Сергей Алексашенко, экономист, первый зампред правления Центробанка в 1995-1998 годах
Теневой сектор велик. 22 млн — это безумно много. У нас население трудоспособного возраста примерно 86 млн, из них работающего населения — 72 млн, то есть 22 от 72 получается 30 процентов... Теневая экономика есть везде, так же как коррупция. Все приезжие домработницы, няни, уборщики, польские сантехники. "Польские сантехники" — такой термин, который используется в Евросоюзе. Многие люди зарплату получают наличными с радостью, приходят, оказывают услуги, получают от жителей страны и не платят налоги. Но это 3, 5, 7 процентов. Чтобы 30 процентов, это надо поискать страны.
Владимир Гимпельсон, директор Центра трудовых исследований Высшей школы экономики
Число рабочих мест из года в год сокращается. Что прикажете делать человеку, потерявшему работу? Идти на биржу труда за пособием? Это максимум 4,9 тысячи рублей, а многие получают всего по 850. Но надо кормить себя и семью. Если есть машина, то занимаются извозом. Если соображают в технике — чинят телевизоры или телефоны... Жизнь в "тени" не приносит больших денег. Заработки в среднем на 20 процентов ниже, чем в легальном секторе. При этом никаких тебе бюллетеней, отпускных, защиты труда. Да, они не платят налоги, но и не могут взять кредит. "Левый" бизнес не продашь, наследникам не оставишь: случись что с человеком — все тут же развалится.
Александр Суринов, глава Росстата
Занятые в неформальном секторе экономики — это и фермеры, и предприниматели без образования юрлица, и частные репетиторы, и прочие. И мы, когда смотрим на структуру занятости, то в этом секторе увеличивается и самостоятельная занятость, и число наемных работников. Если, например, в крупных и средних предприятиях число наемных работников сокращается, то здесь, наверное, выгоднее нанимать работника, чем вкладывать, например, в оборудование, во что-то еще. Прирост занятости за последние 10 лет дает именно вот этот неформальный сектор.