Фестиваль танец
Фото: Сергей Киселев, Коммерсантъ / купить фото
В Музыкальном театре имени Станиславского и Немировича-Данченко выступлением американской труппы Shen Wei Dance Arts завершился международный танцевальный фестиваль DanceInversion. На последнем из "Пяти вечеров" американского танца побывала ТАТЬЯНА КУЗНЕЦОВА.
DanceInversion — один из старейших и почтеннейших российских фестивалей современного танца — в этом году прошел в скромном формате: всего "Пять вечеров американского балета", проведенные с двумя авторскими компаниями — Азур Бартон (см. "Ъ" от 22 сентября) и Шэнь Вэя. Оба лидера — на пике заокеанской моды, увенчаны наградами, обласканы вниманием. Китаец Шэнь Вэй, эмигрировавший в США в 1995 году в возрасте 27 лет и через пять лет создавший там компанию "Танцевальное искусство Шэнь Вэя", и вовсе выбрался из хореографической резервации. Универсальной всемирной знаменитостью он стал после того, как поставил церемонию открытия Олимпиады в Пекине. К тому же Шэнь Вэй, в детстве прошедший суровые университеты Пекинской оперы, оказался мастером на все руки: художником по костюмам и гриму, дизайнером, автором перформансов и инсталляций. С ним увлеченно сотрудничают и могучие музеи (вроде нью-йоркских Метрополитен и Гуггенхайма), и гламурные галереи (вроде итальянской галереи Марамотти), и балетные труппы (вроде Балета Монте-Карло или Национального балета Нидерландов).
Предпосылки к столь многогранной деятельности легко проследить по раннему опусу Шэнь Вэя "Сложения" (2000), поставленному на песнопения тибетских монахов и музыку "Последней песни спящей Девы" Джона Тавенера. В этой неторопливой, изысканной многофигурной композиции хореография — самое малое из слагаемых. Художник Шэнь Вэй задрапировал артистов в сложносочиненные красные и черные юбки с длинными шлейфами, водрузил на головы колпаки телесного цвета, по-фараонски удлиняющие черепа, выбелил лица, прикрыл торсы телесного цвета латексом, научил танцовщиков ходить "по-китайски" — медленно, мелко семеня, не шевеля корпусом, будто рассекая гладь вод при луне,— и запустил "плыть" по сцене группами и поодиночке. В этом "плаванье" хореограф предусмотрел нежданные остановки: замирания в изломанных позах, томные колыхания корпусом, изгибания рук лилейными лепестками, переплетения ветвэй тонких запястий. Растительные сольные движения красного кордебалета автор дополнил очеловеченными позами "черных" дуэтов. Под медитативно-умиротворяющие звуки дамы, сцепив ноги на талии партнеров, то приникают к торсу кавалеров, то отклоняются корпусом почти до пола; полускрытые тяжелыми складками юбок фигуры медленно сплетаются, распадаются и дублируются черными тенями, вырастающими из-под их ног. Плавно скользящие к перформансу, "Сложения" отливаются в образцово-глянцевый пир с претенциозной духовной приправой.
"Весна священная" Стравинского, переложенная для рояля и в исполнении Фазиля Сая, — по контрасту со "Сложениями" демонстративно некрасива: сцена в грязных разводах и полторы дюжины артистов в серо-черных трениках, юбках и майках самого непрезентабельного вида. В этом мусорном эстетизме трудно обнаружить этнографические, эротические, социальные, гендерные, футуристические и прочие темы. Сам Шэнь Вэй утверждает, что источник его вдохновения — музыка: он вслушивался в "Весну священную" 12 лет, прежде чем в 2001 году рискнул поставить спектакль. Результат, однако, выглядит так, будто хореограф надорвался и вместо интерпретации партитуры употребил ее утилитарно: темпо-ритмически. Перед грандиозной кульминацией первой части Шэнь Вэй спасовал вовсе, оставив артистов в полной неподвижности на авансцене — уловка, узаконенная модернистами лет восемьдесят назад. Хореографического дыхания хореографу не хватает даже на музыкальный номер: его "Весна" состоит из одышки коротких индивидуальных трюков, разрезанных паузами мизансцен. Каждый делает то, что получается лучше: один с разбега кувыркается через голову; другой подпрыгивает мячиком, с противоестественной косолапостью сгибая ноги в коленях; третий смачно перекатывает тело в renverse; четвертая, лежа на спине, отмахивает ногами круговую "мельницу"; пятый батманами закидывает конечности за уши. И если довести перечень трюков до 18 (по числу исполнителей), богаче и осмысленнее хореография от этого не станет. Однако следует воздать должное предусмотрительности титулованного Шэнь Вэя, много лет назад решившего "не класть все яйца в корзину" хореографии и проявляющего таланты во многих областях,— его многостаночный метод работает безотказно. Художников восхищает танец, танцовщиков — изобразительный ряд, а мировую общественность — Олимпийские игры.