионами, а максимум несколькими сотнями тысяч долларов в год. Но твердыми цифрами я, к сожалению, не обладаю, потому что здесь всегда предпринимались специальные, достаточно эффективные усилия для того, чтобы главные редакторы не имели доступа к финансовой документации и финансовой отчетности.
— А журнал "Итоги" по доходам и расходам действительно уходит в ноль?
— Так говорит Кох. И, конечно же, это брехня. Журнал сделался прибыльным уже через 10 месяцев после своего рождения и таковым оставался в самые тяжелые времена. Мы всегда были одной из дойных коров для всего издательства. А возвращаясь к газете, скажу: она была по определению убыточной с самого своего рождения, как в принципе это и бывает с любой нормальной ежедневной политической газетой во всем мире. Но разница в том, что, когда Гусинский в свое время осознал, что она безнадежно убыточна, он для ее поддержки создал издательство. А сейчас, чтобы решить проблему убыточной газеты, ее попросту закрыли. Ясно, что тут дело не в убытках, а в том, что Бирюкову с Кохом просто не нужна газета, приносящая политические неприятности.
— Что Бирюков собирается создать на месте ликвидируемой газеты "Сегодня"?
— Ничего.
— А вместо "Итогов"?
— Вместо нынешних "Итогов вместе с Newsweek" теперь якобы будут "Итоги с Paris Match". Но кампания, которая владеет Paris Match, уже заявила, что ничего такого не планирует. Поэтому все это совершеннейший блеф. Вся эта история с журналом родилась как ответ на решение Гусинского о разделении издательства. Ведь издательство принадлежит и Гусинскому тоже — по крайней мере на 50% без одной акции. И если это прибыльное издательство, то 50% этой прибыли без скольких-то там сотых процента тоже принадлежат ему. Так что если вам не нужна газета, потому что ее политическая позиция угрожает вашему бизнесу — замечательно! Давайте разделимся: вам — аполитичные доходные издания, а нам — ненужные вам гнусные политические, а именно газету "Сегодня" и журнал "Итоги". С этим предложением Бирюков просто не знал, что делать. Поэтому он и придумал простейшую двухходовку. Людей из газеты "Сегодня", которых он только что повыкидывал на улицу, вдруг начали группками звать к Бирюкову и говорить: ребята, вы не волнуйтесь, мы будем с вами вместе делать легкий, аполитичный еженедельник, где не будет всей этой ужасной политической сферы. И угадайте, как называется этот журнал? "Итоги"! А дальше пусть эти люди борются за места в журнале и перегрызают другим глотку.
— А правда, что возглавить "Итоги" Бирюков предложил двум бывшим сотрудникам газеты "Сегодня" — Кириллу Дыбскому (в качестве главного редактора) и Наталье Калашниковой (в качестве главного политического стратега) и что они якобы уже согласились?
— Я слышал, что да. Но я стараюсь, честно говоря, ни во что это не вникать.
— Что вы будете делать, если не удастся договориться мирно?
— Мы создадим редакционно-издательскую базу на стороне и уведем туда обе редакции, за исключением той части газеты "Сегодня", которая захочет быть штрейкбрехерами.
— Ваш новый журнал будет называться "Итоги"?
— Вот за логотип-то и развернется основная борьба. Слово "Итоги", несомненно, принадлежит людям, которые здесь работают. Уже само его начертание принадлежит художнику Троянкеру, который его нарисовал. Но, конечно, никто нам без боя ничего не отдаст. Мало того, я уверен, что даже газету "Сегодня", которая, как уверяет Бирюков, ему не нужна, он так просто не отдаст и потребует за нее что-нибудь эдакое!
— А денег-то у Гусинского на все это хватит?
— Это, безусловно, ключевой вопрос. Я считаю, что у Гусинского, несомненно, ни на что денег не хватит. Да и ни у кого не хватит. Потому что ситуация 1992 года, когда группа блистательных молодых людей пришла к скучающему миллионеру, которым был Гусинский, и предложила ему соединить судьбы и издавать лучшую в мире газету, не повторится больше никогда. Никто никого никогда уже не будет содержать. Другое дело, что люди, которые все эти годы участвовали в издательском процессе, времени даром не теряли: у нас появились некоторый опыт и практическое представление о том, как самим содержать себя, чтобы не стоять с протянутой рукой.
— Лично вам Бирюков не предлагал пойти под Коха?
— Он не просто предлагал, он мне сообщил, что уже все решено: "Я для тебя уже обо всем договорился! Делайте свой журнал, но только не пишите про 'Мост', отцепитесь от Путина, отцепитесь от того, от другого... В общем, мелочи!" Но я-то прекрасно знаю, что с таких мелочей все и начинается. Будет серия закрытых тем и тем, позиция по которым определена заранее. Заранее будет известно, допустим, как писать по поводу конфликта Сергеева и Квашнина...
— Но ведь сейчас позиция "Итогов", скажем, по конфликту с "Мостом" тоже известна заранее.
— Да, мне позиция Гусинского ближе, чем позиция Коха, по той простой причине, что в случае победы позиции Коха я заканчиваюсь. Моя профессия заканчивается! Я, к сожалению, однажды уже через это прошел. В 1981 году, поддавшись обаянию своего собственного папы, поступил на факультет журналистики МГУ — не подумавши. Через полгода я обнаружил, что вляпался во что-то совершенно чудовищное, чем заниматься ни в коем случае нельзя. Но к тому времени, когда мне надо было начинать работать, каким-то чудесным образом раз — и Брежнев умер, потом Андропов умер, потом Черненко, а потом как-то вдруг оказалось, что профессия-то хорошая. Но я навсегда очень хорошо запомнил свое тогдашнее ощущение: что я занялся тем делом, которым, живя в этой стране, заниматься нельзя.
— Представители "Газпрома" утверждают, что сегодня Гусинский занял позицию ни себе ни людям, отказывается продавать акции даже иностранцам и готовится просто утонуть с гордо поднятой головой.
— Нам известно, что такую линию вел в Америке Кох. Он, например, ходил уверять людей, что он не имеет никакого отношения к государству, в сопровождении сотрудника российского посольства, который его возил туда-сюда. Так вот, его линия заключается в следующем: пусть сначала Гусь вам все продаст, вы его таким образом выведите из игры, а уж мы вам потом все что нужно допродадим. Неувязочка вышла несколько дней назад, когда Вяхирев неожиданно признался, что "Газпром" ничего продавать не собирается и контрольный пакет оставит себе. Этим заявлением он им всю малину сломал!
— Вам известны результаты переговоров Гусинского с Тернером 4 марта?
— Нет. Но я знаю, что эти переговоры действительно были. Не исключено, что они переговариваются о деньгах. То, что Гусинский на что-то там сразу не соглашается в первую минуту, это вполне нормально — так и идут обычно любые переговоры. С какой стати на основании этого говорить, что Гусь собирается все подорвать и потонуть?!
— Как вы сами представляете стратегию поведения Гусинского в этой ситуации? Он намерен-таки продать свой бизнес иностранцам, скажем Тернеру?
— Гусинский понимает, что появление не подчиненного этой власти и свободного от обязательств перед этой властью западного инвестора — это вещь, которая стратегически работает на него. Это, безусловно, поставит его в чрезвычайно тяжелое положение, удаляя его из бизнеса. Но, возможно, в стратегическом смысле это когда-нибудь вернется ему новой возможностью работать в этой стране. Так что я думаю, что ситуация с западным консорциумом его по-прежнему интересует. Но есть такие люди, к которым относится и Кох, которые просто органически неспособны въехать в то, что игра бывает длинная: длиннее президентских сроков, длиннее существования целых администраций и правительств. И эта игра бывает в право существования в стране, а не в какую-то конкретную сумму.