«Считаю своим долгом вкладывать средства в новосибирские проекты»

Реализация идеи социальной ответственности в крупном холдинге, состоящем из предприятий разных отраслей, на которых работают тысячи сотрудников, оказывается нелегким делом. Она требует следования определенным правилам и принципам в этой области, практической организации дела и, безусловно, немалых затрат. О том, как эти условия удается выполнять РАТМ Холдингу и ему лично, корреспонденту „Ъ“ Валерию Лавскому рассказал владелец холдинга Эдуард Таран.

— Как вы понимаете «социальную ответственность бизнеса»? Он ответственен перед кем и в какой степени?

— Социальная ответственность — понятие широкое. Во всяком случае, для меня оно подразумевает несколько составляющих. Во-первых, это ответственность работодателя перед сотрудниками компании. Нашему холдингу исполнилось 22 года. За это время в нем не раз менялись отраслевые и производственные приоритеты, но с самого начала и до сих пор на наших предприятиях выполняются все социальные обязательства, определенные трудовым законодательством. Вы можете сказать, что все это прямая обязанность владельцев бизнеса. Так и есть. Но выполнять эти обязанности в годы экономических кризисов не так просто. Кроме того, наши предприятия предоставляют социальную поддержку и сверх обязательных гарантий. Это касается, например, компенсаций затрат на обеды и оздоровительные путевки работникам и их детям, профессиональной подготовки и переподготовки кадров, отдельных льгот для молодых специалистов и др. Отмечу, что у нас всегда активно работали профсоюзные организации и различные общественные объединения, например советы ветеранов. Они эффективно играют связующую роль между трудовыми коллективами и руководством предприятий.

Во-вторых, я говорю об ответственности бизнеса перед территорией, на которой находится актив. То есть о различных проектах благоустройства, медицины, культуры, спорта. Тут речь может идти как о благотворительности в чистом виде, так и о государственно-частном партнерстве (ГЧП). Конечно, при ГЧП бизнес подразумевает и свою выгоду, но, поверьте, заработать проще и больше компания может и самостоятельно, без участия властей. Сегодня лицо РАТМ Холдинга во многом определяют предприятия, которые находится за пределами Новосибирска. Например, московское НПО «Гидромаш» или Ростовский оптико-механический завод. Но я считаю своим долгом вкладывать средства в новосибирские проекты, потому что я здесь вырос и состоялся как предприниматель.

Наконец, в-третьих, это моя персональная ответственность. Каждый день по различным каналам нам приходит масса просьб, предложений, призывов о помощи. На все откликнуться просто невозможно, и не замечать их тоже нельзя. Поэтому считаю своим долгом знакомиться с этими посланиями, выбирать те, которые кажутся самыми важными, где участие холдинга и лично мое может оказаться эффективным и решающим. Это очень непросто.

— Нет у вас ощущения, что, используя понятие социальной ответственности, чиновники просто хотят переложить на бизнес часть своих прямых обязан­ностей?

— С властью важен диалог. Я уже говорил о сотрудничестве в рамках ГЧП. На мой взгляд, оно должно выглядеть следующим образом. Если мы предлагаем построить в городе стадион, которым затем готовы вместе управлять, то мне кажется логичным, чтобы власти оказали поддержку этому проекту, по сути, сделали свой вклад в него. Стадион нужен всему городу, разве нет? В компетенции мэрии выделить участок, обеспечить коммуникации, то есть создать условия, при которых строить стадион будет быстро и комфортно. Это, кстати, не абстрактный пример, а вполне конкретный.

Или другой — не менее конкретный. Мы предлагаем проект сноса здания Новосибирского дома моделей и реализации на этом участке совершенно нового девелоперского проекта. Часть общественности, не разобравшись в сути и деталях этих планов, выступает с их резкой критикой, настраивая против проекта и городские власти. Нашим специалистам пришлось объяснять. Мы потом с мэром, его специалистами разбирались — имеет ли это здание, например, историческую ценность или нет. Разобрались. Насколько я понял, претензии сняты. Налицо еще одно доказательство пользы диалога между чиновниками и бизнесменами.

— Если говорить о вашей благотворительной деятельности, то значительная часть расходов приходится на различные формы помощи больным детям. Каким образом здесь выбираются приоритеты?

— В свое время нам предложили принять участие в проекте российского фонда «Линия жизни». Он помогает детям с сердечно-сосудистыми патологиями. Идея была великолепной, ведь дети стояли в огромной очереди на операции, и без частной финансовой помощи движение этой очереди невозможно было ускорить. Мы эффективно взаимодействовали с фондом: на средства, собранные в Новосибирске на благотворительных рождественских аукционах, лечили детей со всей России, но в какой-то момент поняли, что хотели бы оказывать больше поддержки именно новосибирским детям. Я ведь уже говорил об ответственности перед территорией, на которой работаешь. Тем более что государство и клиника Новосибирского НИИ патологии кровообращения им. Мешалкина к тому времени отстроила систему квотирования на высокотехнологичные операции.

Тогда было решено изменить специализацию нашей помощи, чтобы сделать ее более эффективной. В 2012 году в канун пятого рождественского аукциона мы вышли на новосибирский центр детской онкогематологии. Часть детей, которые находятся на лечении в центре, нуждаются в пересадке костного мозга. Государство предоставляет достаточное количество квот на проведение операций по трансплантации костного мозга, и если ребенку в качестве донора подходит родственник, то проблем не возникает. Но часто никто из родственников не может стать донором и родителям самостоятельно и за свой счет приходится искать его в международном банке (регистре) доноров. Поиск и доставка трансплантата до границы РФ обходятся в около €20 тыс., если донор европейский, а может и дороже, если донор с другого континента. Так мы окунулись в эти проблемы, и для участия в их решении был создан фонд «ЖИВИ». Вместе со мной его учредителем выступил известный предприниматель Дмитрий Терешков.

Деньги для «ЖИВИ» собираем на рождественских аукционах, в которых ежегодно принимает участие активное бизнес-сообщество столицы Сибири. Традиционно в число лотов входят картины, которые пишут юные художники из студии «Зазеркалье». На одном из аукционов за одну из них — «Ворону в бусах» — покупатель заплатил 300 тыс. руб. В 2013 году на новосибирском аукционе было собрано 9,3 млн руб. И еще €220 тыс. — на благотворительном аукционе, который мы также традиционно проводим на Лазурном берегу во Франции. На европейских аукционах мы всегда выставляем лоты — картины ребятишек новосибирского онкоцентра. Так, в этом году «Лошадку» четырехлетнего пациента благотворитель приобрел за €10 тыс. Чтобы сделать эту работу более масштабной, был создан московский фонд «ЖИВИ». Что касается расходования собранных средств, то каждый благотворитель может узнать о них из ежегодного отчета «ЖИВИ» — там все расписано детально: какому ребенку, на какую операцию, какому медицинскому учреждению перечислены деньги. Акцентирую, что ни копейки, ни цента из собранных на аукционах средств не идет на организацию таких мероприятий, как и на содержание фонда, эти затраты покрывают учредители. Практика проведения наших аукционов будет расширена. Возможно, мы будем проводить их и в Лондоне.

— Проблем всегда больше, чем денег. Когда перед вами встает вопрос, на помощь кому или чему направить средства, ответ зависит от ваших личных пристрастий, увлечений?

— Я считаю своим долгом помогать Новосибирскому театру оперы и балета. Люблю его с детства, когда мама водила меня на спектакли. Это увлечение разделяем с Дмитрием Терешковым, банкиром Игорем Кимом, ресторатором Денисом Ивановым. Подход к оказанию помощи театру — простой и прозрачный. Деньги попечителей не должны дублировать обязательства государства. Например, на ремонтные работы. Цели другие. Еще в прошлом году мы были готовы профинансировать постановку балета «Щелкунчик» Игорем Зеленским, но область нас опередила: эти 40 млн руб. на декорации и костюмы были выделены из ее бюджета. Теперь мы рассматриваем участие в новом проекте — балете «Ромео и Джульетта». Над ним, в частности, работает один из самых выдающихся сценографов мира Эцио Фриджерио, занимавшийся «Щелкунчиком». Уже прошел отсмотр эскизов. Мы хотим, чтобы сотрудничество с оперным было шире. Рассчитываем, что удастся подписать договор, по которому сможем возить «Ромео и Джульетту» на гастроли в то время, когда этот спектакль не будет стоять в репертуаре. Есть, в частности, план выступлений в Пражской опере. Не секрет, что новосибирский театр плохо знают в Европе — надо чаще его показывать, надо заинтересовать европейского зрителя! Но оперный театр — структура государственная, так что выработка этой схемы идет непросто.

Кроме того, все знают, что не менее сильным увлечением для меня является футбол. РАТМ Холдинг всегда тратил немалые средства на спорт. Моя мечта — вернуть футбольный клуб «Сибирь» в российскую Премьер-лигу. В прошлом году мы обсуждали с тогда занимавшим пост мэра Новосибирска Владимиром Городецким, что можно для этого сделать. Мне кажется, что решение этой задачи зависит не только от того, сколько денег можно потратить на развитие детского футбола или покупку игроков для профессиональной команды. Надо заинтересовать футболом новосибирских бизнесменов, убедить их ходить на матчи, чтобы вселить в команду уверенность, превратить это в традицию. А что для этого нужно? Комфортные условия, например, для VIP-гостей: свободная парковка, удобные места на трибунах, высококлассное обслуживание. Когда посещать игры «Сибири» станет потребностью, появится и мотивация финансово поддерживать местную команду, как приобретая сезонные абонементы, так и вкладывая деньги в футбольный клуб.