Бег без препятствий

ИД «Коммерсантъ» и банк ВТБ 24 объявляют интерактивный конкурс для малого бизнеса «Ниша на миллиард». Победитель получит эксклюзивный пакет банковских услуг для бизнеса — бесплатное обслуживание компании на один год и специальные условия по кредиту, а также станет героем публикации на сайте и в одном из печатных изданий ИД «Коммерсантъ».

Принять участие в конкурсе и побороться за призы (подробнее о проекте — «Ниша на миллиард») могут основатели компаний, работающих в одном из пяти сегментов рынка — «экологически чистые товары и услуги», «домашние питомцы», «образование для детей и взрослых», «красота и здоровье», «уличный фастфуд». Именно эти пять сфер малого предпринимательства, на наш взгляд, в ближайшие несколько лет будут на пике популярности.

Все пять ниш имеют четыре базовые характеристики. Во-первых, относительно низкий порог входа на рынок, то есть запуск бизнеса в этих сегментах не требует огромных инвестиций — для старта достаточно нескольких миллионов рублей. Во-вторых, отсутствие на рынке явных лидеров — это означает, что сфера до сих пор не консолидирована, а значит, шансы на успех имеет любой грамотно построенный бизнес. В-третьих, быстрая масштабируемость — подразумевается возможность активной экспансии как внутри отдельного взятого города, так и по всей стране. И наконец, в-четвертых, высокий потенциал роста: выбранные нами рыночные ниши удовлетворяют основные потребности людей, поэтому менее чувствительны к снижению потребительской активности в кризисное время.

Экологически чистые товары и услуги

Наличие приставок «био-», «эко-» и «органик-» на товарах сегодня мало о чем говорит потребителям — производители зачастую используют такие слова в качестве PR-ходов. Делают они это неспроста: люди активно стремятся к правильному образу жизни и готовы за него платить.

Количество запросов «натуральные продукты» в «Яндексе» за первые девять месяцев текущего года выросло почти на 20% по сравнению с аналогичным периодом 2013-го. Более того, как показывает исследование Marketing Index за первое полугодие 2014 года, 67% россиян потенциально готовы тратить на покупки больше денег — в случае, если речь идет об экологически чистой продукции.

Объем мирового рынка биопродуктов составляет около $70 млрд в год, российского — пока $150 млн, по оценке объединения «Агрософия». Впрочем, динамика на протяжении последних нескольких лет стабильно позитивная: рынок ежегодно прибавляет по 30–40%.

Во второй половине 2000-х годов горожан вдруг потянуло к земле. Одни побросали офисы и рьяно взялись выращивать кур, кроликов и прочую живность, другие начали выстраивать инфраструктуру по продаже (подробнее — СФ №10/2012). За прошедшие годы в сфере производства биопродуктов появились крупные компании — «Органик», «Агранта», «Агрост», «Аривера», основатели которых вложили в свои холдинги не один десяток миллионов долларов. Впрочем, любое лидерство на рынке натуральной продукции сегодня довольно условно.

По стране сейчас раскиданы сотни небольших хозяйств, где фермеры-энтузиасты выращивают на продажу «зеленые» продукты. Купить еду, маркированную «эко-», «био-» и пр., сегодня можно не только в специализированных розничных магазинах (например, московский «Био-маркет», принадлежащий «Органик»), но и фактически в любой крупной торговой сети («Ашан», «Метро», «Азбука вкуса» и т. д.). И хотя крупные игроки вынужденно взяли курс на создание вертикально интегрированных холдингов (кейс про компанию «Аривера» Ильи Калеткина читайте в СФ №9/2014), до насыщения рынку натуральных продуктов по-прежнему далеко.

В качестве основных драйверов роста на ближайшие годы эксперты рынка экологически чистой продукции называют введенные Россией продовольственные санкции в отношении США и стран Евросоюза (рестораторы и ритейлеры уже начали «закрывать» часть выбывших импортных позиций местными наименованиями), а также поступательное снижение стоимости российских натуральных продуктов. Например, купить местную биокартошку сегодня можно менее чем за 100 руб., в то время как импортная еще весной стоила около 300 руб.

Кроме того, потребители могут так и не разобраться в рыночной терминологии — куда важнее, что некогда просто модное направление наконец начало трансформироваться в привычный образ жизни.

Домашние питомцы

По числу домашних животных на душу населения Россия занимает третье место в мире после Китая и США. Однако ее вклад в мировой рынок товаров и услуг для животных не превышает и 3%. Многие сегменты зоорынка в нашей стране либо отсутствуют вовсе, либо находятся в зачаточном состоянии.

Домашних питомцев в России любят: по данным Росстата, 40% россиян держат мелких животных. В России насчитывается 30 млн кошек и 21 млн собак. Абсолютным лидером по числу кошек и собак является Китай — их там 276,4 млн. Общая численность других домашних животных — лошадей, грызунов, певчих птиц, пресмыкающихся, земноводных, аквариумных рыбок — на территории России измеряется 30 млн. И с каждым годом любовь россиян к домашним животным будет только усиливаться. Этому способствуют нынешние демографические тенденции — например, урбанизация и ослабление семейных уз. Владельцы покупают своим питомцам корма и миски-лотки-ошейники-поводки, часто отказывая в необходимом самим себе.

На привязанности людей к животным выросла огромная индустрия. Так, общий объем рынка зоотоваров в России достиг $4 млрд. Ежегодно на содержание домашних животных одни только москвичи тратят до $300 млн. Главный сегмент рынка зоотоваров — корма. По данным Euromonitor International, российский рынок кормов к 2016 году достигнет $2,16 млрд и войдет в десятку крупнейших мировых рынков. Но новичкам-производителям в этом секторе делать особо нечего: 80% продаваемых в РФ кормов выпускают международные корпорации и их российские заводы. Рынок кормов для декоративных и певчих птиц, лошадей, грызунов, рыб составляет $150–200 млн, здесь доля импорта гораздо меньше — 30–40%.

Примерно на $1 млрд в год в России продается средств гигиены для животных: шампуней, бальзамов, кондиционеров, лосьонов, гелей, кремов и проч. Еще около $800 млн в год приходится на амуницию: ошейники, намордники, поводки, сбруи, подковы, а также одежду, аквариумную аппаратуру, клетки, вольеры. И если рынок кормов растет в среднем на 8%, то непродовольственные сектора — на 12–15% в год.

Торговля зоотоварами — высокодоходный бизнес. Средневзвешенная наценка на ассортимент составляет 55–70% в зависимости от региона и конкурентной среды. При этом, чтобы открыть зоомагазин, торгующий кормами и наполнителями для кошачьих туалетов, не требуется больших инвестиций. Подойдет любое благоустроенное помещение площадью 15–20 кв. м. Идеальный вариант размещения — популярный ТЦ, прикассовая зона продуктового супермаркета с проходимостью 8–10 тыс. человек в день.

Но самым динамичным — и самым молодым — является сектор зооуслуг. Судя по опыту европейских стран и США, спрос на российском рынке могут найти самые разные услуги: организация клубов по породам, содержание гостиниц, питомников, конюшен и аквариумов; перевозка, дрессировка; розыск пропавших животных и салоны красоты для домашних любимцев. Последние, например, уже начали появляться в России. «Меню» услуг в подобных салонах схоже с классическим набором — питомцев моют, стригут, причесывают, делают им маникюр. По экспертным оценкам, только москвичи оставляют в салонах и парикмахерских для животных не менее $24 млн в год. Правда, клиентура довольно узкая — люди с уровнем доходов выше среднего. По выражению одного из экспертов СФ, рынок парикмахерских услуг для собак ограничивается Рублевкой.

В этом смысле гораздо демократичнее другой сектор — гостиничные услуги, рассчитанные на владельцев собак и кошек, уезжающих в отпуск или командировку. В стране уже появились сети гостиниц для животных, крупнейшими из которых считаются Cat’s Dream Hotel и «Ганхор». Впрочем, до насыщения рынку услуг еще далеко, и это дает шанс новичкам.

Красота и здоровье

Забота о красоте — фундаментальная потребность человека. Какие бы ни были времена, стричься и закрашивать седину, делать укладку и маникюр люди не перестанут. Рынок услуг красоты — одна из немногих ниш, где новичкам всегда найдется место.

По экспертным оценкам, люди оставляют в салонах 3,5% своих доходов. При этом 90% посетителей салонов пользуются парикмахерскими услугами, на втором месте по популярности — уход за ногтями, на третьем — косметические процедуры. Москвичи в 2013-м потратили на красоту 93,2 млрд руб., жители Екатеринбурга — 7,1 млрд руб. Весь российский рынок услуг салонов красоты сейчас достигает $4 млрд в год и в среднем растет на 15%. В Москве работает 5,5 тыс. салонов красоты, в Санкт-Петербурге — 2 тыс., всего в России насчитывается более 20 тыс. салонов. В столице, например, есть несколько сетей салонов эконом-класса (от 400 руб. за стрижку, от 300 руб. за маникюр). Крупнейшие — «Город красоты» с 20 заведениями и студия маникюра Лены Лениной с 93 салонами.

Игроков в российской индустрии красоты много. Тем не менее рынок открыт для новых участников. Ведь до сих пор остается большая прослойка потенциальных потребителей — людей, которые не пользовались или редко пользуются услугами салонов. Например, по данным исследования консалтинговой компании «Амико», 34% москвичей посещают салоны красоты раз в месяц, 27% — раз в два месяца, а более 20% посещают салоны редко или не посещают вовсе. Наиболее перспективными считаются заведения среднего или эконом-класса. Такие новые точки, по оценкам компании «Коминфо», могут рассчитывать на спрос $500 млн в год.

«Входной билет» на этот рынок относительно недорогой. Начать можно с малого — парикмахерского зала на пять кресел и кабинета маникюра-педикюра, а к сложным процедурам вроде инъекций ботокса перейти позже, когда накопится клиентура. Такой скромный салон с помещением 100–120 кв.м в жилом доме спального района обойдется не дороже 2 млн руб. Затраты на предприятие с оборудованными кабинетами и действующими медицинскими лицензиями (эстетическая медицина) составляют 4–5 млн руб. Полностью оборудованный салон без дополнительных лицензий обойдется в 2–3 млн руб.

В последние годы вошли в моду еще более демократичные точки — салоны экспресс-маникюра, или нейл-бары, в торговых центрах. Это небольшие станции на 10 кв. м, находящиеся вблизи основных маршрутов передвижения посетителей по торговому центру. Они представляют собой барные стойки на три-четыре рабочих места, за которыми работают мастера. Расходы на открытие — всего 600–800 тыс. руб. Идея хороша тем, что не нужно тратиться на маркетинг — поток большой и органический: женщины гуляют по магазинам, замечают нейл-бар и принимают решение сделать маникюр.

Рентабельность салонов красоты составляет 15–30%, а средняя выручка одного столичного заведения — 2,5–3 млн руб. в год. При грамотном ведении бизнеса в большом салоне можно рассчитывать в среднем на 100 посетителей в день, говорят эксперты.

Но есть и сложности: жесткие санитарные требования Роспотребнадзора к чистоте в салонах, а также дефицит кадров. По данным портала Superjob, по позиции парикмахера соотношение спроса и предложения составляет 1,1 резюме на одну вакансию. Это очень низкий показатель, поэтому сегодня в российских парикмахерских эконом-класса трудятся множество гастарбайтеров. Кроме того, хороших мастеров трудно удержать. Обычно владельцы заведений платят им 30% денег, полученных от клиента. Поэтому как только мастера обрастают клиентурой, они уходят из салона и начинают работать индивидуально.

Из-за проблем с менеджментом многие салоны закрываются меньше чем через год после открытия. Например, в одном только Санкт-Петербурге в 2014-м было выставлено на продажу 300 салонов красоты (15% общего количества салонов в городе) и по низким ценам — в среднем 800 тыс. руб. за точку. Этим могут воспользоваться умелые предприниматели. Осталось только подсадить на инъекцию красоты до сих пор не охваченную аудиторию.

Образование для детей и взрослых

Через несколько лет на смену привычным атрибутам учебного процесса в школах и университетах — лекциям, тетрадкам, грифельным доскам — придут новые образовательные технологии. Новаторские сервисы воспитания и обучения затронут и дошкольников. Уже сейчас открываются частные детские сады нового поколения.

Экс-солист группы «Руки вверх!» Сергей Жуков, отец троих детей и успешный предприниматель, занят созданием сети частных детских садов X-Kids («И.К.С. Кидс»), первый из которых откроется в этом году в Нижнем Новгороде. «И.К.С.» — это искусство, культура и спорт. В садике «И.К.С.»-формата будет всего 50 мест и четыре группы: две средние, младшая и старшая. С детишками станут заниматься психолог, массажист, инструктор по китайскому языку, тренеры по самбо и йоге, педагоги по хореографии и театральному мастерству. Жуков с партнерами купили под садик здание небольшого офисного центра и перестроили его. Инвестиции в проект составили 18 млн руб., которые предприниматели надеются окупить за два с половиной года. И это реально: число заявок от родителей, по словам Жукова, серьезно превысило количество мест — при том, что ежемесячная плата в X-Kids составит 30–35 тыс. руб.

В Нижнем Новгороде острая нехватка мест в детских садах: общая очередь в детсады на конец 2013-го составляла 39 253 человека, это в 13 раз больше, чем в Москве. Никаких частных садов в Нижнем Новгороде никогда не было. Аналогичная ситуация во всех крупных городах России. Например, в Екатеринбурге на конец 2013-го, по данным Росстата, своей очереди в детсад дожидаются 46,5 тыс. детишек, в Самаре — 32,5 тыс., в 540-тысячном Кемерово — 16,3 тыс. В дальнейшем Жуков планирует открывать садики в формате «Х» и в других городах-миллионниках. В Москву он не собирается: нужны совсем другие деньги, да и арендовать помещение 600–700 кв. м с территорией для прогулок в столице практически нереально.

Услуги альтернативного дошкольного воспитания — рынок на сотни миллионов долларов в год, говорят эксперты СФ. Модель хорошо масштабируется. Сначала надо разработать методики, пройти лицензирование, набрать хороших специалистов и создать образцовый детсад. Цены на услуги должны быть доступны для людей с уровнем доходов средним и выше среднего. А дальше можно по франшизе тиражировать такие заведения по всей стране.

Во «взрослом» сегменте образования самой востребованной темой являются услуги дистанционного обучения. Мировой рынок электронного обучения в 2015 году, по оценкам Ambient Insight, составит $107 млрд. Пока доля России в общем объеме близка к нулю, но после 2020 года на рынке труда появится достаточно специалистов с дипломами, полученными онлайн, полагают эксперты СФ. Потенциальная аудитория — все наше экономически активное население, 40 млн слушателей разных курсов.

Сегодня в России стремительно набирают популярность массовые открытые онлайн-курсы (MOOC). Один из самых известных в мире проектов — платформа Coursera.org — насчитывает около 150 тыс. пользователей из России. Она хороша тем, что дает бесплатный доступ к учебным курсам лучших учебных заведений мира. Можно бесплатно поучиться, например, в Гарвардском университете. Учащиеся слушают курсы, общаются с сокурсниками, проходят тесты и сдают экзамены непосредственно на сайте Coursera. На июль 2014 года в Coursera были зарегистрированы более 7 млн пользователей и 702 курса от 108 вузов мира. В нашей стране уже появилось несколько аналогов международного сервиса — например, «Универсариум».

Однако организовать себя на самостоятельное обучение способны немногие. Поэтому отсев слушателей начинается еще до начала занятий. На первое занятие «приходят» около 40% записавшихся. А к концу курса слушателей остается примерно 5–7%. Поэтому MOOC-платформы испытывают трудности с монетизацией своей огромной аудитории. Просто так чему-то учиться люди не хотят — нужен сильный побудительный мотив вроде поступления в вуз, бизнес-школу или сдачи языкового экзамена. Поэтому самыми коммерчески перспективными услугами эксперты СФ считают курсы иностранных языков и курсы для предпринимателей по бухучету, маркетингу, продажам. Например, сервис изучения иностранного языка LinguaLeo за пять лет набрал базу из 10 млн пользователей. Перспективы монетизации — получать с каждого миллиона пользователей $6 млн выручки в год.

Большой коммерческий потенциал имеют услуги онлайн-образования для школьников. Родители в нашей стране не жалеют денег на репетиторов. По разным оценкам, рынок репетиторских услуг в России составляет около $2 млрд в год, причем он практически полностью «черный». Альтернативой могут стать «электронные» репетиторы. Например, онлайн-курсы Foxford (выручка в 2013-м составила 35 млн руб.) читают преподаватели МГУ, МФТИ и других ведущих вузов России, контроль успеваемости ведется через геймифицированную платформу, а родители могут следить за реальным прогрессом своего ребенка. К тому же интернет-репетитор в четыре-шесть раз дешевле живого. Поэтому предпринимателям от образования нужно в первую очередь заниматься маркетингом — донести до родителей преимущества онлайн-сервисов. В течение трех-четырех лет, уверены эксперты, интернет-образование перестанет быть экзотикой и станет естественной частью образовательной сферы.

Уличный фастфуд

Ежегодно жители России тратят более триллиона рублей на питание вне дома. Рынок общепита сложно назвать свободным, но уникальные концепции и нестандартный ассортимент позволяют предпринимателям найти подход к желудкам и кошелькам россиян.

Дюрюмы, салат бабагануш, бургер из херефордской говядины, кюфта в чиабате, фишбургер с белозерской треской, камчатский краб в рисовом тесте. Традиционный ассортимент столичной уличной кухни, долгое время состоявший преимущественно из шаурмы и кур гриль, в последние годы изменился до неузнаваемости.

В 2010 году новый мэр Москвы Сергей Собянин объявил войну киоскам и торговым палаткам, которые, по его мнению, мешали пешеходам и портили облик города. Результатом борьбы за красоту и удобство стало сокращение уличных ларьков, торгующих едой на скорую руку. Пострадали и независимые точки — число одних только торговцев шаурмой к 2013 году с 6 тыс. сократилось до 1,5 тыс., и крупные сети — например, компания «Маркон» потеряла около трети точек «Стардог!s» в ЦАО. Однако головная боль одних обернулась возможностями для других.

Объем российского рынка общественного питания по итогам 2013 года превысил 1 трлн руб., доля уличного сегмента — примерно 30–35%. Причем, как отмечают эксперты, потребность в питании вне дома у россиян только возрастает. Этому способствуют как постоянно увеличивающийся ритм жизни в крупных городах, так и взятый многими муниципалитетами курс на популяризацию культурного досуга и отдыха россиян.

Пока крупные сети фастфуда вроде «Стардог!s», «Крошки-картошки» и «Теремка» ищут новые направления развития, в стрит-сегменте рождаются уникальные авторские концепции. В основном пропагандируется идея «быстрого питания ресторанного качества»: новоиспеченные предприниматели в сфере стрит-фуд готовят блюда по небанальным рецептам, чаще всего из фермерских или и исключительно под заказ при покупателях. На смену привычным стационарным ларькам приходят мобильные и автоматизированные форматы. Например, все чаще в Москве можно встретить давно популярные в США автофургоны, оснащенные фритюрницами, гастроемкостями, пиццепрессами, дровяными печами и другими приспособлениями для приготовления пищи.

Большинство авторских концепций сегодня реализуются в общественных парках отдыха (самый яркий пример — ЦПКиО им. Горького), которые независимы в принятии решений от городских властей и готовы идти на компромиссы в вопросах о расположении точки питания, ее внешнем виде и «начинке». Например, автофургон «Парк Пицца» Константина Букарева оформлен в стилистике итальянского домика: корпус выкрашен в желтый цвет, на стенах — ставни и нарисованные цветы.

Авторские концепции стрит-фуда требуют больших расходов по сравнению с сетевыми стандартизированными форматами. Однако даже в этом случае порог входа на рынок невелик: по оценкам собеседников СФ, для старта достаточно 1,5–2 млн руб., из которых более половины средств — приобретение и оборудование фургона. Меню стрит-точки обычно состоит из 5–15 наименований, средний чек — 150–350 руб. Рентабельность уличного заведения составляет 20–30%, но в пик сезона может достигать и 40%.

Естественно, не обходится без сложностей. Специфика бизнеса такова, что объем первоначальных капиталовложений по сути вторичен: гораздо большее значение имеют уникальность концепции, расположение и погода. Кроме того, предпринимателям, работающим в нише стрит-фуда, приходится прикладывать дополнительные усилия для контроля качества еды, чтобы она соответствовала той самой ресторанной концепции и могла конкурировать с многочисленными классическими кафе.

До насыщения рынку фуд-развалов далеко. Во-первых, сегмент рассчитан на людей с ежемесячным доходом от $200, а это фактически все экономически активное население России. Во-вторых, как показывает статистика, россияне тратят на питание вне дома не более 4% заработка, в то время как у многих европейцев этот показатель значительно выше: например, испанцы расходуют на общественное питание около 12% своего заработка. На руку сегменту уличной еды также может сыграть недавняя инициатива Правительства Москвы: по задумке властей, на 5 тыс. москвичей должен приходиться минимум один объект стрит-фуда.

Полина Русяева