 |
| 4-й энергоблок Чернобыльской АЭС через неделю после взрыва |
Началось мое путешествие возле станции киевского метро "Имени героев Днепра". К семи утра здесь уже собралась толпа с баулами и авоськами — народ после выходных возвращался на работу в зону отчуждения. Вскоре начали подъезжать автобусы — "ЛАЗы", такие сейчас редко где встретишь, люди постарше их помнят с советских времен. И загрузились в лучших советских традициях — с давкой и скандалами.
Ровно через два часа, в 9.30, наш автобус затормозил на КПП зоны отчуждения. Милиция проверила документы, мы въехали в 30-километровую зону и минут через десять вылезли на автовокзале Чернобыля. Толпа, оживившая на несколько минут городской пейзаж, быстро рассосалась. Снова стало пусто и тихо. Но все-таки ясно, что люди здесь живут: в окнах домов белые занавески, а кое-где из труб поднимаются дымки.
Первых аборигенов я увидел очень скоро. Часть работающих на производствах с непрерывными циклами дежурит здесь по две недели безвылазно (потом столько же отдыхает дома, за пределами зоны). Две недели — срок большой, а работа не терпит пустоты... Короче, аборигенов я встретил в магазине — из них состояла коротенькая очередь к стойке бара. Были в магазине и знакомые лица — мои недавние попутчики покупали бутылки и закуску.
— Валя, запиши на меня,— сказал мужик в камуфляжной форме и отошел к столику со стаканом, наполненным до краев прозрачной жидкостью.
Следующий опохмелялся тоже в кредит, "на книжку". Здесь все друг друга знают и друг другу доверяют. Хотя бы в смысле оплаты за выпивку. Да и деньги в зоне для Украины неплохие. Сейчас средняя зарплата там составляет $50-60, с учетом двойного коэффициента на руки каждый получает $100-120 (в гривнах, разумеется). Кроме того, за каждый день в зоне платят суточные. С января этого года суточные подняли до 18 гривен (чуть больше $6).
 |
| Утро понедельника. Чернобыль пуст — жизнь вернется сюда после обеда |
— Прокурор,— тихо просветил меня гид из организации, которая "командировала" меня в Чернобыль.— Бывший.
На свежий взгляд жизнь здесь поразительно напоминает сценки из старого советского фильма "Девчата" с Николаем Рыбниковым в главной роли, только реальные чернобыльские персонажи одеты не в телогрейки, а в камуфляжную форму.
Как на любой советской "стройке века", в Чернобыле присутствуют все атрибуты холостого житья в общагах. Есть здесь и "чернобыльские жены" — по крайней мере, нового человека сразу просветят: с кем можно, а с кем нельзя.
Развлечений нет. Раньше, говорят, были танцы в клубе. Спортом, включая футбол, заниматься можно только в закрытых помещениях. На улице рискуешь вдохнуть "горячую" радиоактивную частицу из поднятой пыли. Почвы песчаные, поэтому обочины на дорогах заасфальтированы. Общественного транспорта нет, все ходят пешком. Машин мало, и поймать попутку трудно. В день моего приезда сновал туда-сюда лишь дорогой новенький джип, явно выпадающий из общего фона.
— А это кто такие? — спросил я встречную девушку лет тридцати пяти, похожую в своей униформе на камуфлированную матрешку.
— Эсбэушники,— почему-то шепотом сказала она (СБУ — это Служба безопасности Украины).
— Что они здесь забыли? — удивился я.
— Мабуть, браконьеров ловят...
 |
| Такую картину образца 1986 года до сих пор можно увидеть в большинстве чернобыльских домов |
Я спросил одного из местных:
— А как же колючая проволока?
Мужик усмехнулся:
— Нешто там дырок нет?
Городок оживляется только к середине дня. Самое бойкое место — возле столовой. Кормят в зоне три раза в день и бесплатно из расчета 5 гривен (90 центов) на человека в сутки. Несмотря на кажущуюся мизерность этой суммы, завтраки, обеды и ужины вполне покрывают расход калорий человека, занимающегося тяжелой физической работой на свежем воздухе. Как командированному, мне тоже полагалось бесплатное питание, и я воспользовался возможностью, с теплым ностальгическим чувством наблюдая, как повариха в несвежем халате наливает мне чай поварешкой из большого чана...
После чая провожатый повез меня в эпицентр — туда, где 15 лет назад произошел взрыв. Чтобы попасть в 10-километровую зону, надо пройти еще один КПП. За ним начинается епархия минатомпрома Украины, тогда как внешний 20-километровый ободок — под эгидой МЧС Украины.
По пути, напротив строящейся взамен остановленной ЧАЭС теплоэлектростанции, я увидел странные строения под яркими иностранными флагами. Было очень похоже на декорации из американского фильма. По крайней мере, американский флаг бросился мне в глаза сразу.
— Городок строителей электростанции,— пояснил спутник.— На деньги инвесторов построен. Это их флаги.
В центре внутренней режимной зоны — сама Чернобыльская АЭС и обслуживающие ее предприятия. Метрах в двухстах от "саркофага" 4-го энергоблока возвышается смотровая площадка — двухэтажное строение, напоминающее офис преуспевающей фирмы, с площадкой для парковки машин и ухоженным цветником.
Именно сюда водят за деньги иностранных корреспондентов. Я опять сэкономил. Красивые девушки-экскурсоводы рассказывали об аварии, для наглядности демонстрируя последовательность событий 26 апреля 1986 года на разборном макете ЧАЭС. Кстати, как мне рассказали, каждая девушка обязательно знает по крайней мере один иностранный язык — помимо русского.
 |
| Кирпичный домик — не трансформаторная будка, а еврейское кладбище. Несколько лет назад во дворе бывшего чернобыльского ПТУ открылись две хасидские могилы. Хасиды воздвигли над ними собственные саркофаги — не от радиации, конечно, а от местных жителей |
— А как вы от радиации защищаетесь?
— Да никак. Приезжаем, переодеваемся в санпропускнике в другую одежду. Нам недавно разрешили одеваться не в казенное, а в свое. Цепляем накопительный счетчик, после работы сдаем и обратно переодеваемся. Если кто-то фонит, могут заставить помыться в душе...
После лекции можно выйти на балкон и сфотографироваться на память на фоне "саркофага", что я сделал, попросив, чтобы в кадр вошло жидкокристаллическое табло с цифрами, постоянно меняющимися в диапазоне от 0,1 до 0,2 миллирентгена (это примерно на порядок выше природного фона, но считается практически безвредным). С иностранца за фотографию "саркофага" со смотровой сдерут $20.
Можно сказать, что чернобыльцы гордятся своей станцией. От нее рукой подать до ныне мертвого города Припять. Я съездил туда на машине. На арочном мосту на въезде в город мой гид остановил машину и мы вышли. Он сказал:
— Посмотри, отсюда вид хороший.
Посмотрел. Ничего особенного, разве что с моста 4-й энергоблок виден как ладони, до него меньше 2 км. "У них у всех тут крыша поехала",— решил я, но вслух вежливо похвалил:
— Красиво.
— Ага,— хмыкнул мой спутник.— Красота неописуемая. А особенно красиво тут было вечером 26 апреля. Сюда с Припяти тогда приходили семьями, с детьми, полюбоваться развалинами энергоблока: "Посмотри, Машенька, видишь, детка, как красиво малиновым светится". И тихо, но внятно выматерился.