Большие перемены
Алексей Тарханов о главных часовых новостях
На часовой рынок пришли новые времена и новые имена. Агрессивное появление новых Apple Watch — лишь часть перемен, произошедших в 2014 году. Перемены коснулись в этом году едва ли не всех марок — Rolex и Zenith, Hublot и TAG Heuer, Corum и Ulysse Nardin, Girard-Perregaux и JeanRichard.
Фото: AP / Keystone, Georgios Kefalas
Фото: GPHG
Фото: Johann Sauty / Zenith
Фото: Reuters
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Marco Sabadin
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
Фото: Коммерсантъ / Алексей Тарханов
КОРОНА НАШЛА ГЕРОЯ
Смена руководства в Rolex — экстраординарное событие в часовом мире. Назначение на этот пост бывшего главы мануфактуры Zenith Жан-Фредерика Дюфура — событие экстраординарное вдвойне. Прежде всего — сам Rolex. Мало что может сравниться с мощью этой часовой марки, оборот которой достигает 4-5 млрд швейцарских франков в год. Оборот гигантского холдинга Swatch Group — 8 млрд, но там за дверью — целых 26 имен, а Rolex — один.
В течение последних десятилетий Rolex — самая загадочная марка на свете. Она ничего не комментирует, ни с кем не вступает в отношения, не подписывается, не бывает, не участвует. Их пиар-служба расскажет о теннисе, гольфе, программе поощрения молодых талантов, но собственно о часах не скажет даже под пыткой. Можно по пальцам пересчитать журналистов, побывавших в ее цехах, в то время как конкуренты раскрывают объятия и рады, когда о них пишут, Rolex предпочитает подписки о неразглашении. На вопрос о реальных цифрах и планах менеджмент отвечает дежурной шуткой: "Я скажу, но потом мне придется вас убить", и в этой шутке лишь доля шутки.
Другие марки находятся в постоянном поиске, меняют размеры, материалы, механизмы, здесь же придерживаются английского правила: "нет новостей — хорошие новости". Знаменитый корпус Rolex Oyster сохраняет узнаваемые черты с 1926 года, и название "Устрица" как нельзя лучше говорит о дружелюбии и открытости марки.
Они сделали то, о чем мечтают маркетологи всего мира,— имя "Ролекс" (кстати, придуманное, как говорят, по звуку заводной головки) означает именно часы и именно такие. У них нет турбийонов и репетиров, в большинстве часов стоит базовый механизм с тремя стрелками, и при этом их часы — золотая валюта, будь они из золота или из стали. ""Ролекс" он и в Африке "Ролекс",— сказал мне однажды знаменитый часовой журналист, отставной военный, искатель приключений Стефан Чешка.— У тебя кончаются деньги, ты снимаешь с руки "Ролекс", его возьмут всюду".
Три человека возглавляли Rolex на моей памяти. До 2011 года — Бруно Мейер, после — 67-летний Джан Рикардо Марини: это были истинные люди Rolex, звучавшие не громче заводной головки, публика насилу знала их лица. Маркой с изображением короны они правили в тишине.
45-летний Жан-Фредерик Дюфур — человек другого поколения, один из главных часовых медиаменеджеров. С того самого момента, когда он был назначен главой марки Zenith, он был у всех на виду и охотно делился новостями, на которые под его руководством марка была щедра. Его предшественник Тьерри Натаф едва не угробил старинное 150-летнее швейцарское предприятие, превращая его в эфемерно-модный бренд, Жан-Фредерик Дюфур вернул классику и привел Zenith в зенит. Когда в ноябре 2013 года я вручал ему главный приз часового конкурса в Женеве, он был счастлив как спаситель знаменитой марки.
Меж тем не c нее он начинал. Ему пришлось поработать в Chopard, Ulysse Nardin, а также в принадлежащих Swatch Group марках Blancpain и Leon Hatot. Именно в Swatch Group он встретился с нынешним главой часового подразделения французского люксового холдинга LVMH, к которому относится и дом Zenith, человеком атомной харизмы — Жан-Клодом Бивером. С тех пор Бивер числит его своим учеником.
Возможно, ученику надоело опять ходить под учителем, и он ушел в большую жизнь, в Rolex. Тем не менее Жан-Клод Бивер прокомментировал уход главы одной из основных марок LVMH к главному конкуренту вполне достойно: "Это гениально для него. Он садится на трон швейцарской часовой промышленности. Звезда — символ "Зенита" — привела его к короне, символу "Ролекса"". Посмотрим теперь, кто кого изменит — Дюфур "Ролекс" или "Ролекс" Дюфура.
ЗВЕЗДА ПЕРЕМЕНЧИВАЯ
Зенитовский символ — это звезда. Причем не падающая, а восходящая. Место Дюфура пустовало недолго. Холдинг LVMH, которому принадлежит не только Zenith, но и Bvlgari, TAG Heuer, Hublot, позвал для руководства маркой Альдо Магада, 56-летнего швейцарца, давно известного в часовых кругах менеджера вторых ролей. Что совершенно не упрек. Не секрет, что на вторых ролях в марках и предприятиях чаще всего находятся самые дельные и разумные люди.
Так и в случае с новым назначенцем. Выпускник Лозаннского университета, поучившийся и в Калифорнии, он попал в 1984 году еще очень молодым человеком в тогдашний инкубатор талантов Swatch Group. При старом Николасе Хайеке Альдо Магада до 1998 года работал под крылом все того же Жан-Клода Бивера, занимавшегося тогда маркой Omega. После этого в его послужном списке — Gucci Time Pieces, Technomarine, Reuge и Badollet. На новую должность он ушел с большого поста в марке Breitling, где он занимался развитием и международными продажами.
И, разумеется, за его назначением стоит Жан-Клод Бивер. Сам он этого и не отрицает: "Я работал с ним десять лет, а знаком все двадцать, я его воспринимаю как одного из моих учеников, точно так же, как Жан-Фредерика Дюфура". Альдо Магада также благодарен Биверу — в данном "Стилю" интервью (стр. 34) он говорит так: "То, что мне была предложена такая высокая и почетная должность,— необыкновенный шанс и огромная честь. Я принял это предложение с восторгом. Все было сделано в течение двух недель".
Узнается стремительный стиль нового начальника часового подразделения LVMH. В беседе, которую мы имели в прошлом году, сразу после его назначения, он обещал "бархатное" руководство и "осторожные" шаги. Так мы ему и поверили, не таков Бивер, чтобы отнестись к данной ему должности как к почетной пенсии. Не для того холдинг LVMH менял свою структуру. С приходом Бивера на новый пост все здесь пришло в движение.
Дюфур был последним из СЕО добиверовских времен. Теперь повсюду — новые люди. Многолетний президент TAG Heuer Жан-Кристоф Бабен ушел руководить Bvlgari (единственной, кстати, маркой, выпускающей часы, но не подчиненной самому Биверу), а на его место встал Стефан Линдер, много лет работавший в TAG Heuer. Справедливости ради надо сказать, что первым смещенным гендиректором стал сам Бивер, он перевел себя на другую должность в Hublot, а свое место уступил Рикардо Гваделупе. Своему ученику, разумеется.
ОДИНОЧНОЕ ПЛАВАНИЕ ЗАКОНЧИЛОСЬ
Постоянный конкурент LVMH, группа производителей роскоши Kering купила в июле марку Ulysse Nardin. Компания из Ле-Локля потеряла независимость, которую она сохраняла со дня своего основания в 1846 году.
Тридцать лет назад эту независимость помог ей сохранить Рольф Шнайдер. В разгар часового кризиса в 1983 году он купил старинную мануфактуру, пребывавшую тогда в полном упадке. Швейцарец Шнайдер, создавший к тому времени фабрики часовых деталей в Азии, любил рассказывать, как нашел на фабрике Ulysse Nardin единственного часовщика, работавшего на полставки.
Пригласив часового гения Людвига Окшлина, новый владелец заставил всех заговорить о марке. Теперь Ulysse Nardin имеет несколько заводов, славен производством сверхсложных часов, возрождением перегородчатой эмали и, кроме того, важнейшими техническими новациями. В частности, здесь ведется работа по применению новых материалов на основе кремния.
В 2011 году марка осиротела: Рольф Шнайдер умер, оставив свои заводы своей жене Чаи Шнайдер. Руководством занимался швейцарец Патрик Хоффман, ставший исполнительным директором. Считалось, что с уходом Шнайдера политика не меняется. В то время господин Хоффман уверял нас: "Ulysse Nardin по праву гордится тем, что сохраняет свою независимость. Мы не принадлежим никакой финансовой группе. Таким образом, наша деятельность продиктована только традициями марки, а также объективными требованиями рынка".
Конечно, времена меняются, а с ними меняются и "объективные требования рынка", но известие о покупке оказалось неожиданным. Еще весной Жан-Клод Бивер, отвечая на вопросы журналистов, не хотел бы он прикупить для LVMH какую-нибудь очередную мануфактуру, в коротком списке назвал Ulysse Nardin, но посетовал на то, что она не продается. Даже если это и было завуалированное предложение, оно не подействовало, и Франсуа-Анри Пино, владелец Kering, вырвал из-под носа своего главного конкурента Бернара Арно, владельца LVMH, старинную и известную марку.
Холдинг Kering явно не хочет отставать и по примеру соперников собирает свои часовые марки в кулак. Ради этого в нынешнем судьбоносном году образовано специальное подразделение Luxe — Montres & Joaillerie, и руководство им доверено Альберу Бенсусану, 55-летнему французу, поработавшему до этого на ювелирного гиганта Cartier, ставившего на ноги часовое и ювелирное производство Louis Vuitton. Теперь ему будет подчинена и марка Ulysse Nardin. Обещана мягкая преемственность и сохранение руководства, а Чаи Шнайдер будет заседать в административном совете, но едва ли марку покупали специально ради того, чтобы ничего в ней не изменилось.
Об этом говорит пример с прошлым приобретением Франсуа-Анри Пино — Sowind Group. Эта часовая группа, включавшая марки Girard-Perregaux и JeanRichard и производителя механизмов Sowind, принадлежала семье Луиджи Маккалузо, коллекционера, бизнесмена, профессионального автогонщика. После смерти Луиджи, такого же смельчака и визионера, как Рольф Шнайдер, группа сохранила независимость год, а затем в 2011-м была куплена Франсуа-Анри Пино.
Марки Sowind Group тут же переехали с Женевского на Базельский салон и поступили под команду Мишеля Софисти, человека в часах не случайного. У Софисти — огромныи? часовои? опыт. Геолог по профессии, он работал в Ferrari, но ушел от автомобилистов к часовщикам: сначала в Swatch Group (где работал опять же вместе с Бивером и Альдо Магада), потом он возглавил Christian Dior Watches в группе LVMH, затем стал руководить Gucci Watches, а потом и всеми часами в группе Франсуа-Анри Пино.
Но в этой конфигурации бывшая Sowind Group продержалась только два года. Весной на нынешней Базельской ярмарке Микеле Софисти еще давал интервью в качестве руководителя всех часовых марок группы Kering, а уже летом его сняли с руководства Girard-Perregaux и JeanRichard и предложили плотнее заняться Gucci Group.
Назначенному на его место Альберу Бенсусану предстоит теперь назначить командиров в Girard-Perregaux и JeanRichard. Это проще в случае с JeanRichard, операционный директор которого, молодой Бруно Гранд, достиг немалых успехов в новом позиционировании марки, остававшейся раньше в тени Girard-Perregaux. А вот бывшей главной марке маккалузовской группы — Girard-Perregaux — предстоит заново доказывать, что силы ее не на исходе. Вопрос теперь в том, кто займет главную позицию в Girard-Perregaux. Многие надеются, что этот пост достанется Стефано Маккалузо, талантливому дизайнеру и часовщику, сыну Луиджи Маккалузо.
КИТАЙСКОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ
В начале лета об отставке объявил глава часовой марки Corum Антонио Кальче. И эта отставка была неожиданной, ибо последовала вскоре после успешно проведенной маркой Базельской ярмарки.
Пост директора Corum Антонио Кальче занимал с 2007 года. Его пригласил тогдашний владелец марки Северин Вундерман, считая, что Кальче сможет обеспечить преемственность, благо до этого он участвовал в становлении бренда Panerai и считался специалистом и по технике производства, и по имиджу марки.
После смерти Вундермана Кальче руководил Corum и подготовил марку к продаже: в 2013 году она была приобретена китайской компанией из Гонконга China Haidian Holdings Limited. Это вторая их покупка на швейцарском часовом рынке — в 2012 году они стали владельцами почтенной марки Eterna. После прихода китайцев Антонио Кальче не только сохранил свой пост главы Corum, но был назначен куратором Eterna.
"Мы купили не только марку, с ней мы приобрели замечательных специалистов, опытный менеджмент",— говорили новые хозяева. Думали о том, что, возможно, Кальче будет в дальнейшем поручена организация часового производства в Китае для нужд необъятного внутреннего рынка.
Однако уже во время последней Базельской ярмарки он сообщил корреспондентам "Часы-Стиль", что теперь отвечает только за бренд Corum: "Это большая работа, мне ее вполне хватает". А затем глава China Haidan Хон Квок Лунг решил перевести Кальче на почетную должность консультанта. Его функции временно были возложены на директора по продажам Жак-Алена Вюиля, "корумовца" с более чем 30-летним стажем работы на компанию из Ла-Шо-де-Фон.
Все это лишь часть происходящего, самые заметные изменения, уже подтвержденные интервью и пресс-релизами, как всегда, мало что объясняющими. Ясно лишь то, что в часовом мире началось великое переселение народов, континенты сдвинулись и нам остается только с интересом наблюдать за этим. Если продолжить перечисление новостей, мы увидим проблемы Женевского салона, который теряет участников и, главное, окружавших салон соучастников. Теперь они вынуждены отказываться от январских показов ввиду близости показов весенних, базельских. Сменились жюри и администрация на Женевском часовом конкурсе. Меняется позиционирование марок главных часовых групп. И конечно, на рынке с беспокойством ждут умные часы Apple. Без сомнения, нам предстоит интересный 2015 часовой год, да и завершение года нынешнего может сулить сюрпризы.