Россия стремится к урегулированию конфликта в Донбассе и выступает за целостность Украины. Об этом заявил глава российского внешнеполитического ведомства Сергей Лавров. Заведующий кафедрой общей политологии Высшей школы экономики Леонид Поляков ответил на вопросы ведущего Петра Косенко.
Фото: Анатолий Жданов, Коммерсантъ / купить фото
По словам Лаврова, Владимир Путин внес предложение о том, чтобы войска отвели тяжелые вооружения от линии соприкосновения, которая записана в минских договоренностях, а не от фактической. Глава российского МИД также подчеркнул, что у Москвы есть предложения сторонам конфликта на Украине по особому статусу Донбасса и конституционной реформе в стране.
— Как можно на сегодняшний момент в условиях, когда должна пройти четырехсторонняя встреча, воспринимать заявление господина Лаврова?
— Это четкая формулировка российской позиции, констатация того факта, что единственно приемлемым путем разрешения украинского кризиса может быть только прямой общеукраинский диалог, нацеленный на выработку нового конституционного формата, нового конституционного устройства Украины, которое предусматривало бы действительно особый статус тех территорий, которые сейчас обозначаются как ДНР и ЛНР. И только таким способом можно действительно прекратить военные действия, остановить гибель мирного населения и каким-то образом вообще рассматривать будущее в позитивной перспективе.
— А вам не кажется, что эти все заявления, которые прозвучали, один в один повторяют заявления, которые звучали, например, прошлой весной? Конституционная реформа, особый статус — вот все эти вещи, то, с чего начинали, и то, чем сейчас, видимо, это закончилось.
— Да, к сожалению, в мировой практике других вариантов не существует. Сначала выдвигаются более или менее рациональные предложения, потом проверяются самые плохие. Как правило, это попытка силовым путем решить задачу интеграции страны, потом выясняется, что это невозможно, и когда накапливается достаточное количество могил, тогда люди приходят к выводу, что год назад можно было бы избежать всего этого. Да, к сожалению, именно так. Человечество на своих ошибках не учится, и мы имеем очередной пример того, о чем я говорю.
— А вам не кажется, что есть определенное противоречие, диссонанс между заявлениями, которые звучат из Москвы, вот то, о чем господин Лавров заявил, и заявлениями, которые звучат из Донецка и Луганска, и звучали, кстати говоря, и в прошлом году, весной и летом, о том, когда Москва заявляла: да, нужен особый статус, нужно договариваться, нужно проводить конституционную реформу, федерализацию, все что угодно. В Донецке и Луганске говорят о том, что не готовы идти на это, мы не будем в составе Украины, будем добиваться независимости. Не кажется ли вам, что заявления Москвы в этой ситуации звучат, по меньшей мере, нереалистично?
— Нет, почему же, дело в том, что руководители так называемых ДНР и ЛНР — это одна из сторон конфликта, точно так же, как Киев. И, естественно, у враждующих сторон самые радикальные позиции. Роль посредников, причем эффективных посредников, заключается в том, чтобы умело навести мосты, как-то свести людей, которые не хотят говорить друг с другом ничем иным, как языком оружия. Все правильно, ополченцы действительно ставят предел, они заявляют: "Мы не вернемся, мы самостоятельные, мы независимые", но реалистичный, трезвый подход все-таки вырабатывается путем постепенного сближения позиций. И то, что предлагает Лавров, — абсолютно реалистичная площадка, на которой и Киев, и Новороссия могут начать сближение, потому что перспектива только одна. Если этого не получится, дальше продолжится гуманитарная катастрофа или, попросту говоря, человекоубийство.
— А готовы в Киеве воспринимать Москву в качестве посредника? Там же совершенно четкая позиция на этот счет существует.
— Да, дело в том, что уже набило оскомину утверждение о том, что Киев — марионетка в руках Вашингтона. Но, к сожалению, это правда, поэтому слова Москвы для Киева мало что значат. Хотя, с другой стороны, Украина находится не рядом с округом Колумбия, а рядом с Россией и завязана на Россию десятками и сотнями нитей, связей, которые фактически невозможно разорвать. Поэтому есть надежда, что все-таки Порошенко и та группа внутриукраинской элиты, которая ассоциируется не с партией войны, а, условно говоря, с партией перемирия, — пока еще не мира, — все-таки будут прислушиваться к тому, какие инициативы выдвигает Москва.
— Украинская сторона согласится на предложенный в очередной раз отвод войск?
— Дело в том, что такой шаг, отвод войск, будет означать, так или иначе, принятие позиции Москвы. А с этим пока в Киеве еще есть проблемы, поэтому давайте посмотрим на то, как будут развиваться события, если это произойдет, то можно считать, что да, действительно, инициатива Москвы имеет успех.