Репутация эталона российского инвестиционного климата — Калужской области — подмочена. Один из крупнейших иностранных инвесторов в российскую промышленность — концерн Volkswagen — столкнулся с серьезными налоговыми претензиями. Похоже, ради сиюминутных фискальных интересов власти готовы жертвовать долгосрочным развитием.
Фото: Коммерсантъ / Юрий Ли-бин / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Дмитрий Лебедев / купить фото
Фото: Максим Шеметов / ТАСС
Простите, пацаны
С начала октября российский филиал немецкого концерна Volkswagen судится с межрегиональной инспекцией ФНС по крупнейшим налогоплательщикам N8 (отвечает за автопром), но пока безуспешно. 14 ноября 2013 года после масштабной выездной проверки деятельности компании за 2010-2012 годы питерские налоговики посчитали, что Volkswagen незаконно воспользовался льготой по налогу на имущество и списал с их счета 618 млн руб. В эту сумму входят собственно доначисления налогов на имущество и прибыль, НДС, а также штраф и пени.
Проблема возникла во многом из-за того, что Калуга слишком часто меняла налоговое законодательство. Закон Калужской области "О налоге на имущество организаций" изменялся пять раз, последние три поправки были внесены за один 2013 год. В областном минфине "Деньгам" объяснили повышенную активность тем, что старое законодательство "не отражало экономических интересов потенциальных инвесторов и интересов Калужской области по оперативному развитию отраслей экономики". Действительно, в 2009 году трехлетняя льгота по налогу на имущество была увеличена до 12 лет, но власти уточнили, что распространяется она только на имущество, созданное или приобретенное в течение первых трех лет реализации инвестиционного проекта.
Как пояснили "Деньгам" в Volkswagen, который начал строить завод в индустриальном парке "Грабцево" в 2006 году, по старому закону не важно, когда ты зарегистрировал имущество, главное, что в первые три года в него были вложены колоссальные инвестиции. А менять правила игры столь стремительно некорректно, должна действовать "дедушкина оговорка", которая во всем мире защищает инвесторов от внезапных законодательных изменений. Более того, решение о строительстве завода Volkswagen принимал в том числе исходя из одного налогового режима, который через три года вдруг стал другим.
В суде калужские власти тоже встали на сторону ФНС. Почему они не захотели защищать стратегического инвестора и предупреждали ли Volkswagen о грядущих изменениях, администрация Калужской области пояснять "Деньгам" отказалась. От комментариев отказался и директор местного агентства регионального развития Илья Веселов, хотя именно его структура отвечает за общение с инвесторами. В момент разговора он находился в Германии с двухдневным визитом в составе делегации федерального Минэкономразвития, и в ходе визита губернатор Калужской области Анатолий Артамонов рассказывал немецкому бизнесу "о действующей в калужском регионе эффективной системе поддержки иностранных инвесторов". В ФНС тоже не стали комментировать налоговые проверки, сославшись на политику ведомства.
Впрочем, судя по фактам, содержащимся в решении Арбитражного суда Санкт-Петербурга и Ленинградской области (NA56-37722-2014), калужские власти не пытались предупредить Volkswagen о возможных претензиях федеральных органов. Минэкономразвития области подтверждало право компании на льготу, но не вдавалось в подробности ее применения, а минфин выражал официальную позицию только налоговой службе. В итоге спор свелся к тому, что Volkswagen не успел оформить некое имущество (причины неизвестны) в первые три года с начала реализации инвестпроекта, а местные власти не пошли ему навстречу и отдали на растерзание ФНС.
С юридической точки зрения случай с Volkswagen — плохой прецедент в условиях ухудшения экономической ситуации. "Формально в законах есть некие размытые нормы, но государство их не применяет и создает ощущение, что не препятствует такого рода операциям,— говорит управляющий партнер Taxadvisor Дмитрий Костальгин.— А когда припирает, забирает свои слова обратно. В юриспруденции есть понятие "эстоппель" — запрет стороне резко менять мнение. С Volkswagen, конечно, дело приняло жесткий поворот. Властям нужно было сказать: да, мы этот вопрос не трогали, но с такого-то момента правила игры меняются, мы всех предупредили, а кто не спрятался — я не виноват. И желательно выделить год-два на структурирование. Но это процессуальные нормы, которые из-за менталитета российского часто игнорируются. Это в США если вам не зачитали права, то отпускают на свободу, а у нас разговор переходит в плоскость "по понятиям": нет, ты скажи, должен был или нет?"
Президент РСПП Александр Шохин согласен: "На уровне федеральных законов "Об инвестиционной деятельности в РФ, осуществляемой в форме капитальных вложений" и "Об иностранных инвестициях в РФ", как и в частично действующем законе "Об инвестиционной деятельности в РСФСР", предусмотрена гарантия от неблагоприятного изменения законодательства. Но на практике "дедушкина оговорка" так и не заработала из-за нечеткости ее законодательной конструкции (отсюда и недостаточное число прецедентов успешного использования гарантий). РСПП предлагает применять отлагательный принцип вступления в силу нормативных актов, увеличивающих нагрузку на бизнес,— минимум год с момента их опубликования, а если речь идет о фискальной нагрузке, целесообразно увеличить срок вступления в силу до двух лет".
Помимо Volkswagen аналогичную претензию получил как минимум еще один калужский инвестор — ООО "ПСМА Рус" (СП PSA Peugeot Citroen и Mitsubishi Motors Corporation), следует из другого решения Арбитражного суда. Правда, суммы доначислений и штрафов там значительно ниже — около 6 млн руб.
L'Oreal, Nestle, Volvo, Magna, Maco и Gestamp, которые тоже начали инвестпроекты в Калуге до 2009 года, не ответили на запросы "Денег". В "Северстали" и General Electric предпочли "воздержаться от комментариев". В Samsung сказали, что не сталкивались с проблемами. В "дочке" НЛМК (применяет льготу по налогу на имущество начиная с 2014 года), уверены, что проблемы их не коснутся.
Деньги — вперед
"Практика показывает, что вопросы, которые раньше решались в пользу бизнеса, теперь решаются в пользу государства,— вздыхает Костальгин.— Хотя законодательство во многих случаях не менялось". В частности, речь идет о калининградском автозаводе "Автотор" (собирает Kia и BMW), с которого ФНС хочет списать 3,5 млрд руб. за то, что он использовал элементы трансфертного ценообразования — заключал договоры аренды с якобы аффилированными структурами по завышенным ценам. На счету у "Автотора" было недостаточно средств, поэтому налоговая требовала наложить арест на его имущество, но компания убедила суд, что это может привести к остановке завода. Власти Калининградской области считают, что "Автотор" незаконно пользуется льготными режимами и недоплачивает налоги. По словам Костальгина, схожие претензии предъявлялись автомобильным дистрибуторам, среди которых "Мазда Моторс Рус", "Хенде Мотор СНГ" и "Судзуки Моторс Рус". Они якобы закупали автомобили по завышенным ценам. В целом доначисления налогов, связанные с трансфертным ценообразованием, увеличились в семь раз, с 2 млрд руб. в 2011 году почти до 14 млрд руб. в 2012-м. Претензии касались и российских инвесторов — МУМТ, Коршуновский ГОК, "Тольяттиазот", "Мечел", "Газпром экспорт".
Еще один случай, связанный с британской юридической фирмой Freshfields Bruckhaus Deringer, которая в тех же 2009-2011 годах, по мнению ФНС, задолжала 95,7 млн руб., неверно оформив расходы за границей, скорее всего, несистемный. По версии источников "Денег", знакомых с ситуацией в компании, претензии налоговиков выглядят обоснованными.
"Мне кажется, что история с Volkswagen — частная,— говорит гендиректор Агентства стратегических инициатив Андрей Никитин.— У губернаторов сейчас привлечение инвестиций — один из главных KPI. Это заложено у них в системе оценок и влияет на трансферты из федерального бюджета, хотя пока незначительно. Конкретно у Артамонова экономика настолько зависит от иностранных инвесторов, что портить отношения с ними просто глупо. Все его экономическое чудо построено на иностранцах. Скорее всего, есть причины, о которых мы не знаем. Но тренд однозначно не такой".
По мнению Костальгина, проблема в том, что у ФНС KPI совсем другой: "У налоговой службы в KPI поставлен объем собранных налогов, а не долговечность бизнеса,— говорит он.— Их не интересует, выживет предприятие или обанкротится, что, конечно, абсурдно". Никитин не согласен: "На инвестклимат негативно влияют не сами налоговые проверки, а их качество. Несколько лет назад более 50% судов налоговики проигрывали, а качество проверок было отвратительным. Ситуация изменилась, и суды все чаще встают на сторону налоговиков, да и самих проверок стало меньше". Костальгин объясняет это тем, что налоговики перестали бороться с откровенно теневым бизнесом — там очень трудно что-либо доказывать. "Получается, что бремя недобросовестных налогоплательщиков перекладывают на добросовестных (как это делают, кстати, в системе ЖКХ.— "Деньги"),— говорит он.— И бюджет доволен, что деньги получил, и те товарищи, которые занимаются темным бизнесом. Но издержки все равно будут перекладываться на потребителей. Они же не из воздуха будут погашать доначисления". По данным ФНС, за январь--октябрь 2014 года в консолидированный бюджет РФ поступило на 12% больше налогов, чем годом ранее. Прежде всего, конечно, рост связан с инфляцией, которая достигла 9% (о том, как будут обесцениваться сбережения, читайте в материале "Неоднозначная инфляция" на с.10).
По мнению Никитина, главная проблема инвестклимата в России — отсутствие доверия между бизнесом и властью: "Последнее время отдельные представители власти делают много разнонаправленных заявлений. Государство не может прийти к консенсусу, ввести правила, которые будут неизменными в течение определенного периода, и, главное, гарантировать эту неизменность. Когда предприниматель видит по телевизору, например, метания по торговым сборам, у него не возникает желания вкладывать деньги в нашу экономику". Шохин согласен: "В 2013-2014 годах был принят целый ряд инициатив, серьезно ухудшающих инвестиционный климат,— увеличение ставок водного налога и налога на дивиденды, переход на кадастровую стоимость имущества при исчислении налогооблагаемой базы, введение торгового сбора в городах федерального значения, ограничение на применение льготы по налогу на имущество в части нового оборудования, ликвидация порогового значения для зарплат, в пределах которого взимаются платежи в ФФОМС. Причем многие из этих инициатив стали сюрпризом для бизнеса".
Новая волна
Не исключено, что мы скоро будем иметь дело с волной налоговых споров, аналогичной той, что прошла в 2004 году, считает Костальгин. Однако давление на иностранных инвесторов оказывается и в неналоговой сфере. Взять те же публичные претензии Минсельхоза к Danone и PepsiCo (владеют в России компаниями "Юнимилк" и "Вимм-Билль-Данн"). Недавно глава ведомства Николай Федоров обвинил компании в том, что они прижимают мелких производителей, банкротят купленные заводы и используют в производстве растительные жиры вместо молочных. В Минсельхозе "Деньгам" отказались аргументировать свою позицию и напомнили публичное "извинение", которое принес Федоров. Однако он не стал отказываться от своих слов и выразил желание сотрудничать.
То, что крупные производители молока прижимают небольших и, используя свое квазимонопольное положение, создают жесткие условия для поставщиков,— это факт, считает Никитин: "Так делают не только транснациональные корпорации, но и крупные российские. Во всем мире это привычная ситуация. Microsoft и Apple постоянно судятся из-за того, что дискриминируют сторонних разработчиков ПО, и никто по этому поводу не возмущается. Но этим должна заниматься ФАС, а не Минсельхоз".
"В этом году компания Danone действительно закрыла одно из предприятий, объяснив это низкой операционной эффективностью,— говорит исполнительный директор Национального союза производителей молока Артем Белов.— Он был открыт в 1990-х, так что нельзя говорить о том, что компания купила и сразу закрыла завод. Более того, ни одна из проверок Роспотребнадзора не показала, что "в этих [зарубежных] продуктах максимум 20% настоящего молока, остальное — преобразованное в молочную смесь кокосовое, пальмовое масло и другие добавки". Мы уверены, что информация не соответствует действительности и Минсельхоз не имеет доказательств своих слов".
Реакция Ассоциации европейского бизнеса тоже была жесткой: "Подобное заявление без каких-либо доказательств нарушения производственного процесса и без проводимого расследования со стороны российских властей лишь способствует ухудшению инвестиционного климата, особенно когда российские филиалы иностранных компаний уже пострадали от экономического кризиса и санкций".