Столичная реформа здравоохранения грозит стать чуть ли не самой болезненной: более 7 тыс. медработников могут быть уволены уже в начале следующего года, а из больниц закроют минимум каждую третью.
Реформу устаревшей системы здравоохранения московские власти начали с укрупнения и закрытия медицинских учреждений
Фото: Сергей Михеев, Коммерсантъ / купить фото
На 2 ноября в центре Москвы запланирован митинг против массовых сокращений врачей и закрытия городских больниц. Заявку на акцию протеста подали представители общественного движения "Вместе за достойную медицину!". Поводом для возмущения и врачей, и пациентов стал проект реформы столичного здравоохранения, опубликованный на портале "Российский медицинский сервер". В столичной мэрии его называют "рабочей аналитикой", но, как оказалось, реформа уже идет полным ходом.
Скандальный документ предусматривает реорганизацию и высвобождение имущества 28 медучреждений столицы, в том числе 18 больниц. Освободившиеся здания выведут из ведения департамента здравоохранения. Уволить планируется более 7 тыс. медработников. Ситуацию пытался сгладить заместитель мэра Москвы по социальным вопросам Леонид Печатников. Он заявил, что рекомендованный экспертами план сокращения московских больниц будет реализован лишь частично. Но признал и грядущее сокращение врачей, и закрытие стационаров.
Заместитель мэра обещает, что специалисты без работы не останутся, московские медики могут быть трудоустроены в областные больницы. "В Московской области не хватает 37 тыс. врачей, всего более 50 тыс. медработников,— сетует Печатников.— При этом почти треть сотрудников столичной системы здравоохранения — из Подмосковья". Есть вакансии и в столичном департаменте здравоохранения: не хватает 5 тыс. терапевтов, 2 тыс. хирургов. По словам чиновника, из бюджета департамента выделено 1,5 млрд руб. на переобучение врачей других специальностей. "Мы не освоили даже половины,— заявил Печатников.— Желающих пройти эту переаттестацию не так уж и много. Поэтому я думаю, что мы перед коллегами чисты".
Кого и как будут сокращать, неизвестно. "Пока мы ничего реально не делаем",— попробовал успокоить Печатников, но его слова подлили масла в огонь. Выяснилось, что сокращение врачей и больниц идет в Москве уже не первый год.
Ликвидация остатков
Механизм простой: учреждение сначала укрупняют, присоединяя к какому-то другому, а потом ликвидируют. "Я работал в 72-й больнице, которую в конце февраля присоединили к 31-й. Так мы стали ее первым филиалом. Тогда нам сократили 100 коек в отделении гинекологии (почти половину) и 50 в терапевтическом, то есть полностью закрыли отделение. Летом начались сокращения штата",— описывает схему Игорь Давыдов, врач консультационного отделения Московского центра уроандрологии и репродуктивной гинекологии (с сентября по сокращению штата уволен из первого филиала ГКБ 31). Ему предложили остаться в больнице, но перейти на должность дежуранта. Он отказался: все-таки был заведующим отделением. "На должности дежуранта больше 24-25 тыс. не заработать, а я получал около 50 тыс.,— вспоминает Игорь Давыдов.— У врачей, которые работают днем, и у заведующих при расчете зарплаты учитывается стаж и категория, а у меня высшая. Когда ты работаешь дежурантом, это не имеет значения".
Впрочем, сейчас сократят и тех, кто остался после первой волны увольнений. "Буквально на прошлой неделе собирали заведующих отделениями и главных сестер 31-й больницы и сообщили, что есть приказ о ликвидации филиала,— рассказывает Игорь Давыдов.— Госпитализация будет прекращена 1 декабря, а с января полностью сократят штат. К тому же существует негласное распоряжение: запрещен прием врачей в систему здравоохранения города Москвы. Недавно разговаривал с заведующей женской консультацией. Она говорит: у меня есть ставка, но я не могу ее закрыть".
В планах ликвидации и филиал N1 ГКБ 24 — бывшая 11-я больница. "С середины февраля должны уволить всех сотрудников, а с 1 апреля выведут здание из ведения департамента здравоохранения,— поясняет Семен Гальперин, врач-невролог/физиотерапевт филиала N1 ГКБ 24.— По странному стечению обстоятельств закрывают в основном больницы, расположенные в центре, где самая дорогая земля. При том что нашу больницу никак нельзя назвать неэффективной. До объединения с ГКБ 24, в 2013 году, несмотря на работу в режиме одноканального финансирования по ОМС, нам хватало денег и на лекарства, и на закупку оборудования, и на ремонт. Хотя у нас вообще не было коммерческого приема. И вот когда в 11-й больнице почти закончился ремонт, нам объявили, что мы неэффективно работаем и нас будут объединять с другой больницей. Зарплаты сразу упали в 2-3 раза. Сейчас средняя зарплата не более 23 тыс. руб. В частности, запретили совместительство. Зато сотрудникам административного аппарата легко платят по 250%. Неудивительно, что в такой ситуации многие уходят сами, не дожидаясь сокращений".
Как востребованные больницы в одночасье признаются неэффективными? Достаточно включить клинику в стоп-лист скорой помощи. Семен Гальперин вспоминает, как вдруг стало снижаться число пациентов в 11-й больнице: "Чтобы доказать неэффективность клиники, диспетчерам скорой помощи и врачам в поликлиниках приказали людей к нам не госпитализировать. Об этом мы узнавали уже от пациентов, которых просто обманывали: говорили, что больница не принимает или закрыта".
Врачи видят лукавство в доводах властей: мол, сокращаем стационары, чтобы поднимать амбулаторно-поликлиническое звено. "В поликлинике при нашей больнице тоже идут сокращения,— поясняет Гальперин.— Заведующей отделением предложили остаться на должности санитарки". "В Москве не хватает 25% участковых терапевтов,— поясняет президент Лиги защитников пациентов Александр Саверский.— Как можно в такой ситуации сокращать стационары? Это реверанс в сторону платной медицины. Вообще у нас в стране вся частная медицина выросла на недостатках государственной. Пациента просто выдавливают в платную систему".
Здоровье купишь
По словам Печатникова, количество больниц, которые останутся в системе ОМС в Москве, определится к концу 2016 года. "Сейчас мы рассчитываем на 35 учреждений, которые будут работать в системе ОМС на интенсивных койках",— заявил заместитель мэра. Это не считая туберкулезных, психиатрических и инфекционных больниц, а также специализированных клиник, например онкологических. Ранее Печатников напоминал, что с 2015 года вся медицина должна перейти на финансирование по ОМС, а больница должна научиться "жить только на то, что заработала". Из бюджета средства будут выделяться только на капремонт и закупку техники стоимостью от 100 тыс. руб.
Врачи видят угрозу в том, что государственные клиники будут заинтересованы оказывать дорогостоящие услуги. "Появляется такое понятие, как невыгодный больной,— отмечает Игорь Давыдов.— От него будут всячески отбиваться".
"В середине октября мой знакомый пытался записаться в районную поликлинику к терапевту, его записали только на 5 ноября,— рассказывает Алла Фролова, координатор общественного движения "Вместе за достойную медицину".— Не секрет, что по полису ОМС можно сделать и МРТ, и УЗИ. Но попробуйте-ка вы записаться на такое обследование. Врачи говорят: приходите через четыре месяца. Ко мне обращались люди, которым назначали рентген через две недели при подозрении на воспаление легких. Цена приема у терапевта по тарифу ОМС 108 руб. Из этих денег на оплату труда врача идет только 30%".
Впрочем, даже при нарастании проблем с обслуживанием по ОМС страховщики не ожидают резкого роста спроса на ДМС. "Заинтересованность в программах ДМС среди корпоративных клиентов растет, но из-за сложной экономической ситуации и рецессии в ряде отраслей мы ожидаем снижения темпов роста по сравнению с прошлым годом,— поясняет Наталья Харина, руководитель департамента личных видов страхования СГ "Уралсиб".— Кроме того, серьезное влияние на рынок окажет рост стоимости медицинских услуг лечебных учреждений, с которыми сотрудничают страховщики".
Получается, что на лечение по ОМС записаться все труднее, а цены на ДМС вырастут. То есть медицина станет недоступнее, какую бы базу ни подводили московские власти под свою реформу. В результате молодые врачи поедут работать за границу (большая нехватка врачей в странах Восточной Европы), пойдут в фармкомпании или подадутся в частные клиники.
"Мы видим неэффективные расходы: закупается много устаревших и неэффективных лекарств, выплачиваются гигантские стимулирующие приближенным главного врача, раздут управленческий штат. Почему под сокращение попадают врачи, а не управленцы?" — недоумевает Гальперин.
Реформа здравоохранения нужна, полагают врачи, но архитектуру нынешней разработали некомпетентные чиновники и приглашенные эксперты, в лучшем случае — выходцы из фармацевтического бизнеса. Удастся ли достучаться до них на митингах?