На днях власти РФ заявили о выходе из образовательной программы FLEX, в рамках которой за последние 22 года более 8 тыс. школьников получили возможность бесплатно учиться и жить в США в течение года. Москва обосновала свое решение тем, что 17-летний российский школьник был незаконно усыновлен однополой парой американцев. Представители миграционных органов США уверяют: он самостоятельно принял решение иммигрировать (см. вчерашний “Ъ”). Позицию Москвы по этому поводу корреспонденту “Ъ” ЕЛЕНЕ ЧЕРНЕНКО разъяснил уполномоченный МИД РФ по правам человека КОНСТАНТИН ДОЛГОВ.
Фото: Дмитрий Духанин, Коммерсантъ / купить фото
— Решение о выходе из программы принимал МИД?
— Это решение принималось на межведомственной основе с соблюдением всех необходимых для таких случаев процедур.
— И все из-за 17-летнего парня, который не вернулся в Россию по окончании программы?
— Проблемы с этой программой возникли не сегодня. МИД РФ неоднократно обращал внимание Госдепартамента на необходимость обеспечения прав наших несовершеннолетних граждан, которые выезжали в США для проживания в американских семьях. Принципиальнейший момент, которого мы добивались, но безуспешно, это получение от США твердых гарантий возвращения детей домой по первому требованию их родителей. Госдепартамент, ссылаясь на то, что у него нет соответствующих полномочий, никаких гарантий не давал. Получилось, что наши дети оказались под юрисдикцией отдельных штатов, законы которых допускают возможность самостоятельного (без согласия родителей) выбора места жительства несовершеннолетним или установления над ним опеки.
В том случае, который получил огласку в СМИ, также идет речь о несовершеннолетнем гражданине РФ. А по российским законам решение об установлении опеки над несовершеннолетним ребенком принимает суд, причем не американский, а российский. Налицо прямое нарушение американской стороной российского законодательства. И, я повторю, это не единичный случай возникновения проблем в рамках этой программы. Мы не можем допустить…
— То есть такие проблемы были раньше?
— Не столь важно, такие или не совсем такие. Подобная ситуация могла возникнуть в любой момент. Проблема в том, что мы не получили гарантий. А гарантии должны быть. У нас ведь есть закон о запрете на усыновление российских детей американцами. Мы не могли допустить создания условий для обхода российского законодательства, в частности этого закона.
— Но американская сторона говорит, что не было попытки незаконного усыновления мальчика, а он сам попросил в США политическое убежище.
— Он несовершеннолетний и самостоятельно не может принимать таких решений. То, что говорят американцы, никак дела не меняет — речь идет о серьезнейшем факте нарушения законодательства РФ.
— А у вас есть статистика, сколько подобных или иных проблемных случаев было в рамках программы FLEX? Она ведь уже много лет существует. Сколько детей не вернулось?
— Мы многократно обращались к американской стороне в отношении этой программы, настоятельно просили и требовали предоставить нам соответствующие гарантии, чтобы дело не закончилось негативно. Но они, прекрасно понимая смысл наших требований, к сожалению, навстречу нам не пошли.
— Но ведь это одно из условий программы, что ее участники обязаны вернуться домой и еще два года после этого не имеют права въезжать в США. Формально гарантии есть.
— Если в таком случае имеется еще и аспект нарушения правил программы, то это дополнительный фактор, который свидетельствует о том, что эта программа функционировала применительно к российским гражданам с очень серьезными изъянами. Нельзя допускать создания лазеек для обхода закона о запрете на усыновление российских детей американскими гражданами, в том числе лицами нетрадиционной сексуальной ориентации. Поскольку усыновить этого мальчика или девочку напрямую через российский суд нельзя, то предпринимались бы попытки этих детей уговорить, завлечь и оставить на территории США, используя данную программу. Это нарушение российского законодательства. Вот исходя из чего принималось это решение (об отказе от участия РФ в программе.— “Ъ”). И мы о нем своевременно поставили американскую сторону в известность по дипломатическим каналам.
— Наши собеседники в Госдепе говорили, что для них решение РФ отказаться от участия в программе стало полной неожиданностью.
— Пусть эти заявления останутся на совести американской стороны. Это, безусловно, не так. Неожиданностью это могло стать только для тех в Вашингтоне, кто незнаком с теми многочисленными шагами и демаршами, которые мы предпринимали на протяжении длительного времени. А для тех, кто профессионально был в это погружен, для них неожиданностью наше решение стать никак не могло.
— Правозащитники говорят, что власти РФ действуют в советском стиле.
— Подобные сравнения абсолютно беспочвенны и неуместны, тут речь идет о совершенно конкретной ситуации. Российская сторона заявляла, и я готов это еще раз подтвердить: мы за развитие образовательных и гуманитарных обменов со всеми странами, в том числе и с США. Но такое, как и любое другое межгосударственное сотрудничество, должно быть равноправным и не должно нарушать законы РФ и наши международные обязательства. Мы руководствуемся также морально-нравственными принципами, которые сложились в нашем обществе.
— А если американцы дадут нужные гарантии, Россия может возобновить свое участие в программе FLEX?
— Повторю: наши многочисленные попытки добиться учета наших законных озабоченностей ни к чему не привели.
— Российские школьники собрали уже более 3 тыс. подписей за восстановление программы обмена.
— Российские власти ответственны за то, чтобы законные интересы российских граждан максимально соблюдались во всем мире. Мы не можем допустить, чтобы какая-то страна систематически нарушала или позволяла нарушать российские законы.
— Но поскольку ни о каких других проблемных случаях не говорилось, создается впечатление, что из-за единичного нарушения закрыли целую программу.
— В свое время были большие споры и непонимание в отношении «закона Димы Яковлева».
— Это непонимание остается и сейчас.
— Прошедшее время, однако, показывает, что закон был абсолютно правильно принят. Об этом говорит вопиющий случай с Егором Шатабаловым, усыновленным гражданкой США, состоящей в однополом гражданском союзе, ряд других случаев с усыновленными российскими детьми в США. Мы не можем закрывать на это глаза. Если ситуация радикально поменяется, можно будет ее оценить. Но пока она такая, какая есть, к сожалению. В отличие от США, мы по своей собственной инициативе не закрыли ни одного канала нашего двустороннего общения в гуманитарной и правочеловеческой области.
— А как же программа FLEX, ведь это Россия отказалась в ней участвовать.
— Я подчеркиваю — по собственной инициативе. Решение по этой программе вынужденное и обусловлено тем, что были нарушены российские законы. Эту позицию МИД РФ подробно изложил в комментарии 1 октября, и до американской стороны она была исчерпывающе доведена.