 |
Удар с Запада
Ввозить отработанное ядерное топливо (ОЯТ) в Россию впервые предложил глава Минатома Виктор Михайлов в 1995 году. По плану Михайлова, Россия могла ввезти на переработку 2 тыс. тонн ОЯТ. Однако план тогда показался специалистам Минатома утопическим. В результате о нем забыли до марта 1998 года, когда министерство возглавил Евгений Адамов.
Он посчитал, что если ввоз топлива увеличить до 20 тыс. тонн, его переработка принесет российской казне $2 млрд в год. Для сравнения: ежегодная выручка от продажи за границу нефти в среднем приносит в казну около $10 млрд.
25 мая 2000 года на заседании правительства Адамов заявил, что за 20 лет построит 23 новых энергоблока, отремонтирует старые и увеличит за счет этого выработку электроэнергии в 3 раза. А отходы, которые образуются при работе АЭС, утилизирует за счет иностранцев. Это было первым официальным предложением Минатома ввезти в Россию ОЯТ.
Вскоре в Госдуму поступил пакет поправок к законам "Об охране окружающей среды" и "Об использовании атомной энергии", разрешавших Минатому ввозить ОЯТ. Инициаторами изменений выступили депутаты и сенаторы, тесно связанные с атомной промышленностью, в частности член думского комитета по экологии Роберт Нигматулин. К этому времени "зеленые" уже вовсю проводили компанию под девизом "Не дадим превратить Россию в ядерную помойку". Ввскоре после начала компании опрос социологического центра РОМИР показал, что 93,5% россиян противятся ввозу ОЯТ на территорию страны.
А вот думцев эта цифра не впечатлила. Их воодушевили грамотно подготовленные атомным лобби технико-экономические обоснования проекта. К тому же в сентябре стратегию Минатома на юбилейной сессии ООН разрекламировал на весь мир президент Путин. Он предложил иностранцам купить новую разработку Минатома. И заодно "справиться с проблемой глобального потепления, а также засорения планеты ядерными отходами".
Заявление президента резко подняло акции Адамова. А прямо перед первым думским чтением "атомных" поправок в Москве образовался Экономико-экологический форум (сейчас он называется "Российский экологический конгресс", РЭК), который поддержал Минатом в его начинаниях. По Госдуме быстро прокатилась информация, что новое экологическое объединение создали Минатом, РНЦ "Курчатовский институт" и другие организации по инициативе президентской администрации. Депутаты поняли, что решение РЭК напрямую продиктовано президентом, и 21 декабря 2000 года проголосовали за принятие поправок, разрешающих ввоз ОЯТ.
В ответ Greenpeace и другие "зеленые" движения инициировали всенародный референдум по вопросу о ввозе в Россию ОЯТ. Им удалось собрать 2,6 млн подписей. Референдум серьезно угрожал планам Адамова. Однако ЦИК забраковал более 600 тыс. подписей и отменил референдум "по формальному признаку" — число голосов в поддержку референдума оказалось меньше положенных 2 млн.
"Зеленые" начали давить на самого Адамова. В частности, комиссия по борьбе с коррупцией пришла к выводу, что "при создании нового образования Минатома (ОАО 'Росатомпром') его авторами планируется... оставить могильники на обслуживании государства, а приносящее прибыль производство передать частному бизнесу". Правда, это не сильно мешало Адамову готовить депутатов к второму чтению "атомных" поправок.
Но тут по министру ударили с Запада. Госдепартамент США возмутился тем, что Россия пытается продать ядерные технологии странам третьего мира. Особенно американцев обеспокоили переговоры Минатома с Индией. США пригрозили России экономической блокадой. Владимир Путин 28 марта 2001 года Адамова снял, назначив на пост главы Минатома директора РНЦ "Курчатовский институт" Александра Румянцева.
Контрудар лоббистов
Больше всех этой замене радовались в Greenpeace. "Мы расцениваем решение президента о снятии главы Минатома как победу экологического движения в России",— заявил один из руководителей Greenpeace России Иван Блоков. Владимир Сливяк, руководитель антиядерной группы "Экозащита!", был более осторожным: "Это может быть как попыткой снять вопрос о ввозе отходов с повестки дня, так и попыткой придать этому вопросу 'более человечное' лоббистское лицо".
Однако после отставки Адамова проблема ввоза в Россию ОЯТ не исчезла. После своего назначения Румянцев предпочел отмолчаться, говоря, что должен ознакомиться с проектом со всех сторон. В это время Верховный суд отказался рассматривать два иска: о незаконности отмены референдума, поданный Greenpeace, и о незаконности принятия Госдумой в первом чтении "атомных" поправок, поданный членом фракции "Единство" Сергеем Апатенко.
7 апреля 2001 года раздался голос позабытого всеми Российского экологического конгресса. Учредители конгресса, среди которых оказался и заместитель главы Минатома Булат Нигматулин (брат инициатора поправок депутата Роберта Нигматулина), выступили за ввоз в Россию отработанного ядерного топлива, о чем и уведомили Думу открытым письмом. В поддержку поправок высказалась и группа академиков РАН, самый известный среди них — Евгений Велихов, президент РНЦ "Курчатовский институт", бывший начальник главы Минатома.
Последнюю точку поставил за неделю до предполагаемого рассмотрения этих законопроектов во втором чтении сам Румянцев. На парламентских слушаниях "По ядерной и радиационной безопасности в России" он сказал: "Россия должна продвигать свои самые современные технологии. А производство тепловыделительных элементов (ТВЭЛов) и последующая утилизация ОЯТ суть такие технологии. Сейчас многие государства отказываются покупать наши ТВЭЛы, потому что российские законы не дают нам забрать их обратно. Если же мы примем соответствующие поправки, то это позволит нам успешнее продавать свою продукцию". Впрочем, глава Минатома оговорился, что пока не знает таких стран, которые могут отдавать России на переработку свое топливо. Зато он знает несколько государств, которые будут на условиях лизинга использовать российские ТВЭЛы. Какие — не назвал.
В результате участники парламентских слушаний рекомендовали Госдуме принять 11 апреля поправки во втором чтении. А чтобы депутаты наверняка уяснили, насколько хороши новые поправки, чтение перенесли на неделю, на 18 апреля. За это время Румянцев побывал на заседаниях крупнейших думских фракций и проконсультировал депутатов, провел несколько пресс-конференций. "Этот проект Минатом разрабатывает почти три года, и я не нашел в нем изъянов. Поэтому у меня принципиальных отличий от позиции Адамова нет,— заявил Румянцев за день до второго чтения законопроектов в Госдуме.— Россия остается крупнейшим поставщиком ядерного топлива за рубеж, и мы должны иметь право забрать его обратно на переработку". Министр суеверно стучал по столу и плевал через левое плечо. Это помогло: депутаты поправки приняли.
По прогнозу одного из членов фракции "Единство", третье чтение поправки тоже преодолеют: "Госдума показала, что не в силах бороться с атомным лобби". Так же легко, уверен депутат, пройдут изменения через Совет федерации, в котором образовался солидарный проправительственный блок "Федерация". Поэтому, считает парламентарий, остается только надеяться, что у Минатома получится обеспечить безопасность при транспортировке ОЯТ к могильникам. Хотя, по словам депутата, даже в Минатоме не верят в то, что удастся построить завод и переработать отработанное топливо.
Проблема в рассрочку
Россия действительно не может утилизировать 20 тыс. тонн отработанного ядерного топлива. По данным главы Госатомнадзора Юрия Вишневского, сейчас у нас действует только один завод по переработке ОЯТ — ПО "Маяк", самый старый из существующих в мире. В прошлом году из-за износа оборудования он смог обработать только 162 тонны топлива. На строительство нового завода (по плану Минатома) необходимо около семи-восьми лет. Есть еще одно обстоятельство: перед переработкой ОЯТ необходимо почти сорок лет выдерживать в хранилище. Иначе, по словам атомщиков, перерабатывать его невыгодно, так как потребуются слишком большие затраты на радиационную защиту работников. А за сорок лет, считают в Минатоме, новый завод они построят в любом случае.
Дело в другом. Иностранное ОЯТ никогда не ввезут в Россию потому, что Минатому его просто негде хранить. Места в российских хранилищах, по самым оптимистическим подсчетам, осталось только на 6 тыс. тонн ОЯТ, а новые могильники пока не строятся. Если начать их строительство сегодня, то первые отработанные ТВЭЛы они смогут принять через шесть-семь лет. По расчетам Госатомнадзора, к этому времени хранилища переполнятся, даже если в них загружать только ТВЭЛы с российских АЭС. Таким образом, если атомщикам и удастся добиться разрешения на ввоз в Россию отработанного ядерного топлива, хранить и перерабатывать его будет все равно негде, разве что просто сложить под открытым небом.
СЕРГЕЙ ИВАШКО
 |
|