Минэкономразвития предлагает закрыть особые экономические зоны в Мурманске и на острове Русский во Владивостоке как невостребованные. Политолог ВШЭ Олег Матвейчев и первый заместитель председателя комитета Госдумы по региональной политике и проблемам Севера и Дальнего Востока Роман Худяков обсудили ситуацию с ведущим Анатолием Кузичевым.
Фото: Юрий Мартьянов, Коммерсантъ / купить фото
За почти четыре года существования обеих ОЭЗ в экономических зонах не было зарегистрировано ни одного резидента, что, в соответствии с законом, дает основания для досрочного прекращения их существования. Министерство предлагает закрыть обе ОЭЗ и развивать их "в ином формате, вне института ОЭЗ, с использованием механизмов частно-государственного партнерства". За прошедшее с момента образования данной ОЭЗ время была разработана концепция создания и развития зоны, проект планировки территории ОЭЗ ПТ, включая план обустройства и соответствующего материально-технического оснащения ОЭЗ ПТ и прилегающей к ней территории (первый этап), а также велась работа по оформлению земельно-имущественных отношений. На указанные работы из средств регионального бюджета израсходовано 56,05 млн руб.
А.К.: Прошу вас, уважаемые эксперты, ответьте по очереди, сначала Олег Анатольевич, на тот вопрос, который я задал нашим радиослушателям: нужны ли вообще в принципе вот эти особые экономические зоны? Прошу вас, Олег Анатольевич.
О.М.: Я считаю, что не нужны, что это некое баловство в нашей стране, исходящее из ложной, на мой взгляд, монетаристской экономической теории, той, про которую мы неоднократно читали в разных учебниках и так далее, та самая, про "невидимую руку рынка", то есть типа государство не работает, государство создает какие-то условия, само все откуда-то возникает.
Мы сказали, что есть свободная экономическая зона, создали ее, объявили и думаем, что прибегут куча инвесторов, начнут вкладывать деньги, и вдруг все заколосится, само все вырастет и так далее. В каких-то странах, может быть, это так, но в России так никогда не будет.
Если ты сам что-то не сделаешь, не создашь проект, ничего не построится, ничего ниоткуда не возникнет.
А.К.: А почему? Это что, несовершенство нашего устройства, так сказать, экономики или что?
О.М.: Нет, у нас просто не работают положения…
А.К.: Или люди у нас такие элементарно?
О.М.: В том числе, кстати говоря, люди ментально, то есть мы не homo economicus, мы не те люди, которые всегда и во всем стремятся к так называемой личной выгоде. У нас северная страна, у нас довольно специфические условия, у нас вообще рынок не для нашей страны, скажем так.
А.К.: Это интересно. Так, ну, давайте сейчас узнаем, что считает, думает по этому поводу Роман Иванович Худяков. Прошу вас.
Р.Х.: Ну, вы знаете, мне, конечно, очень странно слышать от коллеги, тем более того, кто занимается экономикой в нашей стране. Я считаю, что свободные экономические зоны, они нужны, и как пример могу вам привести Калужскую область. Что такое свободная экономическая зона? Это когда губернатор вместе с законодательным собранием выделил свободные определенные экономические зоны, где область развила, например, технопарки, туда за счет государства были проведены коммуникации, дорога, канализация, газ, вода и все остальное. Плюс, кроме этого, там есть определенные налоговые льготы, то есть налоги снижены. Например, тот бизнесмен, который будет что-либо там строить, он не оплачивает налоги. То есть любому бизнесмену, особенно крупному, это довольно выгодно. Почему? Потому что когда, например, туда заходят крупные инвесторы, они видят, что земля им дается по определенным льготам бесплатно, где все есть…
А.К.: Ну, понятно.
Р.Х.: И яркие примеры — это 22 крупных завода, построенных в Калужской области, и это все иностранные инвестиции, и это дополнительные средства в бюджет именно Калужской области, это дополнительные рабочие места и так далее, и так далее. Разве это плохо?
А.К.: То, о чем вы говорите, это не то, что неплохо, я даже не побоюсь этого слова — это хорошо, но есть другой пример. Особые экономические зоны на острове Русском и в Мурманске. За 4 года в них так и не было зарегистрировано ни одного инвестора, ни одного. Может, правда, места не очень, а может, как раз Калужская область — это специальный пример?
Р.Х.: Вы правильно говорите, может, место не очень, но что место для, например, крупного инвестора, чтобы построить завод в Российской Федерации? Место не определяет, где его строить, если это огромный крупный завод, и туда подведены полностью все коммуникации, и самое главное, чтобы туда была подведена в первую очередь железнодорожная ветка. Все, больше ничего нет. Все зависит от того, кто руководит областью — раз, потом, зависит, кто руководит данным проектом — два, и как туда привлекают иностранных инвесторов — это три. Вот в чем надо разбираться. Мы можем создать свободную экономическую зону, но при этом отмыть определенные деньги и сказать: “Вот там, — тихо-тихо, так друг другу на ухо,— вот там есть свободная экономическая зона”. Но инвестор за рубежом и наш собственный инвестор об этих свободных экономических зонах не знает, вот в этом и есть проблема, понимаете, кто руководит данными технопарками.
А.К: Сейчас-сейчас, секунду, Роман Иванович, вы говорите, что очень важно, кто руководит данной областью: от губернатора зависит. А каковы его функции именно пиарщика зоны этой особой экономической?
Р.Х.: Опять приведу яркий пример. Возьмите того же самого Артамонова, он, я знаю, проводил много-много выставок за рубежом, в Германии, в Польше проводил, в Турции, в Италии. Эта область выставляет данные именно экономические площадки, куда были вложены огромные большие бюджетные средства, и показывают, что на этих площадках могут иностранные инвесторы что-то построить.
А.К. И таким образом привлекают новых инвесторов, понятно.
Р.Х.: И так далее, и так далее. Конечно, это и есть работа губернатора, это есть работа инвесторов.
А.К.: Понял-понял, Роман Иванович, только скажите, может быть, а вдруг, на самом деле, Калужская область — исключение, а как раз Русский остров и Мурманск — это правило?
Р.Х.: Нет исключений, вы поймите. Мы — Россия. Это — "золотое дно" для иностранного инвестора. Никогда за всю историю Российской Федерации у нас не было таких технопарков, чтобы государство выделяло землю, да еще и вкладывало в развитие данных технопарков, не было такого. И сейчас инвестор с удовольствием зайдет. Почему? Потому что Россия — это уникальное государство — положил рубль, а забрал десять. Заработок такой. За границей этого нет.
А.К.: Олег Анатольевич, скажите, вы согласны, что, вот тут у многих даже у нас в редакции глаза загорелись, что, неужели до сих пор "положил рубль, а взял десять"?
О.М.: Да ничего подобного. Вы понимаете, есть какие-то отрасли, какие-то сферы, в которых можно вложить рубль и взять десять.
У нас очень низкие налоги и так далее. Но мы не видим огромного инвестиционного бума. Как раз это связано с тем, что само по себе это ничего не происходит.
Совершенно согласен с тем, что когда есть такой человек, как Артамонов, который с утра до вечера занимается своей свободной экономической зоной, а это главный его проект за все время его правления в области, то есть он смотрит, что нужно инвесторам с точки зрения государства, какую помощь оказать, и всеми силами это делает и помогает. Там, где мы зону открываем и говорим: "Ребята, приходите к нам просто так, вкладывайте что-то", там ничего не возрастает, ничего не растет. Поэтому, когда сейчас наше Министерство экономического развития говорит о том, что, может быть, перейти к схеме государственно-частного партнерства, где будут определены обязанности государства по тому или иному проекту, и, следовательно, этот договор будет заставлять государство делать что-то, тогда, может быть, что-то вырастет в конкретных проектах, ради которых это государственно-частное партнерство и организуется.
А.К.: Я тоже много про это думал, и, в итоге, вот что понял: что чистая нажива и чистый капитализм в качестве основной идеологии государства не могут, для русских по крайней мере, быть реальной консолидирующей национальной идеей. Не работает. Но, повторяю, это, наверное, другая тема, чуть более, так сказать, широкая философская, наверное, не совсем напрямую связанная с особыми экономическими зонами. Кто хочет сказать, кто хочет прокомментировать homo economicus?
Р.Х.: Homo economicus, понятно, но вот я хотел спросить коллегу: коллега, а вы в курсе, сколько из бюджета было выделено средств непосредственно для того, чтобы развить свободную эту экономическую зону прежде, чем сейчас приняли решение ее закрыть?
О.М.: Я думаю, что сколько-то миллионов рублей на каждую, не думаю, что это большие суммы, смотря как считать…
А.К.: Я вам могу сказать на Мурманскую — 56 млн руб.
Р.Х.: 56 млн руб.! Вы считаете, это мало? Вот почему у нас все пытаются все закрыть? Понимаете, чтобы развивать, чтобы подключать международных профессионалов, а поверьте, у нас и в МИДе очень много международников, у нас и в Госдуме комитет по международным отношениям. Я являюсь, кроме государственной должности первого зампреда, я являюсь уполномоченным представителем фракции ЛДПР по международным отношениям, и я вам могу сказать: когда мы занимаемся международными темами, мы встречаемся с уважаемыми коллегами за рубежом, очень много бизнесменов, которые говорят: "Мы не можем до вас достучаться. Мы не можем пробиться для того, чтобы залезть в свободную экономическую зону, очень много посредников, очень много взяток есть на пути для того, чтобы развить экономику нашего государства с вашим государством".
О чем мы должны вообще говорить, не закрывать, а попытаться решить и спасти те деньги, которые уже были туда вложены, закопаны в землю, понимаете, что такое провести газ, свет и все остальное?
А.К.: Понимаю. Да, прошу вас, Олег.
О.М.: Да, они не закопаны в землю, смотря, что считать, если мы говорим, что на остров Русский, например, там построили мосты и так далее, то это не считается вложением в свободную экономическую зону. Это развитие территории, и это никуда не денется, если завтра мы отменим положение свободной экономической зоны.
Речь идет, наверняка, просто о неком документарном обеспечении, которое было выделено каким-то экспертом, они по конкурсу это документарное обеспечение сделали, оформили, вот на это были потрачены деньги.
А.К.: Мы сейчас уходим чуть в сторону. Ведь вопрос-то был такой: есть ли смысл в создании этих экономических зон? И на самом деле, несмотря на то, что Роман Иванович повторил несколько раз: "Да-да-да, есть смысл", фактически он нам, приводя в пример Калужскую область, говорил-то таким образом: "Нет". Потому что, как выяснилось, для успешного функционирования особой экономической зоны нужен человек с энергией, редкой для наших широт, человек очень сильно в эту особую экономическую зону очень сильно как бы сказать…
О.М: Верящий.
А.К.: Верящий, фанатично занимающийся развитием этого проекта, и тогда действительно, оно работает.
Р.Х.: Команда, коллеги, нужна, один человек в поле не воин, нужна команда хороших специалистов…
О.М: Да, то есть тем более это же не один человек нужен, а команда, еще…
А.К.: С этим спорить невозможно, хорошо. Ответьте мне односложно. У нас есть команда, чтобы еще пару тройку экономических зон особых на острове Русский и в Мурманске реализовать вот с тем же уровнем успешности, как в Калужской области, да или нет?
О.М: Я считаю, что нет, и нужно переходить государству на частное партнерство, четко остановившись на конкретном проекте, который будет реализован на данной территории. Не искать какую-то зону, чтобы туда какие-то люди шли, конкретный проект.
А.К.: Понятно. Роман Иванович, ваш ответ коротко?
Р.Х.: Я могу вам сказать, что надо развивать свободные экономические зоны, но прежде чем вкладывать из бюджета в свободную экономическую зону любой области, там надо сначала иметь команду, иметь команду специалистов, которые будут это дело развивать и привлекать зарубежных инвесторов. Если есть такая команда, есть перспектива.