Фестиваль академическая музыка
Фото: Кравцова Екатерина
На Новой сцене Александринского театра открылся детский абонемент "Школа новой музыки". В сезоне пройдут еще шесть мероприятий абонемента: два композиторских мастер-класса, два воркшопа, концерт Московского ансамбля современной музыки и балет, музыку к которому пишет Борис Филановский. На открытии абонемента побывал АЛЕКСАНДР РЯБИН.
Для Петербурга это в новинку. Театры и филармония, в общем, с опаской смотрят на новую музыку, на ХХ век (который не Шостакович и Прокофьев) и на день сегодняшний. Больше аккуратных и обкатанных программ, меньше нового. А новым в Петербурге будет даже то, чему уже за пятьдесят и больше. Если что-то и играют, то в репертуаре это не задерживается. "Зиму священную" Леонида Десятникова, живущего в Петербурге, местная филармония впервые сыграла только в прошлом году, а ей уже больше десяти лет. Зато в La Scala ему заказали балет. С новой музыкой в городе-музее плохо. А о том, чтобы просвещать детей в этом направлении, и речи не шло. Но вот случилось. И будет случаться весь сезон.
Открылся абонемент при полном зале, с трансляцией в интернете. Взрослых было больше. Одно старинное произведение — библейская соната Иоганна Кунау "Битва Давида и Голиафа", галантным языком рассказывающая о быстром поражении гиганта-филистимлянина Голиафа. Сонату на клавесине исполнила Ирина Шнеерова. Она рассказала вкратце о том, как устроено произведение, о важных мотивах и частях сонаты, Борис Филановский во время исполнения прочел ремарки, написанные Кунау в клавире.
После была яркая оркестровка сонаты Анатолием Королевым. Перед частями он объяснял устройство барочной музыки, говорил об аффектах, фигурах, как регламент и символы руководили барочным искусством и что он делал со всем этим, когда оркестровал произведение для ансамбля из двенадцати человек. Федор Леднев и eNsemble раскрасили партитуру чуть бледновато, виной был неровный баланс между электрогитарой и неподзвученными инструменталистами. Артистическое дирижирование Леднева, резкие взмахи руками несколько раз попали в мобильную фотохронику удивленных такой манерой детей. Дирижер жестами овеществлял музыку, редко даже указывая на экспрессию, которая немного не удавалась.
После был ответ, вдохновленный барокко, русским роком и кино: веселая мешанина стилей, прямодушная и наглядная пьеса Анатолия Королева, с перегруженной гитарой и расширенными инструментальными техниками, шипением и вздохами медных, с пением и спортивными выкриками "Голиаф! Голиаф!",— Королев хотел сделать музыку, понятную детям, простую и красочную, но оказался немного старомоден, впрочем, веселый дух и композиционное чутье автора сглаживали дело.
Единственное, что вызывало много сомнений в доступности,— это объяснения для детей. Магический голос Бориса Филановского говорил иногда слишком специальные вещи, Анатолий Королев часто прибегал к терминам, совсем без подготовки прыгнул в карьер барочной эстетики, коснулся многого вскользь, как если бы аудитория знала, о чем речь; вечер, времени было немного, музыки много, и надо было все успеть. Прихрамывала и послеконцертная часть с вопросами — публике дали возможность уйти, и две трети зала молча вышли, оставшиеся для вопросов люди, как обычно случается, сидели тихо, некоторые нехотя, через тягучие отрезки тишины задавали вопросы, а Королев, видимо нечастый гость публичных мероприятий, отвечал кратко, Филановскому приходилось подхватывать скромного коллегу. Может, дело было в том, что концерту не удалось стать неформальным, сохранилась граница между сценой и залом, где одни играют, а другие смотрят или слушают, а потом хлопают и уходят, и в общем, было все чуть сыровато, но легко поправимо. Благо что появилось место, где дети могут узнать то, что в музыкальных школах от них будут целомудренно скрывать, и в Петербурге подрастет спрос и станут больше играть современной музыки, а не перевыставлять хорошо известные музейные ценности.