Россия накормит Европу
Контрабандными продуктами
Существует устойчивое мнение, что Россия, являющаяся одним из крупнейших импортеров продовольствия, не занимается экспортом продуктов питания. Это не так. Сейчас объем поставок российского продовольствия за рубеж, по оценкам Союза экспортеров, составляет около $1,5 млрд в год, и этот показатель будет только расти. Более того, по прогнозам специалистов, рост объемов экспорта произойдет за счет увеличения поставок готовой продукции, а не сырья для ее производства.
На первый взгляд утверждение о возможном росте экспорта продукции нашей пищевой промышленности в Европу выглядит слишком смелым. Ведь все европейские рынки продовольствия забиты товарами местных производителей, находящихся под чуткой опекой властей. Власти не только защищают внутренний рынок путем введения пошлин и системы сертификации, но и напрямую дотирует свои предприятия, скупая излишки произведенной ими продукции.
Тем не менее спрос на российские товары в Европе есть. Причем не только со стороны выходцев из бывшего СССР и России, но и со стороны коренных жителей европейских стран. Почему? Объяснений несколько.
Во-первых, некоторые наши продукты питания, пользующиеся популярностью у западных потребителей, до недавнего времени вообще не производились в Европе или производились в небольших количествах. Яркий пример — простые отечественные пельмени. Во время дегустаций на каждой берлинской Grune Woche (самая крупная продовольственная выставка в Европе) этот товар занимает второе место по популярности среди жителей германской столицы после водки. Или, скажем, морсы. В последние несколько лет рынок прохладительных напитков из ягод в Европе резко увеличился, и, к примеру, морс "Чудо-Ягода" от Wimm-Bill-Dann сейчас имеет значительно больше шансов закрепится на "чужом" рынке, чем стопроцентные российские соки.
Во-вторых, западных потребителей привлекает элемент новизны. Несмотря на то что "железный занавес" рухнул пятнадцать лет назад, "matrioshka, vodka, balalayka" по-прежнему интересуют европейцев.
Наконец, в-третьих, российские продукты питания, несмотря на отсутствие дотаций, все же дешевле, чем европейские. Иными словами, поставки отечественного продовольствия в Европу — штука отнюдь не бессмысленная. Другое дело, что пробиться на прилавки европейских магазинов сложно.
Прежде всего, для того чтобы получить официальное разрешение на продажу своих товаров в ЕС, необходимо предъявить соответствующий сертификат. В случае с водкой, морсом или, к примеру, шоколадом вся процедура занимает от двух до семи месяцев. А вот мясокомбинатам для того, чтобы получить так называемый ISO9000, нужно от года до полутора лет. Кстати, именно из-за этого российские пельмени до сих пор отсутствуют на западных прилавках.
Впрочем, разрешением властей дело обычно не ограничивается. В странах ЕС ответственность за качество товара несет розница — в случае выявления каких-либо нарушений санкции налагаются именно на магазины. Поэтому розничные сети для перестраховки в качестве обязательного условия заставляют производителя получить еще несколько различных сертификатов, что также требует времени и средств.
Следующим этапом продвижения на рынок являются переговоры с представителями розничных сетей. Структура розничного рынка товаров FMCG (Fast moving consumer goods) большинства европейских стран такова, что 80% всех продаж приходится на пять-десять крупных торговых сетей. К примеру, в Великобритании это Tesco, Sainsbury, Asda, Morrisons, Somerfield и Safeway. Каждая из этих компаний владеет сетью супермаркетов и управляет десятками складов.
Так как производителей товаров в Европе много, а розничный рынок монополизирован максимум десятью компаниями, правила игры диктует именно розница. В Европе практически все розничные сети вообще работают исключительно на условиях консигнации. Кроме того, розница выдвигает очень жесткие условия к производителю по поставке товара, выполнить которые российским экспортерам оказывается зачастую сложно. Например, германские и нидерландские сети требуют поставить товар на склад магазина в течение 24 часов после подписания контракта. Осуществить это можно только в том случае, если российский производитель создал в Германии или Нидерландах собственный склад — иначе сроки поставок будут постоянно срываться.
Наконец, кроме затрат на сертификацию, склады и товарное кредитование розницы, потенциальным российским экспортерам нужно еще учесть расходы на рекламную кампанию и маркетинговые исследования. Итого получается как минимум $300-500 тыс.— деньги для российских пищевиков немалые.
Тем не менее практически все крупные участники продовольственного рынка стараются — более или менее интенсивно — развивать собственные экспортные программы. Более того, по информации Ъ, несколько крупных предприятий Москвы и Санкт-Петербурга, не дожидаясь завершения сертификации своей продукции, начали контрабандные поставки за рубеж. Как справедливо заметил один из директоров, "к тому времени как я получу ISO9000, у меня все покупатели разбегутся".
ДМИТРИЙ ДОБРОВ
Существует устойчивое мнение, что Россия, являющаяся одним из крупнейших импортеров продовольствия, не занимается экспортом продуктов питания. Это не так. Сейчас объем поставок российского продовольствия за рубеж, по оценкам Союза экспортеров, составляет около $1,5 млрд в год, и этот показатель будет только расти. Более того, по прогнозам специалистов, рост объемов экспорта произойдет за счет увеличения поставок готовой продукции, а не сырья для ее производства.
На первый взгляд утверждение о возможном росте экспорта продукции нашей пищевой промышленности в Европу выглядит слишком смелым. Ведь все европейские рынки продовольствия забиты товарами местных производителей, находящихся под чуткой опекой властей. Власти не только защищают внутренний рынок путем введения пошлин и системы сертификации, но и напрямую дотирует свои предприятия, скупая излишки произведенной ими продукции.
Тем не менее спрос на российские товары в Европе есть. Причем не только со стороны выходцев из бывшего СССР и России, но и со стороны коренных жителей европейских стран. Почему? Объяснений несколько.
Во-первых, некоторые наши продукты питания, пользующиеся популярностью у западных потребителей, до недавнего времени вообще не производились в Европе или производились в небольших количествах. Яркий пример — простые отечественные пельмени. Во время дегустаций на каждой берлинской Grune Woche (самая крупная продовольственная выставка в Европе) этот товар занимает второе место по популярности среди жителей германской столицы после водки. Или, скажем, морсы. В последние несколько лет рынок прохладительных напитков из ягод в Европе резко увеличился, и, к примеру, морс "Чудо-Ягода" от Wimm-Bill-Dann сейчас имеет значительно больше шансов закрепится на "чужом" рынке, чем стопроцентные российские соки.
Во-вторых, западных потребителей привлекает элемент новизны. Несмотря на то что "железный занавес" рухнул пятнадцать лет назад, "matrioshka, vodka, balalayka" по-прежнему интересуют европейцев.
Наконец, в-третьих, российские продукты питания, несмотря на отсутствие дотаций, все же дешевле, чем европейские. Иными словами, поставки отечественного продовольствия в Европу — штука отнюдь не бессмысленная. Другое дело, что пробиться на прилавки европейских магазинов сложно.
Прежде всего, для того чтобы получить официальное разрешение на продажу своих товаров в ЕС, необходимо предъявить соответствующий сертификат. В случае с водкой, морсом или, к примеру, шоколадом вся процедура занимает от двух до семи месяцев. А вот мясокомбинатам для того, чтобы получить так называемый ISO9000, нужно от года до полутора лет. Кстати, именно из-за этого российские пельмени до сих пор отсутствуют на западных прилавках.
Впрочем, разрешением властей дело обычно не ограничивается. В странах ЕС ответственность за качество товара несет розница — в случае выявления каких-либо нарушений санкции налагаются именно на магазины. Поэтому розничные сети для перестраховки в качестве обязательного условия заставляют производителя получить еще несколько различных сертификатов, что также требует времени и средств.
Следующим этапом продвижения на рынок являются переговоры с представителями розничных сетей. Структура розничного рынка товаров FMCG (Fast moving consumer goods) большинства европейских стран такова, что 80% всех продаж приходится на пять-десять крупных торговых сетей. К примеру, в Великобритании это Tesco, Sainsbury, Asda, Morrisons, Somerfield и Safeway. Каждая из этих компаний владеет сетью супермаркетов и управляет десятками складов.
Так как производителей товаров в Европе много, а розничный рынок монополизирован максимум десятью компаниями, правила игры диктует именно розница. В Европе практически все розничные сети вообще работают исключительно на условиях консигнации. Кроме того, розница выдвигает очень жесткие условия к производителю по поставке товара, выполнить которые российским экспортерам оказывается зачастую сложно. Например, германские и нидерландские сети требуют поставить товар на склад магазина в течение 24 часов после подписания контракта. Осуществить это можно только в том случае, если российский производитель создал в Германии или Нидерландах собственный склад — иначе сроки поставок будут постоянно срываться.
Наконец, кроме затрат на сертификацию, склады и товарное кредитование розницы, потенциальным российским экспортерам нужно еще учесть расходы на рекламную кампанию и маркетинговые исследования. Итого получается как минимум $300-500 тыс.— деньги для российских пищевиков немалые.
Тем не менее практически все крупные участники продовольственного рынка стараются — более или менее интенсивно — развивать собственные экспортные программы. Более того, по информации Ъ, несколько крупных предприятий Москвы и Санкт-Петербурга, не дожидаясь завершения сертификации своей продукции, начали контрабандные поставки за рубеж. Как справедливо заметил один из директоров, "к тому времени как я получу ISO9000, у меня все покупатели разбегутся".
ДМИТРИЙ ДОБРОВ