В Москве на Лужнецкой набережной сегодня открывается новый частный музей — это музей ар-деко, единственный в России с такой специализацией. В его основе — коллекция мецената и бизнесмена Мкртича Окрояна. В музее представлено самое большое в мире собрание скульптур из бронзы и слоновой кости парижского мастера 1920–1930-х годов Дмитрия Чипаруса, а также предметы мебели дизайнеров, которые способствовали формированию стиля и самому его названию — «декоративное искусство», ар-деко. МКРТИЧ ОКРОЯН ответил на вопросы ТАТЬЯНЫ МАРКИНОЙ.
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
Фото: Коммерсантъ / Сергей Киселев / купить фото
— Что для вас коллекционирование — хобби или бизнес?
— Коллекционер собирает то, что ему нравится; если он покупает искусство, чтобы вложить деньги, а потом заработать на этом,— это не коллекционер, это арт-дилер или галерист. Коллекция может преобразоваться потом в некое условное вложение средств — но только потом и только до определенной степени.
— У вас в собрании есть прекрасная русская классика, Левитан, например, и не только. Почему вы решили показывать в своем музее не ее, а ар-деко?
— Русская живопись была для меня главным направлением, когда я начал собирать, еще во времена перестройки, в 1988–1989 годах. Я приобретал тогда картины Боголюбова, Лабаса, Зверева. Были периоды, когда покупал больше, были — когда меньше. Все эти произведения и сейчас у меня.
Но соревноваться с Третьяковской галереей бесперспективно. Ничего подобного моей коллекции ар-деко в России нет, а ведь это очень важный и интересный стиль, последний большой стиль ХХ века, после него ничего не было…
— Как не было? А абстрактный экспрессионизм, поп-арт?
— Я имею в виду не направление в живописи, а стиль жизни, который охватывал бы все ее стороны, формировал бы философию жизни. Ар-деко был последним таким стилем в Европе — стилем людей активных, обеспеченных, стремящихся преобразовывать мир вокруг себя.
— Но ар-деко имеет так мало отношения к России?
— У нас он тоже был. Работы Мухиной в скульптуре, Дейнеки в живописи, «сталинский ампир», мебель того периода — это все проявления ар-деко, просто у нас его так не называли. Да и западный ар-деко связан с Россией — ведь толчок ему дали русские «Дягилевские сезоны». Влияние России на развитие европейского общества в 20–30-е годы мне кажется очевидным. Я люблю скульптуру и интересуюсь ею — так вот, у любого европейского скульптора того времени есть своя «русская танцовщица», это стало просто символом времени. Кстати говоря, у нас в музее будет представлена самая большая в мире коллекция скульптуры ар-деко.
— Когда впервые состоялось ваше знакомство с ар-деко?
— В середине 1990-х я проектировал интерьер одного огромного помещения (это целый этаж был) в египетском стиле. И получилось настоящее ар-деко — я потом это понял, в те времена я и не знал о таком. Поэтому мне этот стиль очень близок и интересен. Потом я приобрел своего первого Чипаруса, это было больше десяти лет назад. А теперь у меня самая большая коллекция его скульптуры в мире. Не хватает, наверное, только двух-трех его работ.
— Почему вы решили организовать именно музей? И что для вас идеальный музей вообще?
— Музеи в нашей стране обычно говорят о том, как у нас было хорошо раньше. Мы хотим — а директором нашего музея будет моя супруга, Алла Бабан — говорить о том, как хорошо будет, как может быть. Это значит, что наш музей должен быть еще и образовательным центром. Как, например, лондонский Музей Виктории и Альберта, в котором учатся и дети, и студенты. Раньше, в советские времена, чем-то подобным был Политехнический музей — но потом это ушло. Сейчас словом «ар-деко» называют чуть ли не все что угодно. Надо показать людям идеальные образцы этого стиля; тут можно будет воспитывать декораторов, архитекторов, искусствоведов.
— Как будет развиваться музей дальше?
— Я не рассчитываю ни на какую финансовую поддержку государства. Часть экспонатов, самых ценных, мы хотим зарегистрировать как музейные ценности. У нас будут реставрационные мастерские; мы можем проводить на музейной площадке мероприятия (рядом бизнес-центр). Кроме того, мы планируем организовать сотрудничество со знаменитым домом Lalique, покажем их музейные предметы эпохи ар-деко — а рядом современные, в том же стиле, которые можно будет купить. И я пока ничего не планирую продавать — только пополняю коллекцию.